Терновый орден. Сердца шести
Шрифт:
Луэазаэр смотрел на предложенные вещи с философским пофигизмом, пока не увидел лук. Неизвестно, как эта вещь попала к Защитникам, но она была работой великого мастера. Причудливо украшенный резьбой и тремя пластинами с каждой из сторон, которые, разукрашенные руническими символами, служили усилителями для оружия, он был настоящим произведением искусства, светлым, словно слоновья кость. Тетивы у лука не было.
— А где?.. — начал Луэазаэр, беря оружие в руки.
— Создан был для Защитников, так что тетива волевая, — ответил рыцарь. — Но можешь прицепить простую. Для этого он тоже
Дидрик с уважением осмотрел боевой молот с квадратной стальной чушкой, разукрашенной символами подгорного царства.
— Сделан гномами. Его бы кто-нибудь взял, но для сего оружия требуется немереная силища, — сказал интендант.
— А мне в самый раз! — Дидрик ухмыльнулся, взмахивая молотом так, что тот оказался прямо перед носом Хита. Вор дёрнулся назад, с возмущением глядя на гнома.
— Я же сказал, что слежу за тобой.
— Да я просто хотел посмотреть вот эти вещицы! — Хит взял в руки стальные диски. Они имели причудливый механизм, в котором вор никак не мог разобраться.
— В полёте могут раздвигаться, обращаясь в серповидные лезвия, — сказал интендант. — Алмазная острота. Врагов прорезает просто насквозь. Только кидать нужно осторожно, а то без пальцев останешься.
— Постараюсь, — хмыкнул вор, пряча диски в сумку.
Тристан уже благополучно уткнулся в найденную книгу заклинаний класса поддержки, потеряв к происходящему всякий интерес. Габор любовно посмотрела на свою секиру и даже, кажется, сказала ей нечто успокаивающее. Из всех бойцов она так и не выбрала ничего.
— Воля, конечно, ваша, но нехорошо получается. Магистр обещал вам награду, — заметил интендант.
Габор ещё раз внимательно осмотрела содержимое сокровищницы и взяла простой амулет на чёрной нитке. Это был клык странного красноватого цвета от неизвестного чудовища.
— Напоминает о родине, — тихо прогудела воительница. — У нас тоже носят такие.
Шёл день за днём. Его величество Догмаэль назначил аудиенцию в конце недели, так что пришлось подождать. В последнее время король неважно себя чувствовал, так что советники опасались, что королевскими делами начнёт заниматься принц Дозваль. Этого бестолкового юношу не стоило подпускать даже к управлению каретой, не говоря уж про государство.
Эллис ждала аудиенции в штабе ордена. Её товарищи разошлись, кто куда. Команда распалась очень быстро, так как у всех нашлись свои дела.
Габор нашла какой-то клуб кулачных бойцов и теперь соревновалась с местными жителями и гостями столицы.
Тристан ушёл официально принимать звание мастера вместе с дипломом. Магу предстояло решить некоторые вопросы с продвижением своей идеи в области магической науки.
Луэазаэр решил, что город для него слишком шумный, и направился в квартал эльфов. Там он чувствовал себя гораздо лучше. Пушистик, к слову, тоже.
Дидрик занялся делом, работая то в кузне, то на рынке. Он изготовлял разные вещи и продавал их вместе с трофеями.
Куда делся Хит, никто толком не знал, да и не хотел знать. Чего хорошего можно ждать от вора?
Объединяло их одно: магистр Защитников попросил всех остаться в городе вплоть до дня аудиенции.
Наконец, наступил этот день. Крис Огнерукий позвал Эллис к выходу из резиденции Защитников и, когда девушка явилась, бросил лишь одно слово:
— Пойдём.
Королевский дворец Арда, находящийся в центре города, поражал своим великолепием. Строили его люди и, как ни странно, мадриго. Такой необычный союз породил настоящий шедевр архитектуры. Дворец Застывшего Дождя считался одним из чудес света. Всё здание походило на замершую во времени водную стихию. Сделанный из синего камня дворец имел в качестве украшений, кроме привычных для человеческих зданий, особые волнистые шипы, спускающиеся с крыши почти до земли. Они были похожи на окаменевшие струи дождя. Наверное, за них дворец и получил такое название.
Внутреннее убранство дворца разительно отличалось от прекраснейшего внешнего вида. Дело в том, что мадриго считали достаточными украшения, находящиеся снаружи, а внутри жилище должно быть практичным. Так что люди украсили залы, похожие на каменные пещеры, на свой вкус. Были приделаны фрески и узоры из маленьких камушков. Кое-где стены украшались коврами или деревянными панелями. Ни один зал не был похож на другие.
Аудиенция состоялась в зале, пол которого застилали небольшие по размерам пушистые шантайские ковры. Король Догмаэль был хмур и даже пил целебный отвар, одновременно слушая магистра Защитников. Эллис сразу же показалось, что его величество слушает их недостаточно внимательно, словно уже принял решение по данному вопросу.
— У вас всё, магистр? — устало спросил Догмаэль, а его длинные седые волосы частично закрыли лицо, когда он чуть-чуть наклонил голову в размышлениях.
— Думаю, что всё. Мои слова могут подтвердить рыцарь Эллис и пятеро искателей приключений.
— Как я и говорил, они всё неправильно поняли, ваше величество, — послышался чей-то голос.
Эллис насторожилась. Уж больно знакомым он был. Догмаэль кивнул, а из-за колонны зала вышел мужчина в чёрном плаще и с бритой головой, на которой была татуировка в форме восьмиконечной звезды.
— Хенригас! — Эллис потянулась за мечом, благо, Защитникам разрешалось ношение оружия даже на территории дворца.
— Рад, что не остался неузнанным, но лучше вам убрать оружие. Случилось недоразумение. — Продавшийся развёл руками.
— О каком недоразумении идёт речь? — Крис сверлил Хенригаса тяжёлым взглядом.
— Видите ли, как уже было поведано его величеству Догмаэлю, я шёл разбираться с бандой разбойников, терроризирующей земли в районе Троп Паломника. Там я наткнулся на ренегата, бывшего Жнецом Риссы по имени Терсон. Потому напал и на него. Вы же классифицировали и меня, как своего противника. — Хенригас развёл руками с видом, выражающим сожаление. — Вас можно понять, ведь тогда творился настоящий хаос. Представляя Жнецов Риссы, я хочу повторить сказанное ранее и вам, уважаемые рыцари ордена Защитников. Мы, действительно, вернулись, но учли старые ошибки. С нами больше нет архимагистра Триза, старого безумца, который творил бесчинства в своё время и из-за которого Жнецы обрели дурную славу.