Территория войны
Шрифт:
Вдруг замок лязгнул. Альберт испуганно отскочил от двери. В проеме стоял старшина. Усатый и седой охранник со связкой ключей. Осмотрев камеру, он недовольно махнул рукой:
— Фу! Накурил! Что, курево, тебе передал кто — то?
Альберт промолчал.
Старшина потряс связкой и махнул головой:
— Ладно, на выход. На санкцию к судье. С вещами!
— Хм, у меня нет вещей.
— Значит — выходи просто! — милиционер отступил в сторону — оставляя проход.
Алберта провели по коридору все в туже следственную комнату. Когда он вошел во внутрь, то непроизвольно поморщился от яркого солнечного света. Он пробивался через грязное зарешеченное окно — причудливо преломляясь в паутине немытых стекол.
В комнате находилось несколько человек. В центре за столом сидел толстый и лысый мужчина в черном костюме и внимательно рассматривал бумаги. Рядом с ним стояла Воропаева. На ней был одет темно синий форменный прокурорский китель и юбка. В углу на стуле сидела Егорова. Рядом с ней еще один мужчина в сером костюме. На вид ему было около пятидесяти. Седая шевелюра и темные густые брови. В противоположенном углу тоже на табуретке сидел Хвалько — он пристально уставился на Альберта.
Лысый толстяк в черном костюме поднял голову и посмотрев безразличным взглядом на Альберта спросил:
— Гражданин Земский?!
— Да…
— Так, что вы можете пояснить по факты вашего задержания и содержания под стражей — писклявый голос толстяка не сулил не чего хорошего.
Альберт пожал плечами.
— Альберт Петрович — вы скажите все, что вы думаете о своем задержании, — вступила в разговор Егорова.
Она кивнула головой и добавила:
— Перед вами федеральный судья Антон Борисович Моисеев. Сейчас решается вопрос о вашем задержании. Прокуратура настаивает на вашем содержании под арестом еще на девяносто суток. То есть на время следствия! Вы сами то — как считаете? Мы тут без вас рассматривали материалы уголовного дела. Теперь Антон Борисович хочет услышать ваше мнение и ваши возражения, если таковые имеются.
Толстяк неожиданно улыбнулся и более миролюбивым тоном сказал:
— Да, конечно Альберт Петрович, считаете ли ваше содержание под стражей законным, если нет то почему? За, что вас задержали и какие вы имеете возражения?
Альберт смутился. Посмотрев на Воропаеву, которая прятала глаза, он тихо ответил:
— Ну, как — конечно задержали меня не за что. Вернее не того. То есть. Это стечение обстоятельств. Я просто оказался в не том месте в не то время.
— Поясните поподробнее?! — толстяк откинулся на стуле.
— Ну, в общем. Следователь прокуратуры считает, что это я убил гражданина Путятина. Так она говорит, что все улики против меня.
— Ну а вы то сами?! — толстяк наводил на ответ.
— Нет, конечно. Никого я не убивал. Товарищ судья! Какой я убийца! Я пришел к Путятину по его личной просьбе. И в момент его убийства то же пострадал. Получил удар рукояткой пистолета.
— А телесные повреждения у гражданина Земского зафиксированы? — спросил он брезгливо у Воропаевой.
Та смутилась и занервничала. Это было видно по ее рукам. Она то и дело перебирала бумаги на краю стола.
— Ваша честь. Ссадина на голове имелась, но она не серьезная, я приняла решение не вызывать мед работников.
— Ну, а в протоколе места осмотра есть это? — судья буравил недобрым взглядом Елену.
Было видно, что он настроен к ней негативно.
— Да ваша честь. Это есть.
— Значит, гражданин Земский говорит правду?
Он мог получить удар по голове?
— Ну, да…
— Ваша честь. Мы считаем, что этот удар нанес ему покойный Путятин в момент борьбы… — робко подал голос Хвалько.
Судья повернулся к нему и спросил:
— Кто это мы?!
— Ну, следствие.
— Вот как?! А с каких это пор оперативный работник считает за следователя прокуратуры?
— Да, ваша четь — такая версия выдвигается, — вступилась за Хвалько Воропаева.
— