Теоретик
Шрифт:
– Вот и я за Грека. И Янис, и остальные. Кроме Кости Печеного. Ну так он вместе с Ерохой и ушел. Ладно, Теоретик, не забивай голову. Как говорится: дела давно минувших дней. Сейчас у нас другие проблемы. Но ты ими тоже голову не забивай, справимся: и похуже в ситуации влипали. Лучше поспи.
Я и не думал забивать. Там сам черт ногу сломит. Спал - не спал. Выходил - не выходил. Возможно, Пожарник вместе с пикселями и смылся. Без всякого портала. Только куда? Мир здесь огромный, но поселков мало. И людей в них тоже. А что делать с пикселями там, где их потратить
К моему удивлению, меня никто не разбудил, и я полностью проспал всю ночь. Нет, караул у нас был выставлен, и он менялся. Я даже проснулся, когда заступала очередная смена. Полагая, что наступила моя очередь. Но ни меня, ни Славу Профа трогать не стали. И только когда рассвело, мы вместе с Гудроном, отправили наблюдать за долиной.
– Все-таки они нас опасаются. Причем серьезно, - сделал вывод Гудрон.
– Почему так считаешь?
Вероятно мы их тоже, поскольку всю ночь дежурили только опытные бойцы. К которым особое доверие, в отличие от меня и Славы. Хоть и находимся мы на вершине практически неприступной горы.
– Ну ты же сам видишь, постоянно держат себя настороже! Так, по-моему, у них еще людей прибавилось! Нет, ну точно! Вчера ровно двенадцать было, а сейчас на третий раз пересчитываю, и меньше пятнадцати не получается!
Проснувшись, я лелеял тайную надежду, что Ероха со своими людьми уже ушел. А тут, оказывается, их стало еще больше. Настроение и без того неважное, что полностью мне не доверяют, стало еще хуже. Видя его, Гудрон больше не пытался приставать ко мне с разговорами. Так мы и промолчали, до самой смены, которая состоялась в полдень.
Время обеда, состоявшего практически из одного мяса. Завяленного Гришей пару дней назад по особому рецепту, и потому даже на жаре совершенно не испортившемуся. Только чересчур пряному от специй. Отчего все время хотелось пить. Но воду приходилось экономить. И еще пекло солнце. Что тоже жажды не убавляло. И небо не предвещало не то что, скорого, но даже в ближайшей перспективе дождя. В общем, ничего хорошего.
Ближе к вечеру, снова пришло мое время, как наблюдателя. На этот раз в паре со Славой. Мы перекинулись с ним парой слов, и дальше лежали молча. Вероятно, у него тоже не было никакого настроения поговорить, чтобы скоротать время. Но, по крайней мере, под защитой кустарника, солнечные лучи доставали не так сильно, как в нашем лагере.
Славе все-таки было проще. Или нет. У него расстроился желудок, и даже на расстоянии пару метров было слышно, как в нем бурчит. Время от времени он отползал назад, и вприпрыжку бежал к расщелине, которая и стала нашим сортиром. Чтобы через некоторое время вернуться с довольным выражением на лице. Хоть какое-то, но развлечение.
Когда он вернулся в очередной раз, заявился с проверкой Гудрон.
– Молодцы, - сказал он.
– Языками не треплете. Хвалю! Проф, а ты чего такой зеленый?
– Станешь тут зеленым! Живот крутит невмоготу.
– Нейроны какие-то дали сбой?
– глаза
– Причем тут нейроны?!
– взвился Слава.
– Гриша чем-то накормил.
– Все мы одно и то же ели, - не согласился с ним Гудрон.
– Но только твоим нейронам не понравилось.
Слава лишь поморщился. То ли от его слов, то ли от новых позывов.
– На вот. Жевать не надо, сразу глотай, - Гудрон протянул на раскрытой ладони несколько горошин. Штук шесть или семь.
– Что это? Похоже на перец.
– Он и есть. Глотай, не бойся, желудок не сожжет. Средство верное, и проверено тысячу раз.
Слава отправил горошины в рот с таким видом, что согласен даже на яд, лишь бы избавиться от неожиданно свалившейся на него напасти. Запил глотком из булькнувшей фляжки, отчего я почувствовал жажду еще сильнее, и спросил.
– Откуда у тебя перец? Местный, что ли?
– Нет, не местный. С Земли передали специально для тебя, - и пояснил.
– На кухне в многоэтажке нашел. Вернее, у Гриши отобрал. Ему приправа, а нам лекарство. Ладно, покедова. Да, если увидите что-нибудь подозрительное или необычное, орать не надо: придите кто-нибудь один и сообщите.
Как будто мы и без него не знали. Гудрон ушел, и снова стало скучно. Движения в долине под нами практически не было. Лишь единственный раз по ней прошла группа из нескольких человек. Пятеро мужчин и женщина. Их не тронули, и только несколько минут о чем-то расспрашивали. И опять скукота.
Немудреное лекарство Гудрона, пусть и не сразу, Славе помогло. Но говорить по-прежнему ни о чем не хотелось, и даже то, что на небе появились время от времени закрывавшие светило облака, настроение не улучшило нисколько.
Глава 18
– Теоретик, проснись!
– Гудрон тряс меня за плечо, и в его шепоте было столько тревоги, что сон с меня как рукой сняло.
А сон был хорош. Светлый такой, я бы даже сказал - солнечный. Смотрел бы его и смотрел.
Снилось же мне вот что. Как будто проснулся я в своей постели от голоса мамы.
– Вставай, лежебока, - стоя в дверях, сказала она.
– Завтрак стынет. Ты же сам просил разбудить тебя в семь, а уже четверть восьмого. Опоздаешь ведь!
То, что я опаздывал, было совершенно неважно. Куда важнее другое: оказывается, весь этот мир мне приснился. Со всеми его гвайзелами, жадрами, пикселями, порталами, полной опасностей первозданной природой и всем остальным прочим. И так сладко было потянуться на мягкой, застеленной свежим бельем кровати, а в соседней комнате о чем-то бубнил телевизор. Я никогда его не смотрел, и даже не понимал: зачем он вообще нужен? Но сейчас он мне показался таким родным! И в тот самый миг, когда собрался откинуть с себя одеяло, чтобы заглянуть сначала в ванную, где всегда есть горячая вода, а затем на кухню, откуда пахло только что испеченными оладушками, Гудрон меня и разбудил.