Терапия безумия
Шрифт:
– Никто не собирается их отнимать. Однако если ты не будешь сотрудничать…
Никки вскочила с диким криком:
– Вы их не заберете! Я здесь не останусь! Верните мне детей, немедленно!
Грейс тоже поднялась, но голос не повысила:
– С ними все хорошо, Никки. Они внизу, в детской комнате. Если ты хочешь наладить жизнь, надо идти нам навстречу. Так будет лучше… для всех вас.
Сигнал биосканера окрасил столешницу Грейс в красный цвет, когда Никки бросилась к двери.
– Вы их не отнимете! – Она ударила ладонью по цифровой панели на стене и завопила: – Феликс! Эйнджел!
Дверь открылась, и проем полностью заслонила фигура санитара клинического отделения – огромного чернокожего мужчины лет под шестьдесят. Невозмутимо принимая удары от пытающейся вырваться наружу Никки, он посмотрел на врача в ожидании распоряжений.
– Придержите ее, – скомандовала Грейс.
Джордж тут же стиснул Никки в могучих объятиях, прижав ее руки, и развернул лицом к кабинету. Грейс достала из ящика стола назальный спрей-транквилизатор.
– Нет, нет! – закричала женщина, когда Грейс сделала к ней шаг.
Подняв обе ноги, Никки выбросила их вперед, и подошвы ее кроссовок оставили грязные следы на льняных брючках Грейс. Та отлетела назад, выронив спрей, заскользивший по полу в дальний угол.
– Ничего, доктор Джи, – пробасил Джордж. – У меня есть баллончик.
Высвободив одну руку, он пошарил в карманах униформы, продолжая второй удерживать Никки. Та вновь махнула ногой, и Грейс отступила на шаг.
– Полезная штука, – с улыбкой пробормотал Джордж, бросил спрей врачу и вновь мягко сомкнул свой захват.
Грейс распылила жидкость из баллона в нос Никки, и через несколько секунд та перестала сопротивляться. Ее ноги подкосились, и Джордж, аккуратно усадив женщину на стул, негромко сказал:
– Все хорошо, милая. Доктор Джи здесь самая лучшая. Она занималась моей сестрой Алейшей, так что я точно знаю: и с тобой все наладится.
Грейс улыбнулась, вспомнив сестру Джорджа, подмигнула ему, и санитар, неуклюже развернувшись, вышел из кабинета.
Грейс опустилась на колени рядом с тяжело дышащей Никки, сидящей с багровым лицом. Совсем успокоилась она лишь через несколько минут. Как только из глаз пациентки пропали последние признаки ярости, Грейс спросила:
– Так почему ты ушла из дома брата?
– Он меня постоянно бил, точно так же, как и отец, – пробормотала Никки. – Боялась, что примется и за детей.
У Грейс екнуло сердце.
– Чем я заслужила побои? Все меня колотили – и отец, и бывший муж, и вот теперь брат…
– Ох, Никки… Почему же ты сразу не рассказала? Мы могли бы изменить место твоего содержания.
– Опасалась, брат заявит – мол, она все врет. Кто мне поверит? – Она наклонилась и спрятала лицо в ладонях. – Я просто больше не могу…
– Ну-ну, не сдавайся, – подалась к ней Грейс и похлопала по плечу. – Я тебя не брошу. Мне нужно убедиться, что с тобой и детьми все благополучно. Обещаю тебе!
Никки тяжело выдохнула.
– Пишем отчет, – скомандовала Грейс, и на столешнице открылся пустой бланк. Она заговорила, и документ начал заполняться лаконичными рекомендациями. – Никки Пэйтон следует отправить на исцеление в Агрокомплекс сроком на шесть месяцев. Детей необходимо оставить при матери. Конкретные терапевтические меры и медикаментозное лечение согласовать после более подробного изучения. Конец отчета.
Она погладила Никки по спине.
– Там ты будешь в безопасности. Детям понравится, вот увидишь. В Агрокомплексе есть игровые зоны и прекрасные возможности для учебы. Тебя тоже обучат некоторым навыкам – легче будет найти работу, когда выйдешь из программы. Управляющую я хорошо знаю. Шэннон за тобой присмотрит, а я планирую приезжать раз в неделю – погляжу, как у тебя идут дела.
Никки опустила напряженные плечи, медленно моргнула и улыбнулась. Улыбка сразу преобразила ее лицо.
– Вот и хорошо. А теперь пошли заберем детей. Я распоряжусь, чтобы вас начали готовить к отъезду.
Никки неуверенно поднялась и двинулась к двери, тяжело опираясь на руку Грейс. Джордж уже ожидал в коридоре, готовясь сопровождать клиентку. Так или иначе, Никки оставалась правонарушителем.
– Сегодня вы получите горячую пищу и чистую постель. Утром почувствуешь себя куда лучше, я уверена.
Никки зашаркала по коридору, а Грейс, вернувшись за стол, принялась заполнять разнообразные формы. В процессе работы на столешнице высветился бюллетень «Януса», и глаз выхватил из текста знакомое имя в сводке министерства юстиции. Сколько уже лет Грейс ничего о нем не слышала?
Реми Джеймс Уилсон… Черт возьми, что он натворил?
Почему судьба заставляет одного человека выбрать прямую дорожку, а другого – кривую, если в детстве они находились примерно в одних и тех же условиях? Грейс, преисполненная решимости пробиться наверх, выбрала свет. Реми, по всей видимости, тьму.
Палец Грейс завис над ссылкой.
Реми, ее молочный брат, защитник, лучший друг… Любовь, которую Грейс к нему испытывала, была самым чистым чувством на свете.
Конрад Бекер, с шумом ворвавшись в кабинет, грубо прервал ее размышления.
– Грейс, знаю, вы заняты, но у нас сегодня дефицит кадров. Как говорится, свистать всех наверх, – заговорил он с неистребимым американским акцентом, который так и не смог изжить за десять лет, проведенных в Соединенном Королевстве.
Грейс озадаченно взглянула на босса.
– Вы нужны мне на третьем уровне.
Ее сердце пропустило удар.
– Конрад, вы ведь в курсе, как я отношусь к третьему уровню. Кроме того, ко мне сегодня назначено много клиентов. Вряд ли я смогу…
– Простите, Грейс, нам требуется психиатр, иначе мы не имеем права приступить к процедуре. Мириам приболела, а кроме вас, сегодня в «Янусе» других специалистов с необходимой квалификацией просто нет.