Теория механизмов и души
Шрифт:
– - А вообще всю ситуацию, -- охотно пояснил друг.
– - Вот смотри, незаконное пересечение границы, инсценировка убийства, похищение человека, в перспективе -- подготовка государственного переворота, и кто это делает? Три врача, три механика и студентка. При пособничестве библиотекаря на пенсии, ага. Спец-отряд. Да нам вообще можно не прятаться, никто просто не поверит, что такое возможно!
Я в ответ тихо захихикала -- под этим углом на проблему я до сих пор не смотрела, -- но тут на нас шикнул Бинда, призывая к порядку. По-видимому, свои приготовления он уже закончил, начиналось самое интересное, а наша болтовня отвлекала.
– - Молодой человек, а подойдите-ка сюда, -- сквозь лёгкий прищур глянув на Муха, подозвал его мастер Олем.
– - Ваша физическая сила, думаю, пригодится.
– - Я завсегда готов, -- с энтузиазмом согласился ту Трум и, следуя указаниям старшего, уселся на диван рядом с пациентом, надёжно зафиксировав его руки.
– - А это зачем?
– - уточнила я растерянно.
– - Насколько я могу судить, процедура это болезненная, -- пояснил Бинда, -- и он в процессе может навредить самому себе. Если же операция прервётся, ни к чему хорошему это не приведёт.
– - Может, дать обезболивающее?
– - хмурясь, предложил Тринда.
– - Не поможет, -- поморщился мастер Олем.
– - Это же не реальная физическая боль, а скорее фантомная. Чтобы она перестала ощущаться, нужно его усыпить, а это слишком сложная и мало распространённая процедура, почти эксперимент, и я предпочту не рисковать.
– - Тогда погодите минуту, он же себе так язык откусит, -- тяжело вздохнул доктор, поднялся и вышел в кухню. Там он некоторое время громыхал посудой и вскоре вернулся с деревянной ложкой на длинном черенке, который заставил пациента зажать зубами. После чего поправил и проинструктировал Муха, а сам всей массой навалился Первому арру на колени.
Меня сложно назвать сентиментальной или эмоционально чувствительной особой, плакала я пожалуй только в детстве. Да и нервы у меня в общем-то крепкие в те моменты, когда никто не пытается скинуть на ненадёжной страховке с большой высоты. Но эту четверть часа я бы предпочла стереть из памяти.
Не удивлюсь, если мне после этого некоторое время будут сниться кошмары по вполне естественным причинам, без какого-то загадочного воздействия искры, а в ушах будет стоять этот звук. Даже не крик -- хриплый горловой вой, который порой срывался и затихал, и тогда слышался скрежет зубов о дерево и тяжёлое частое дыхание.
Больше всего хотелось встать и уйти, или хотя бы заткнуть уши, но я из упрямства держалась. На чём держалась от того же Иридо -- не знаю, но выглядела свела мертвенно-бледной даже с учётом естественного цвета их кожи, в глазах плескался страх, губы дрожали, а пальцы судорожно комкали ткань юбки. Надеюсь, я всё-таки выглядела лучше...
Когда ввинчивающийся в уши звук пропал, оставив в звенящей тишине только хриплое тяжёлое дыхание, что ознаменовало конец процедуры, получилось немного перевести дух. По итогам увиденного я сумела сделать два вывода: во-первых, я врагу не пожелаю участи Первого арра, а во-вторых, я, кажется, теперь знаю, как со стороны выглядят пытки. Ощущать собственную причастность к последним было, мягко говоря, неприятно.
– - Ну, как результат?
– - спросил Тринда, поднялся с дивана и подошёл к изголовью. Выглядел доктор самым невозмутимым из присутствующих. Даже опытный мастер казался бледноватым и напряжённо хмурился, а неунывающий Миришир смотрел как-то затравленно и выглядел подавленным. Не удивлюсь, если его мысли были созвучны моим.
– - Сейчас узнаем, -- с тяжёлым вздохом ответил Бинда.
– - По меньшей мере, он жив, а кристалл прекратил своё существование, и это хорошие знаки.
– - Угу. Особенно первый, -- мрачно хмыкнул Миришир и тоже разжал руки.
– - Ты лучше далеко не уходи, кто знает, как он отреагирует?
– - одёрнул его Тринда.
– - Подержи пока. Я бы за такое если не убил, то попытался. Одна надежда, вряд ли у него остались силы драться...
Мух вернулся на свой пост, а доктор тем временем опустился рядом с пациентом на колени и аккуратно разжал тому челюсти, чтобы забрать ложку. Жертва эксперимента не сопротивлялась, только вздрогнула от прикосновения.
– - Ну, скажи уже что-нибудь, если можешь, -- напряжённо попросил хирург. Пациент что-то едва слышно просипел в ответ, Тринда тихо рассмеялся, а мастер Олем улыбнулся с явным облегчением.
– - Ну, раз ругаешься, значит -- точно живой! Ты извини за эту... процедуру. Драться не будешь?
Судя по всему, ответил тот отрицательно, потому что хирург кивнул ту Труму, разрешая отпустить жертву. Верда завозился, явно пытаясь сесть, и доктор поддержал его в этом стремлении. Мутным, но явно вполне осмысленным взглядом Первый арр медленно обвёл присутствующих, на несколько секунд задерживаясь на каждом и сосредоточенно хмурясь. Потом оглядел едва ли не насквозь мокрую от пота больничную рубаху, посмотрел на собственную ладонь. Расправил её, крепко стиснул в кулак, потом кончиками пальцев медленно коснулся обивки дивана...
– - Я так понимаю, всё это был не сон?
– - едва слышно просипел он.
– - Смотря что ты помнишь, -- осторожно ответил Тринда.
– - Механическое тело, -- коротко выдохнул мужчина и надрывно закашлялся.
– - Может, воды принести?
– - вызвалась я.
– - Да, только не холодной, -- одобрил идею доктор.
– - Мух, а где наше барахло, ты не в курсе?
– - В курсе, -- со смешком ответил тот.
– - Я же его и складывал. Что надо?
– - Для начала сумку с аптечкой, а там разберёмся, -- решил хирург.
Когда я вернулась, Верда при посильной поддержке Муха пытался встать, а Тринда копался в объёмистой сумке и недовольно ворчал на излишне деятельных пациентов. Ворчал, впрочем, себе под нос: то ли осознавал бесполезность спора, то ли понимал, что ничего с Первым арром не случится. Забрав у меня стакан с водой, доктор накапал в него из двух каких-то пузырьков и начал собирать богатства обратно, а я с водой подошла к страальцу, с любопытством его разглядывая.
Верда Аото оказался очень высоким человеком -- выше меня на голову -- и крупным. Широкие плечи, сильные руки, большие ладони, длинные ноги. Мух со своими протезами выглядел значительно массивней, но и свел внушал определённое уважение сложением и внешним видом. Явно физически очень крепкий человек -- от природы ли, или благодаря регулярным тренировкам. Да и репутация любимца женщин возникла явно не на пустом месте; он даже в нынешнем измождённом виде привлекал внимание определённого рода. И вот так сразу понять, чем именно, не получалось. Вроде и лицо не назовёшь особенно красивым -- да, не лишено приятности, но достаточно обыкновенное, -- но что-то в нём определённо было. То ли волевой подбородок и пристальный, пробирающий взгляд, то ли аура непоколебимой уверенности в себе и решительности, чего-то очень... мужского. А ещё у него были очень странные глаза: холодного, очень светлого голубого цвета, что в сочетании с ярко-бирюзовыми ресницами и бровями выглядело немного жутковато. Но не отталкивало, а вызывало эдакое опасливое любопытство и желание рассмотреть внимательней.