Теотль Сухоруков
Шрифт:
Желтый червяк молчал. Мне показалось, это довольное молчание. Я же вскочил с постели, которую уже облюбовал перед сном, и кинулся к столику — мысли записывать.
Понятное дело, окружить весь Чололлан стеной не выйдет. Нужно строить цитадель. Где находятся стратегические склады, и где разместится несколько тысяч человек: армия, власть и самые ценные жители. И уж ее-то надо будет строить так, чтобы не разломать: с башнями, с зубцами на стенах для защиты обороняющихся.
А где? Я сначала подумал ставить ее в самом центре. Дворец тлатоани и окрестности. Ядро управления сразу окажется внутри. Но вскоре
На западной окраине Чололлана был еще отличный вариант — маленький давно потухший вулкан. Километра четыре от Рукотворного Холма. Место шикарно и относительно дикое — только немного полей. Однако, к этой горке примыкал как раз район, заселенный чололтеками. Чертовски обидно! Хорошее место. Но строить главную цитадель среди не самого надежного населения — неосмотрительно.
Строить крепость на плоском месте не хотелось. Рельеф должен помогать обороне! Однако, Чололлан стоял на омерзительно плоской поверхности. Но имелся все-таки небольшой холм на юге города. Прям невысокий — заметно ниже моего храма. В поперечнике метров пятьсот. И от центра ближе — около трех километров. Самое главное, хотя, вокруг жило много народа, но сам холм был не заселен. Потому что это было одно из немногих мест, где рос лес.
«Жалко, конечно, вырубать, — вздохнул я. — Но ради стратегических задач! Опять же, древесина для стройки будет нужна».
А кроме древесины и камень ближе. До каменоломен на юге, где горы начинались, не больше шести километров: надо будет проложить дорогу и запустить в производство тачки. В общем, всё близко, а вокруг расселились общины своих шикаланков. Более того, совсем не далеко мои деревеньки, где Черный Хвост обучает строевую пехоту. В мирное время ополчение может использовать цитадель, как базу. Учиться оборонять и штурмовать.
Весь следующий день, покончив с текущими делами, я сидел с глиняных дел мастером. Помня нелюбовь индейцев к картам и схемам и удачный опыт презентации плотины в Эхутле, я заставлял гончара лепить мне модели. Общий вид крепости на холме; кусок стены крупно (с лесенками, зубцами и тэ дэ); стена в разрезе (чтобы видно было, как строиться будет). И маленькие человечки для осознания масштаба.
Идея крепости правителей восхитила. Правда, я им даже примерно не мог сказать, как долго продлится стройка и сколько потребует усилий и расходов.
— В любом случае, выгода очевидна. Небольшой отряд в несколько сотен здесь сможет обороняться от восьми тысяч! — назвал я самое большое круглое число, известное всем. — Пока запасы еды и воды не кончатся.
— Это ведь невозможно захватить вообще! — изумился Тольтекатль.
— Имеются способы, — вздохнул я. — Но, по счастью, астеки их точно не знают. Кстати, когда мы освободим Уэшотцинго, надо будет взять с собой мастеров. И они построят похожую цитадель для Тольтекатля. Поменьше только — чтобы скорее. С имеющимся опытом и камнями под рукой они сделают ее очень быстро.
Уже на следующий день мы выехали на место, ногами промерили весь холмик, чтобы подобрать самое выгодное место. Весь холм опоясывать, конечно, не будем. Тогда пришлось бы два километра стены возводить! В итоге выбрали неровный квадрат со сторонами чуть меньше двухсот метров. Будущая крепость примыкала к самым крутым склонам на юге и востоке и обещала стать весьма неудобной для штурмов.
Пора садиться за разработку проекта стройки. Задач уйма, Ичтакауэка с грустью понимал, что нападение на Уэшо откладывается на еще более далекий срок…
А тут еще и Дитя Голода вернулся!
Глава 27
Отрежь язык свой
— Вот.
На стол перед нами легли камни. В одной кучке — почти черные блестящие, с ярко-выраженным кристаллическим рисунком; в другой — гладкие обломки с острыми сколами, играющие разными оттенками серого и коричневого. Совсем разные, но, по уверениям Конецинмайлы, всё это — оловянная руда.
— Прости меня, владыка, — первым делом покаялся парень. — Я не смог узнать секрет бронзы. Поверь, я сильно старался! Но у пурепеча очень немногие занимаются ее производством. У меня месяц ушел только на то, чтобы найти место, где плавят бронзу, узнать людей, этим занимающихся. Но к своему делу они сторонних людей не подпускают.
Я верил, что Дитя старался. Об этом очень красноречиво говорил свежий шрам, идущий по щеке от правого уха. Видимо, нормально заживить рану у Дитя Голода не вышло, шрам получился грубый, набухший. Он слегка перекосил лицо моего шпиона, так что улыбка у него теперь выходила кривоватой. Да и мало стал улыбаться мой персональный гений.
Зато я не мог убрать с лица счастливую улыбку. Плевать мне было на эту бронзу, и на портящий лицо шрам тоже! Главное, что мальчишка вернулся! Живой и относительно целый! Никогда его больше не позволю посылать в такие рискованные путешествия. Колоть грецкие орехи цифровым микроскопом — эту роскошь я себе позволить не могу.
Однако, Дитя вернулся не с пустыми руками. Он потратил кучу времени, но хоть какого-то результата добился.
— Я следил за одной мастерской долгие дни, — отчитывался мой разведчик. — Запомнил людей, которые там работают. Узнал, что ввозили туда и что вывозили. Медь, уголь легко опознать. А потом появились носильщики с другим металлом. Я нашел место, где его плавят. Тоже не подобраться. Пытался проследить за караваном, который привозил ее в Цинцунцанн, но через пять дней пути понял, что добывают ее очень далеко на западе. Дождался другой караван и ночью во время стоянки выкрал у них образцы руды. Увы, это всё, что я смог сделать. Но плавят этот металл так же, как и медь. Говорят, он гораздо легче плавится.
Я смотрел на камни. Это уже зацепка. Можно пустить людей с образцами: пусть собирают похожее — а мы будем пытаться плавить. Но как понять, тот это результат или не тот?
— Ты что-нибудь узнал о руде, о самом дивном металле?
— Немного, владыка. Второй металл похож на серебро. Но темнее и тяжелее. Быстро теряет блеск. Вот эту руду, — Дитя ткнул пальцем в камушки с разводами. — Лучше всего искать в дымящихся горах. Она может находиться рядом с обсидианом. Но не только с ним. В камне она залегает узкими полосками, а бывает — отдельными… каменными плодами.