Теоретическая и практическая конфликтология. Книга 2

Коллектив авторов

Похожую аргументацию приводит и Э. О. Кцемпиль (1927), который подробно останавливается на проблематике различия конфликта и мира, так как, по его мнению, о противопоставлении этих двух состояний не может быть и речи. Еще больше должны быть разграничены, дифференцированы конфликты по роду их решений и виду происходящих в них процессов, с тем чтобы не закрывать на них глаза, а благодаря одному из видов интеграции перевести конфликт на мирные пути его решения. Кцемпиль определяет конфликт как разделение между различными индивидуальными позициями в экстремальных случаях, которые (позиции) противоречат друг другу: «Конфликты, понимаемые как разделение, то есть дифференцию, в ценностных ориентациях, просто и абсолютно точно характеризуют суть общественного бытия. У каждого индивидуума существует свой каталог интересов и ценностей, который может не совпадать с каталогом других индивидуумов» 84 . В системе интернациональных отношений, Кцемпиль определяет ее как функционально дифференцированную систему различных отношений обмена, конфликты различаются как по роду их возникновения и по способу разрешения (от применения физического насилия до способов судебного или правового решения),

так и по объекту и образцу процесса, что можно дифференцировать как колеблющиеся отношения, такие как враждебность, власть, мирное сосуществование, кооперация, гармонизация и интеграция. Дальнейшим аспектом рассмотрения конфликта, привнесенным в критическое исследование мира Д. Зенгхаасом (1940), является освещение проблем отношений в общественной системе, которые приводят к интернациональным конфликтам 85 . Эта проблема была названа «аутизмом». Зенгхаас обозначает аутизм как структурирование общественных различий в соответствии с отношениями, господствующими в обществе, когда интернациональная реальность систематически бывает наблюдаема в искаженном виде. В действительности же развиваются и такие общественные дискурсы (споры, прения, беседы, в результате которых и рождаются теории), которые берут в качестве основной своей темы так или иначе рассматриваемые интернациональные отношения. Они проводятся вовсе не в постоянных самоопределениях внешнего характера, а, наоборот, в них возникает своеобразная внутренняя среда, в которой темы прений соприкасаются друг с другом и реагируют друг на друга, что позволяет «изобретать» реалии действительности, которые, являясь отражением собственных общественных отношений и проблем, для Зенгхааса становятся прежде всего результатом антагонистических отношений их носителей (или владельцев), и именно так представлены в его работах. В тесной связи с политикой устрашений и угроз, которая, как кажется Зенгхаасу, возникла из отображенной в политическом реализме направленности власти и реалий, наиболее важным кажется необходимость проанализировать «аутистические» процессы формирования образа врага в качестве реального разделения между блоками власти. Угроза предстает здесь как общественно-имманентный продукт и как результат общественных самоопределений – таких «подвижек», что схема «друг – враг» в этой перспективе видится не иначе как итог, как следствие и как результат «аутистической» теории среды интернациональных отношений.

84

Czempiel E.-O. Internationale Politik. Paderborn u.a., 1981. S. 199.

85

Я ссылаюсь здесь на обоснования в новых работах других аспектов обширной теории Зенгхааса, и хочу сконцентрировать свое внимание на его самобытном вкладе в научно-общественную дискуссию по поводу теории конфликта (см.: Senghaas D.: 1) Abschreckung und Frieden. Studien zur Kritik organisierter Friedlosigkeit. Frankfurt, 1969; 2) Konflikt und Konfliktforschung // K"olner Zeitschrift f"ur Soziologie und Sozialpsychologie. Heft 1, 1969. S. 31–59; 3) Kompositionsprobleme der Friedensforschung // Kritische Friedensforschung / Hrsg. von D. Senghaas. Frankfurt, 1971. S. 313–361; 4) Friedensforschung: Theoretische Fragestellungen imd praktische Probleme // Ders.: Gewalt, Konflikt, Frieden. Essays zur Friedensforschung. Hamburg, 1974. S. 165–182; 5) R"uckblick auf Clausewitz // Clausewitz in Perpsektive / Hrsg. von G. Dill. Frankfurt, 1980. S. 334–353).

