Теплое местечко на двух стульях
Шрифт:
Наконец объезд принадлежащих ему игорных заведений подошел к концу, и «Мерседес» поплыл обратно, в направлении дома. Слегка разочаровавшись, что слежка ничего пока не дала, я необдуманно слишком близко подъехала к автомобилю Ананьева. Впрочем, потом я спохватилась и торопливо пропустила вперед одну из обгонявших меня машин. Но маневр этот запоздал. Мою «девятку» водитель Василия Архиповича уже заприметил. Возможно, он вспомнил, что я мелькала сзади почти в течение всего дня, и сообщил об этом своему хозяину.
Тот, в свою очередь, сделал пару звонков, и вскоре
Не оставалось ничего другого, как подчиниться. Прекрасно понимая, что проверки по всем каналам не избежать, но не слишком желая быть раскрытой, я стала искать возможность выпутаться из этой истории. В голову пришло только позвонить Кирьянову.
Съезжая на обочину, я одновременно с этим извлекла из сумочки мобильник, быстро набрала номер Володьки и поднесла трубку к уху. Киря ответил почти сразу:
— Да, Кирьянов слушает.
— Володя, это Таня, — откликнулась я, видя в зеркало, как из остановившейся позади милицейской машины вышли трое и направляются в мою сторону. — Мне нужна твоя помощь. Признаюсь, я сегодня не на высоте — следуя за машиной одного влиятельного человека, выдала себя, — принялась кратко пересказывать суть дела я. — Меня заметили и почти сразу сообщили ментам. Они ко мне уже приближаются. Может, ты с ними поговоришь?
— По телефону? — удивленно спросил Володька.
— Ну да, не лично же тебе сюда ехать из-за такого пустяка, — не поняла причину его изумления я. — Мне нужно-то всего ничего: чтобы меня отпустили и при этом не сказали выслеживаемому, что я — частный детектив. Он — человек влиятельный, наверняка попытается установить мою личность. Пусть это произойдет как можно позже.
— Всего-то, — сыронизировал Киря. — И как ты себе это представляешь? Думаешь, они поверят, услышав в трубке мой голос, что я — подполковник милиции? Да так можно кем угодно представиться.
— Девушка, немедленно выйдите из машины, — приказным тоном обратились ко мне. Я повернулась и увидела, что менты уже толпятся у дверцы, ожидая, когда я соизволю выйти к ним навстречу. — Не вынуждайте нас к более решительным мерам.
— Черт! — выругалась я, а затем умоляющим тоном попросила Кирю: — Володя, ну придумай что-нибудь. Пожалуйста!
— Хорошо, дай кому-нибудь трубку, — сказал Володя, вздохнув. Я открыла дверцу и, выйдя из нее, протянула телефон тому, кто стоял ко мне ближе всего, успев при этом заметить, что все менты держат свои руки на поясе, готовясь в любой момент выхватить свои пистолеты или дубинки.
— Вот, вас спрашивают, — спокойно заметила я, протягивая сотовый.
Удивленно взметнув брови вверх, высокий и довольно широкоплечий мужчина сначала немного растерялся, а потом все же принял из моих рук телефон и, осторожно поднеся его к уху, хрипло протянул:
— Слушаю.
Не знаю, что там говорил ему Киря, но на лице мужчины отразились какие-то умственные метания, будто он пытался переварить втолковываемую ему информацию. Потом милиционер уверенно сказал:
— Не имею права. Мы выполняем приказы нашего непосредственного руководства. На данный момент у меня приказ задержать эту леди и препроводить ее в отделение милиции.
Киря, по всей видимости, спросил у мента, кто его начальник и в каком отделении он служит. На этом разговор и закончился. Мент вернул мне сотовый и, слегка повернувшись к остальным, сказал:
— Придется подождать.
— Что, высокие покровители имеются? — язвительно заметил его сосед, наверняка причислив меня к числу тех лихачей-водил, которые прикрываются фамилиями влиятельных лиц нашего города. Впрочем, я ведь тоже прячусь за Кирьянова. Но, с другой стороны, у меня немного другая ситуация.
— А черт ее знает. Совсем народ обнаглел, — огрызнулся первый мент, недовольно сплюнув на землю. — Нас уже ни во что не ставят.
Несмотря на все свои возмущения, он продолжал ждать. Наконец его рация заработала, и, видимо, уже настоящий начальник дал распоряжение отпустить меня на все четыре стороны. Мент бросил недовольный взгляд и, ответив начальнику: «Будет сделано», — повесил рацию на пояс. Потом исказил лицо презрительной гримасой и, махнув рукой, словно делая мне величайшее одолжение, изрек:
— Живи. Пока.
«Ух, какие мы обидчивые», — подумала я.
Оставив его слова без внимания, я молча вернулась в салон своей машины и стала думать, как быть дальше. Ехать к дому Ананьева сейчас было опасно: мою «девятку» заметили и запомнили. Значит, маячить на ней перед окнами не стоит. Слежка ничего стоящего пока не дала, за исключением длинного списка самых разных машин, владельцы которых заглядывали к старику на часок-другой.
Я задумчиво обвела взглядом округу. По тротуару шли люди. Вплотную к домам стояли синенькие палаточки, предлагающие прохожим массу самых разных товаров — от бытовых до пищевых. Чуть дальше размещалось несколько игровых автоматов, возле которых толпились мальчишки лет двенадцати. Видимо, кто-то из них только что выиграл, и это вызвало у ребятишек такую бурную реакцию — мальчишки активно махали руками, о чем-то живо переговариваясь.
«Так, кажется, я придумала, — при взгляде на эту шпану я вспомнила об одном своем хорошем знакомом, компьютерщике Дыке. — Дык-то мне и поможет».
Я быстро завела свою машину и решительно повела ее в направлении хрущевки, где проживал мой спец по всем видам техники. Этот юный хакер, некогда мной пойманный и спасенный, был по гроб жизни обязан мне своим спокойствием, а потому всегда обязательно помогал. На его безвозмездную помощь я рассчитывала и сейчас.
Очень быстро достигнув дома Дыка, я остановила машину, поднялась на крыльцо, подошла к полуподвальной двери жилища Дыка и громко постучала. Звонка у Дыка попросту не было: паренек утверждал, что эта штуковина выводит его из себя и куда проще жить без нее. Дык открыл дверь сразу, и почти в то же мгновение о мои ноги начало тереться лохматое и мокрое существо. Я бросила взгляд вниз и увидела Эскейпа, любимую собаку Дыка.