Теотль Сухоруков
Шрифт:
Стройка еще была в разгаре, когда мы поняли, что дальше ждать нельзя. Атлишко более-менее оклемался, наши воины вернулись домой. Решили, что двинемся в поход, как только закончится сбор урожая.
Первым начал я, объявив сбор «священной тысячи» среди крестьян. Решился набирать не только шикаланков, но и прочих жителей города. Черный Хвост и его ветераны быстро загнали крестьян в «коробочки» и принялись гонять в строю с утра до ночи. В качестве компенсации ополченцы жрали от пуза — это уже я распорядился. Несколько дней спустя своих воинов начал собирать и тлатоани. Вместе со стражей, небольшим пополнением из Атлишко и отрядами знати всех племен города у него набралось почти две тысячи. Я
У Тольтекатля тоже имелся свой отряд. Около двухсот младших сынов прислали ему из Уэшо. Одну двадцатку он сделал личной стражей, а остальных, как я и предлагал, распределил по отрядам. Во главе каждой сотни новых черных стоял расфуфыренный уэшотцинк с яркой эмблемой-памитлем, который торчал из-за спины на шестах. Мы даже умудрились часть щитов обтянуть лоскутами ткани, покрытых черно-белой шахматной клеткой или такими же чередующимися полосами. В общем, сильно прищурившись, «священную тысячу» можно принять за войско Уэшотцинго. В отрядах Ичтакауэки подобная «маскировка» тоже присутствовала, но в меньшей степени.
Черный Хвост просил еще хоть пару дней для обкатки новобранцев, но час Х пробил. Из-под Уэшо прибежал гонец и сообщил, что всё готово. А значит, мы начинаем. К вечеру Ичтакауэка собрал все отряды за городом и двинулся на запад. Прямо в ночь. Черные двинулись следом, но они шли гораздо медленнее благородных воителей. Уже солнце встало, когда мы, наконец, догнали обоих тлатоани — и лишь увидели следы побоища.
Замысел у нас был такой: один из сторонников Тольтекатля должен был поднять мятеж и отказаться платить осенние подати, ссылаясь на плохой урожай (а нынешний год и впрямь оказался намного хуже предыдущего). Едва селяне пинками выгнали сборщиков зерна, как тут же послали гонца в Чололлан. Уже глубокой ночью отряды Тольтекатля и Ичтакауэки вошли в селение и попрятались в домах и индюшатниках. Когда из Уэшотцинго пришли «каратели» — наказывать бунтовщиков — их разнесли в пух и прах.
— Их было-то всего сотни четыре, — хмыкнул Ичтакауэка, небрежно подтирая свежую кровь с плеча. — Или больше. Даже настоящего боя не получилось — они сразу бросились наутек. Мы больше пленников ловили, чем сражались.
— Промой рану и вели зашить, — ткнул я пальцем в рассечение.
— А! Пустяки! — мужественно отмахнулся тлатоани. — Я уже начинаю думать, что зря мы так старательно готовились к войне. Это будет легкая прогулка.
Оказывается, накаркать беду могу не только я.
Тольтекатль так рвался в сам город, что уже к обеду войска Чололлана двинулись к вулкану. Быстрые воины тлатоани снова оставили нас позади. Если прошлой ночью это было оправдано — устроить засаду следовало, как можно быстрее, то сейчас я это посчитал глупостью. Даже к слабому врагу нужно подходить осторожно, не разделяя силы. Тем более, о нас в городе знают, уничтожили мы всего лишь малую часть врагов. Черный Хвост подгонял ополченцев, как мог, но малоопытные крестьяне двигались медленно. Минус любого войска — все идут со скоростью самого слабого. Вот «рыцари» моих тлатоани этим себя не утруждали! Отстал — тебе же меньше славы достанется…
В общем, по этому растянувшемуся воинству и ударили.