Э. Криппендорф (1934) гораздо радикальнее Галтунга, Кцемпиля и Зенгхааса определяет основы интернациональных конфликтов. Он указывает на комплекс причин – государство, капитализм, военная система, которые развивались исторически и которые в ответе за войну как экспериментальную форму интернациональных отношений. Буржуазное государство, по мнению Криппендорфа, объединяет в себе военную, политическую и экономическую власть, так что его гарантированный суверенитет может быть показан даже чисто внешне – через демонстрацию этой власти. Уже хотя бы поэтому войны между государствами, по идее (в действительности и реально), происходят по вине государств, которые, наращивая свой «военно-индустриальный комплекс», привели ХХ век к таким бедам. Структурное родство между принципами индустриально-капиталистической организации (иерархия, дисциплина, авторитет) и принципами военной машины (иерархия, дисциплина, послушание, действенность и рациональность средств для достижения цели или задач, которые вовсе не подчиняются рациональным критериям) 86 способствовало возникновению современных форм ведения войны, которые стали господствовать и среди интернациональных 87 и внутриобщественных отношений. Криппендорф определяет социальную функцию военной машины и милитаристских традиций как гарантию национальной интеграции, и, несмотря на общественные конфликты, пусть репрессивную, но все же дисциплинированность, которая одновременно поддерживает капиталистический «рабочий фронт» в надлежащем виде и порядке. Таким образом, Криппендорф, беря взаймы аргументации Гоббса и политического реализма, одновременно порождает с помощью этих аргументаций сомнения в том, что государство хоть малейшим образом может гарантировать мир. Наоборот, выживание человечества перед лицом возможности ядерной войны, которая из-за распада Восточного блока стала не меньше, а в разы больше, становится все более зыбким из-за все увеличивающегося числа потенциальных агрессоров. И эта угроза возникла именно благодаря государственной организации человеческого сосуществования.

86

Krippendorff E. Die Rolle des Krieges im kapitalistischen Weltsystem //Perspektiven des Weltsystems / Hrsg. von Joachim Blaschke. Frankfurt; New York, 1988. S. 198.

87

Криппендорф указывает здесь на небольшое число войн во времена «холодной войны» и фазе международной напряженности, чтобы подчеркнуть, что восприятие стабильного мира в то время было весьма относительным.

Объяснение причин нарушений прав человека

Нейл Дж. Митчелл, Джеймс М. Маккормик

Составлено по: Mitchell N. J., McCormick J. M. Economic and Political Explanations of Human Rights Violations // World Politics. 1988. Vol. 40. No. 4. P. 476–498. Перевод с английского Г. Сухарниковой

Правительства разных стран мира организуют полицейские и вооруженные силы для защиты своих граждан, осуществляют строительство школ и больниц, чтобы дать людям образование и медицинскую помощь, а также обеспечивают финансовую поддержку людям пожилого возраста и безработным. Но в то же время правительства убивают, подвергают пыткам и заключают в тюрьмы своих граждан. Эта темная сторона деятельности правительства не знает географических, экономических, идеологических или политических границ. Например, на Ближнем Востоке Ирак с патологической жестокостью разместил коврик для вытирания ног с надписью «Добро пожаловать» перед входом в камеру пыток – место, где заключенных прижигают горящими сигаретами и горячими электроплитками, где к ним применяют электрошок и где их подвешивают к потолку. В Центральной Америке правительство Гватемалы применило пытки и казнило трех служителей церкви, которые помогали беженцам. В Африке правительство Камеруна допустило смерть восьми заключенных от плохого питания; в Южной Африке вследствие политики апартеида систематически нарушаются права «не белого» населения. В Азии бирманские войсковые соединения в национальном округе Карен используют местное население для разминирования заминированных участков. В Восточной Европе Советский Союз помещает диссидентов в психиатрические больницы. В Западной Европе жители Северной Ирландии подвергаются тюремному заключению, что противоречит международным нормам, а представители сил безопасности расстреливают гражданское население 88 . И этот список можно продолжить.

