Теория военного искусства (сборник)
Шрифт:
Тот, кто считает, будто римские легионы состояли только из римлян, очень сильно заблуждается; они вербовались из разных наций. Но в армии римлян их объединяла дисциплина и метод ведения боя, которые были лучше, чем у других наций. Вот почему римляне всех побеждали, а их никто не мог победить (как правило, но были исключения. – Ред.) до тех пор, пока дисциплина в их рядах не пошатнулась.
X. Кавалерия вообще
Кавалерия должна быть активной, а лошади привычными к усталости. Багажа у кавалериста должно быть как можно меньше, а главное, он не должен совершать распространенной ошибки, то есть использовать упитанных лошадей. Если каждый день чреват встречей с врагом, то для кавалерии
В Польше у меня был полк немецкой кавалерии, с которым я прошел более 1500 лье (т. е. ок. 6700 км. – Ред.) за 18 месяцев. Я утверждаю, что в конце этого времени полк был больше пригоден к службе, чем любая часть, имеющая упитанных лошадей. Но чтобы достичь этого состояния, лошадей нужно постепенно приучать к трудностям и закалять охотой и изнурительными упражнениями. Это поддержит их в форме и сделает более выносливыми. Кавалеристы же при этом приобретут и военную выправку. Лошадей надо заставлять галопировать и постепенно приучать к большим скоростям, а не дрессировать мягко и с большими перерывами из страха, что животные вспотеют. Я утверждаю, что, если их не приучить к тяжелой службе, они будут более подвержены различным несчастным случаям и никогда не смогут принести большой пользы.
Кавалерия должна быть двух родов: легкая и драгуны. Других я не признаю. Легкая кавалерия и хорошо оснащенные драгуны полезнее, чем гусары. Что касается первой, то есть настоящей кавалерии, то, хоть она и лучше всех, численность ее должна быть небольшой, потому что она очень дорога и требует особого внимания. Для армии в 30, 40 или 50 тысяч человек достаточно 40 эскадронов. Их тренировка должна быть простой и массовой, без какого-либо насилия в части достижения высоких скоростей. Главное – научить кавалеристов не бояться сражений и никогда не рассеиваться. Главные задачи кавалерии – охрана и защита. В ее обязанности никогда не следует вменять сопровождение, разъединение и преследование. Она должна считаться чем-то вроде тяжелой артиллерии, всегда идущей с армией. Следовательно, кавалерия должна использоваться только в боях и сражениях.
Идеальные кавалеристы и лошади
Для такой кавалерии очень важно отобрать людей ростом от 5 футов 6 дюймов до 5 футов 7 дюймов (т. е. от 167,6 до 170,2 см). Они должны быть стройными и поджарыми. Их лошади должны быть крепкими и никогда не ниже 15 ладоней (ладонь равна 4 дюймам) 2 дюймов (т. е. всего 62 дюйма = 157,5 см). Лучше всего немецкие лошади.
Кавалеристы должны быть вооружены с головы до ног, а передняя шеренга еще и польскими пиками, прикрепленными тонким ремнем к луке седла. Кавалеристы должны иметь хорошие, крепкие сабли (палаши) в 4 фута длиной, с треугольными лезвиями, карабины, но не пистолеты, так как они слишком тяжелые. Им необходимы стремена, но вместо седел только луки с парой набитых седельных подушек, покрытых черной овчиной, которая проходит поперек груди лошади и предохраняет ее от ударов при столкновении.
Драгун
Что же касается драгунов, которых требуется вдвое больше, организация и численность их полков должна быть такой же. Высота их лошадей может колебаться в пределах от 13 ладоней и 2 дюймов до 14 ладоней (т. е. от 137,2 до 142,2 см). Обучение драгунов должно быть энергичным и быстрым. Они обязаны в совершенстве знать строевую подготовку пехотинцев на тот случай, если им придется сражаться спешившимися. Их оружие составляют мушкет (ружье) и палаш (сабля). Пики им понадобятся и когда они спешатся. Седла и упряжь должны быть такими же, как у остальной кавалерии. В драгуны отбираются солдаты небольшого роста, не выше 5 футов и 1 дюйма (155 см). Строиться им следует поэскадронно в три ряда, как и в кавалерии, и маршировать таким же образом.
Заднюю шеренгу необходимо обучить прыгать через стреляющих солдат, собранных в интервалах между эскадронами. Передние и центральные ряды должны стрелять из мушкетов. Драгуны выполняют всю армейскую службу: прикрывают лагерь, формируют эскорты, производят разведку и обнаруживают противника.
Вот в общих чертах все, что касается кавалерии. А теперь уместно остановиться на некоторых подробностях.
Кавалерийские доспехи
Я не знаю, почему пренебрегают доспехами, потому что нет ничего более полезного и декоративного. Кое-кто утверждает, что они отошли в прошлое после изобретения пороха. Это не так; ведь во времена Генриха IV и до 1667 года их носили. Порох был изобретен гораздо раньше.
Безусловно, не защищенный доспехами эскадрон, такой как наш сегодня, будет иметь слабые шансы против эскадрона, вооруженного с головы до ног (если предположить, что их численность равна). Чем будут поражать противника наши люди? Единственный их шанс – стрельба. Заставить неприятельскую кавалерию начать стрельбу – значит дать нашим кавалеристам большое преимущество.
Эта идея заслуживает внимательного рассмотрения. Я изобрел доспехи, состоящие из тонких железных пластин, закрепленных на слое толстой кожи. Доспехи недороги, а вес их не превышает 35 фунтов. Я их пробовал; они надежно защищают от сабли или палаша. Не утверждаю, что они так же успешно защитят от пули, особенно выпущенной в упор. Но они устоят против пули, не очень хорошо утрамбованной пыжом в стволе или выпущенной под углом, и защитят при падении со скачущей лошади.
Защита для кавалеристов
Но оставим огонь. Огонь кавалерии не так уж и важен; я всегда слышал, что стрелявшие кавалеристы, как правило, были биты. Если это так, то нужно научить их стрельбе. Самый легкий способ – снабдить кавалерию предложенными мной доспехами; это защитит их от сабель, и противник будет вынужден стрелять. Но что произойдет, если он начнет стрелять? Как только кавалерия подвергнется обстрелу, она с удвоенной энергией бросится на противника, поскольку ей больше нечего бояться, и она постарается отыграться за опасности, которых только что избежала.
А как же незащищенные воины смогут обороняться против других, неуязвимых? Если последние проявят достаточно энергии, я ручаюсь, что никто их не убьет. Если во всей армии будет только два таких полка и они разгромят несколько неприятельских эскадронов, страх и ужас распространятся повсюду, потому что все всадники появятся в доспехах.
Мне ответят: «Противник сделает то же самое». Это лишний раз доказывает, что мое предложение верно, поскольку противник не сможет найти никакого другого средства, кроме как последовать моему примеру. Но в следующей кампании этого может не случиться. В течение десяти, а может быть, и ста лет мы позволим бить себя, пока не наступят перемены. К сожалению, все нации неохотно меняют свои обычаи. Не знаю, вызвано это гордостью, ленью или глупостью? Не принимаются или принимаются только через неопределенное время даже хорошие нововведения, хотя зачастую все убеждены в их полезности. Несмотря на это, все предпочитают следовать обычаям и заведенному порядку. И нам холодно говорят: «Это противоречит правилам».
Битвы выигрывает дисциплина
Чтобы продемонстрировать мою мысль, нужно только вспомнить, сколько лет римляне всегда побеждали галлов, а галлы даже не делали ни малейшей попытки изменить свою дисциплину или способ ведения боя. Турки сейчас находятся в такой же ситуации; и им не хватает не мужества, численности или богатства, а дисциплины, порядка и правильного способа ведения боя.
В битве при Петервардейне (Петроварадин, северо-запад Сербии, крепость на правом берегу Дуная, напротив современного города Нови-Сад) в 1716 году у турок было более 100 тысяч человек; мы всего с 40 тысячами разгромили их. При Белграде у них было более 200 тысяч человек; у нас было менее 30 тысяч, и турки снова были разгромлены. И так будет всегда, пока люди следуют пагубным обычаям. Эти примеры должны убедить нас никогда ни о чем не иметь предвзятого мнения.