Наша «священная тысяча» уже выбралась из очередного оврага, проточенного прямо в вулканическом туфе… чтобы увидеть битву. Шикаланки, чололтеки, тлашкальтеки и уэшотцинки были окружены с трех сторон наседающими тысячами врага.
Тысячами? Откуда?!
По счастью, ко мне уже подводили запыхавшегося вестника, который всё объяснил.
— Наемники-отоми, о мой Бог! — возмущенно кричал шикаланк. — Они поджидали нас в этой изрезанной местности. И подло, из засады напали в тот момент, когда мы были не готовы к бою!
— Вы сами минувшим утром напали подло и из засады! — одернул я гонца.
— Но это совсем другое! — категорически не согласился со мной благородный воин, однако я лишь нетерпеливо отмахнулся.
— Смотреть надо было, куда идете. И не растягиваться.
Наше войско били по частям. Отоми оказалось ненамного больше, чем воинов Чололлана. Но они ударили дружной толпой. Пока отстающие подтянулись — первые сотни наших уже смяли. Черт! Если моих тлатоани убили!..
— Черный Хвост, дай мне две сотни своих! И лучников! — я уже приметил ложбинку, которая должна мне помочь. — Остальных строй поперек склона и спешите на выручку! Шумите побольше, чтобы отоми заметили и бросили на вас хоть часть сил. Просто держите строй и перемалывайте их!
Отоми. Эти диковатые племена жили на севере. И в землях тлашкальтеков, и в западном Анауаке. И еще дальше на север и на запад. Много их было, но народ жил разобщенными группами. Так что в итоге подчинились более сильным соседям. Хотя, при этом, были так воинственны, что охотно шли в наемники — куда позовут.
И вот, местные жрецы, позвали. Они могли заметить наши военные приготовления. Мог проболтаться кто-то из агентурной сети Тольтекатля. И вот служители Камакстли подсуетились. Либо сами догадались, либо астеки подсказали. А мы и не знали. Зато утром, в ходе нападения на отряд «карателей», враги уже поняли, что мы идем — и встретили.
«Я-то думал, какую славную военную хитрость мы придумали — скрипел я зубами, пока собирался мой отряд. — Самую боевую часть разгромим внезапной атакой, когда те будут на расслабоне. А мои доблестные витязи упустили большую часть и теперь сами оказались жертвами засады. Проклятье!»
Большим ярким жезлом я указал направление, куда идти, и мой отряд стремительно скрылся в распадке. Тот вел ровно за спину левой части войска отоми. Возможно, они сами из него напали. Позади стена щитов с черно-белыми шашечками уже развернулась в строй, который медленно пошел на врага. Ополченцы горланили изо всех сил, привлекая к себе внимание.
Вообще, шум стоял жуткий. Я с удивлением понял, что оказался в сражении небывалых для меня масштабов. С обеих сторон было более пяти тысяч воинов. Или даже шести. Над горой стоял ор и грохот. Люди сбились в плотные толпы и не видели, что происходит в пяти шагах от них. И командиры не видели. Может быть, за спиной уже стоит враг? Или все соратники уже побежали? Уверен, такие мысли сидят в голове каждого участника сражения.
Ужас в том, что в любой ситуации уже почти ничего нельзя исправить. Если какой-нибудь бдительный боец даже закричит: «враг сзади!» — большая часть его тупо не услышит и никак не среагирует.
«Этими толпами вообще невозможно управлять!» — обреченно осознал я. Войско тлатоани уже действует само по себе. Но и «священная почти тысяча» тоже! Остается надеяться на полководческий талант Хвоста. Если я кем и могу рулить — то только личным отрядом. И он должен спасти Ичтакауэку.
— Ты! — ткнул в ближайшего двадцатника. — Возьми людей, и идите чуть выше по склону, чтобы видеть поле боя. Когда мы все зайдем за спину врагу — просигнальте!
Шли мы (вернее, бежали) почти вечность. Я уже косился на дозорного и думал, что он забыл о поручении. Но вот, наконец, сигнал.