Terra Nova: Строго на юг
Шрифт:
— Четыре. Документы есть.
Бородач присвистнул.
— Неплохо.
Пожимаю плечами.
— Контингент опасный, за такими слежка дорого стоит.
— Ладно. Компенсируем из фонда. Как думаешь, что они собираются устроить?
— Начнут с завоевания авторитета, скорее всего. Для начала выпивку там пару раз всем поставить, поговорить по душам. Потом к агитации перейдут. За несправедливость жизни, с переходом на конкретных виновников. Рабочие, особенно несемейные, в этом плане народ подверженный всякой хрени. А по ушам ездить эти ребята умеют,
«Несемейные» я малость выделил голосом, типа предупреждал ведь, что мимо внимания Глеба не прошло, судя по мелькнувшему в глазах раздражению. Впрочем, отвечать он не стал, вместо этого задав следующий вопрос:
— Что делать предлагаешь?
Это я уже обдумал, по пути сюда.
— Выкидывать их из списка сейчас смысла нет — подсунут кого-то другого. Уже в Нью-Галвестоне скажем, перед посадкой, что ни фига они не велкам.
Глеб согласно кивнул.
— Хорошо. У нас всё на финишную прямую выходит, думаю, пайщиков уже новых не появится. Послезавтра собрание, поставлю вопрос об уплотнении — возьмём ещё семь семей из общего списка, тридцать шесть человек, и на этом всё. Что думаешь?
— Я за. Люди пригодятся, тесноту в дороге потерпим, а всякого добра и так много берём с собой — не пропадём.
Раз уж речь зашла о дальнейших планах…
— Слушай, мне тут уехать надо срочно, по делам. Так что, на собрании меня не будет, тебе тогда голос передаю. За моим грузом присмотришь тогда, если до начала перевозки не вернусь?
Здоровяк воспринял новость философски.
— Не вопрос. Когда вернёшься?
Да вообще-то, я сюда возвращаться не планирую. Но распространяться об этом не стоит, думаю. Информация — штука такая, пока её только ты знаешь — ты ей хозяин, а как хоть с кем-то поделился, так уже и нет.
— Через недельку, думаю. Ну, может, попозже чуть.
Направление убытия я не уточнил, а Глеб не стал проявлять неуместное любопытство. А? Что за «мой груз»? Ну, всякое-разное-нужное. Я же не с одной сумкой на край света поеду, правильно? Собственно, у меня, кроме сменной одежды и носков/трусов, в гостиничном номере только автомат и винтовка, всё остальное уже упаковано и на складе.
Попрощавшись с нашим «фюрером», спускаюсь вниз. Роджер, завидев меня, неспешно тянется к рации. Теперь вернусь в отель, соберу стволы и можно ехать в аэропорт. Билет до того же Нью-Галвестона или Форт-Линкольна заранее брать не обязательно, там небольшие самолёты в режиме воздушной маршрутки функционируют — вылет чуть ли не каждый час.
Что-то как-то дискомфортно я себя ощущаю. Не в плане «съел не то», а скорее некое беспокойство. Причём, довольно быстро нарастающее. Хм… с чего бы это? Что-то пропустил, а интуиция пытается помочь?
В машине чувство опасности не проходит, скорее даже наоборот. Почему? Роджер! Ведёт себя как-то не так. Не нервно, а скорее наоборот, нарочито вальяжно. Поведение Хесуса я оценить не могу, прямо у него за спиной сижу. Или это у меня паранойя разыгралась?
Поворачиваем с Лазарева на Четырнадцатую авеню — грязноватую, застроенную, в основном, складами и дешёвым жильём улицу, ведущую на юг. Маршруты Хесус регулярно меняет, так что, пока ничего необычного не происходит. На Четырнадцатой пробок мало, всё логично.
Наш водитель подал голос.
— Там дальше трубы перекладывают, через промзону на Сандерс-стрит выскочим.
Хм… а какого, в таком случае, ты вообще сюда попёрся? Ехал бы по Александра Второго до упора, а там три дороги на юг, выбирай не хочу. И вообще, раньше за Хесусом привычки озвучивать маршрут не водилось. Что-то мне всё это не нравится…
Наш «Сабурбан» на приличной скорости вошёл в поворот, меня по инерции прижимает к двери слева. Левой рукой хватаюсь за спинку водительского кресла, правая идёт вниз, к Кольту. Через узкий промежуток слева вижу впереди высокие металлические ворота. Закрытые! Тупик!
Правой рукой выдёргиваю пистолет из кобуры, машина резко тормозит, меня кидает было вперёд, но упёртая в спинку кресла левая позволяет сохранить равновесие. Роджер резко поворачивается ко мне, в руке пистолет, но ему надо развернуться, а мне только поднять оружие, так что я успеваю первым. Глаза американца при виде направленного в лицо ствола удивлённо раширяются…
Банг!
Грохот выстрела в замкнутом пространстве салона бьёт по ушам, на месте правого глаза Роджера появляется дыра, а на стекло позади него выплёскиваются красно-серо-розовые сгустки. Не теряя ни секунды, упираю ствол в подголовник кресла Хесуса, пониже его выглядывающей макушки.
Банг!
На этот раз, прозвучало глуше, но, один хрен, громко. Всё лобовое заляпано, в салоне непереносимо воняет порохом и мозгами. Да, мозг, если его выбить, очень воняет, почему-то.
Выскакиваю из «Субурбана», падаю на колено, ствол в сторону дороги. По идее, сейчас должен…
Белый «Ленд Крузер» с затонированными наглухо стёклами резко, но без всяких киношных красивостей в виде горящих шин тормозит у въезда в тупик.
Банг! Банг! Банг! Банг!
Окна передней и задней пассажирских дверей проваливаются внутрь под ударами тяжёлых пуль сорок пятого калибра, мелькают чьи-то перекошенные физиономии, у одной из которых не хватает нижней челюсти, но водитель «крузака» уже давит на газ и джин с визгом срывается с места.
Меняю магазин. Подавив инстинктивное желание немедленно бежать, оглядываюсь по сторонам. Ага, тупик не глухой — вперёд-влево идёт узкий проезд, перекрытый запертым на висячий замок шлагбаумом. Подбегаю поближе — в дальнем конце проезда, метров через сто, такой же шлагбаум, за которым видна улица, вот, машина промелькнула. Ну да, всё правильно — Сандрес-стрит там.
Собирать гильзы нет времени, да и особого смысла — магазины я снаряжал в перчатках, спасибо Ичасо за напоминание, а в самой машине моих отпечатков так и так полно. Быстро осмотреть себя… несколько капель попало, но ничего страшного — одежда достаточно тёмная, сейчас подсохнет, ничего видно не будет. А вот как следует провести ладонью по лицу — обязательно. На лице кровь отлично заметна, а сам не всегда почувствуешь. Будете кого-то валить в упор — не забудьте, важный момент. Всё, хорош думать, надо трясти… э-э… бежать, в смысле.