Терри на ограде
Шрифт:
Лес ответил не сразу. Мозг его пытался усвоить услышанное; казалось, в нем, как в желудке, есть соки и они помогают переварить то неудобоваримое, что сказал Терри. Он опять прищурился, потом широко раскрыл глаза, пожевал губами, и вот уже их искривила ехидная ухмылка. И наконец он впервые уверенно, вызывающе оперся о бар. Быть может, он разыгрывал недружелюбие, чтобы проверить, насколько убедительно возразит ему Терри, а быть может, и вправду так подумал.
— Шпионить, значит, притопал, вынюхивать, кто я есть, а потом доложить своему гаду директору. Так, что ли?
— Господи! — Терри так и сел на
Вот уже два дня никто ему не верит. Мама не поверила, что Трейси задавака и задира, Лес и его дружки не поверили, что не за тем он прибежал в лощину, чтоб спрятать краденое, Маршалл не поверил его рассказу про налет, а теперь Лес не верит, что искал он его не затем, чтоб предать. Он сидел на голубом ковре, уставясь на нейлоновый ворс, и отчаянно подыскивал в уме слова, которые убедили бы Леса. Просто смешно, ему и в голову не приходило то, что вообразил Лес, а поди докажи. Конечно, Лес теперь у него в руках — известен и адрес, и все, кроме фамилии, — но шел-то он сюда не за тем. И в мыслях такого не было. А не то навряд ли решился бы сюда сунуться. Но Лес сразу подумал самое плохое, на то он и Лес. Видно, они все такие, вся эта бражка.
— Ну, все разнюхал, а, Терри? Мой друг Терик? Виктория Гарденс, восемь, Королевские доки. А фамилия Хикс. Лесли Хикс.
Терри опять изо всех сил стукнул кулаком по полу. Лес все переиначил, и вон какая получается гадость. Даже в самой этой комнате он вдруг почуял что-то мерзкое. Он, конечно, не просто так пришел, да только не за тем, что вообразил Лес.
— Нет! — выкрикнул он наконец.
Вышло уж слишком громко, и Лес отскочил от бара, страдальчески сморщился, поднял ладони, точно капитан футбольной команды, призывающий игроков утихомириться.
— Заглохни! У нас соседи прямо ищейки. Нечего им знать, что ты здесь!
Терри понизил голос. Но ничего, что крикнул, зато теперь Лес будет слушать по-настоящему.
— Я пришел за транзистором, больше ни за чем, — объяснил он. — Если верну его в школу в целости-сохранности, может, для меня все обойдется, а про тебя и вовсе речи не будет. (Лес опять откинул голову набок, словно если лучше слышишь, то и сообразишь скорей.) Только Маршалл такой, он своего добьется. Если я не верну второй транзистор, уж они из меня выбьют, как тебя звать.
— Ха! — Лес улыбнулся, но не было в этой улыбке ни доверия, ни дружелюбия. — Чего они могут? Пытать, что ль, тебя станут? Или, может, голову отрубят?
— Не отрубят. — Терри в упор посмотрел на Леса.
Наконец-то они дошли до главного. Можно все высказать, а можно просто пожать плечами. Он не слепой и не дурак. Уж если ему и грозит опять настоящая расправа, так именно сейчас. Решиться не так-то легко. И тут нужно мужество. Терри посмотрел Лесу прямо в глаза и все ему выложил:
— Только вот что я тебе скажу, Хикс: если мне придется выбирать, идти за этот налет под суд одному или вместе с тобой и со всей твоей бражкой, ну, тогда вы все там будете, так и знай. И черт с ним, с твоим проклятым ножом! — Он в упор смотрел на Леса, подкрепляя взглядом беспощадные слова; это далось ему огромным усилием воли, и все-таки он сумел не отвести глаза.
Дело сделано. Он одолел страх перед Лесом. Сказал все, что мог. Теперь хода назад нет. Он либо победит, либо потерпит жестокое поражение. Третьего не дано. Лес должен вернуть транзистор, а не вернет — так завязнет по самое горлышко, по самый шрам. Навряд ли это ему придется по вкусу.
Не выдержав состязания взглядами, Лес заморгал, принялся яростно скрести шею. Казалось, он сейчас примется мерить шагами комнату, но нет, только лицо все пришло в движение.
— Да, здорово, — сказал он немного погодя. — Только ты забыл одну малость, красуля, а малость-то важная. Транзистор. Нет его у меня. Продал. Нынче утром. Потому и в школу не пошел. Надо было поживей сбагрить одному парню до работы, у него смена с двух до десяти.
Господи! Терри замутило, по-настоящему замутило, он с трудом удержал подступившую ко рту горечь. Все выходит не по его. Все. Как у папы, когда у него, бывает, руки опускаются. «За что ни возьмусь, все идет прахом», — говорит он в таких случаях. Чем больше Терри старался выбраться, тем безнадежней увязал, точно в трясине. Он погружался все глубже, а теперь, наверно, совсем потонет — предъявил Лесу ультиматум, а толку чуть.
— А забрать не можешь?
— Еще чего! Его дома нет. На работе он. Я ж тебе говорил. Он эту неделю с двух до десяти, на… ну, на заводе одном. До него не добраться.
— Я думал, у него лавка…
— Как у ювелира, да? — Лес язвительно усмехнулся. — Этакое заведение по скупке краденого и чтоб сплавлять прямым ходом за границу? Нет, приятель, он их живо спускает, на заводе. Тебе на рождение никогда часы не дарили? Без коробочки, без гарантии? Отсюда такие как пить дать и берутся. Их все покупают, не одни жулики. На завод попадают из доков парни вроде этого и приносят. Один-два таких всегда найдутся. У нас тут мало что в магазинах покупают, только телеки, цветные телеки, на них никто еще гроша не заработал. А все остальное… Только скажи, чего хочешь, все добудут…
Терри поднялся. Сколько бы Лес ни говорил, под конец либо пригрозит, либо излупит. Тупик, деваться некуда. А Лес уж заставит его молчать, надо ж ему спасти свою шкуру.
— Ну, можно ж, наверно, как-то его поймать, пока он не продал. Если б завтра транзистор был у тебя?…
— И не надейся. Да он нипочем не отдаст. Наверняка уж и покупателя нашел, кому ни то пообещал, — удрученно сказал Лес. Он больше не брал Терри на пушку. То была горькая правда, и она ударила по ним обоим. — Ему только и делов: нынче вечером спилит номер серии, оттиснет новый, а завтра сунет в свою машину, в багажник, и прости-прощай. Не видать нам этого транзистора. Парень и так взбесится, что второго не принесу. Теперь ему проходу не дадут: пообещал, а не добыл…
Терри зорко присматривался к Лесу, делал вид, будто просто слушает, а сам присматривался, ждал. Мысленно, пожалуй, даже чуть опередил Леса — понимал, больше говорить не о чем. Без транзистора из этой истории не выпутаться, а значит, он это сам сказал, и Лесу тоже не выпутаться. Значит, у Леса одна теперь надежда: угрозами или еще как-то заткнуть Терри рот. Пока Терри не унес отсюда ноги, он в опасности.
— Выходит… — Он сделал первый шаг на длинном, длинном пути, который приведет назад на пустошь, шаг к двери.