88

Эти примеры взяты из Отчета 1985 г. организации «Международная амнистия» (Amnesty International Report), в котором анализируется состояние дел с правами человека в 1984 году.

К сожалению, такой тип поведения правительства является – даже в ХХ веке – печальной характеристикой современной политики. В большинстве стран мира имеются «узники совести» – в тюрьмах без суда и следствия содержатся политические заключенные. Однако в разных странах есть существенные различия в степени таких нарушений прав человека. В то время как некоторые государства подвергают своих граждан жестокому обращению, другие – хотя и их поведение нельзя назвать невинным – относятся к своим гражданам лучше.

Несмотря на тот факт, что признается наличие колебаний в уровне нарушения прав человека в разных странах мира, было проведено относительное небольшое число практических исследований для характеристики таких различий. Вместо этого большая часть их в этой области была направлена на изучение влияния, оказываемого состоянием дел с правами человека в той или иной стране в разрезе зарубежной политики США, главным образом в плане принятия решений, касающихся оказания американской помощи. Несомненно, благодаря новым законодательным актам Конгресса США, а также вниманию, оказываемому администрацией Картера проблеме прав человека, в конце 70-х и начале 80-х годов появился целый ряд исследований относительно взаимосвязи (или отсутствия таковой) между правами человека и американской помощью. Эта тенденция сохранилась в середине 80-х, отчасти потому, что администрация Рейгана круто изменила политику в этом направлении. Помимо вышеназванной аналитической работы, а также серьезного диалога относительно самой сущности прав человека, мало изучалась характеристика стран, в которых, по всей вероятности, могут иметь место нарушения прав человека.

Мы предприняли попытку проведения такого анализа. При этом мы руководствовались двумя основными принципами. Во-первых, стремились разработать новый критерий для проведения сравнений между условиями соблюдения прав человека на гораздо более широкой основе, чем это делалось ранее, а также для того, чтобы более полно определить степень нарушений прав человека в разных странах мира. Во-вторых, мы разработали и исследовали несколько альтернативных гипотез, которые могли бы объяснить такие различия в статусе прав человека. Игнорируя или, наоборот, уточняя популярные толкования относительно нарушений прав человека в глобальном масштабе, мы начинаем понимать те условия, которые могут вызывать нарушения прав человека.

Причины. Хотя вопросы прав человека представляют собой серьезную проблему для общества и имеют огромную политическую важность, теоретический вклад политологии, объясняющий такие нарушения, весьма скромен. С точки зрения центральной роли государства в нарушении прав своих граждан, теоретическая слабость проработки данного вопроса особенно поразительна. В конце концов согласно либеральным традициям, как говорил Т. Гоббс, жизнь с правительством предпочтительнее, чем жизнь без правительства. То есть хотя правительство может считаться «злом», люди без правительства – это еще хуже. По словам Томаса Пейна: «Общество – это продукт наших желаний, а правительство – продукт наших пороков… В любом государстве общество – это благо, а правительство даже в самом лучшем виде не что иное, как необходимое зло…» 89

89

Payne T. Common sense. Harmondsworth: Penguin Books, 1976. P. 65.

Естественным приоритетом для исследований, пожалуй, был бы вопрос о том, какие виды правительства являются наибольшим злом; вместо этого мы имеет примеры попыток понять характер репрессий в Советском Союзе или в южных странах Латинской Америки. Было предпринято всего несколько попыток, чтобы вывести теоретические выкладки на глобальном уровне относительно типов правительств, нарушающих права человека.

Конец ознакомительного фрагмента.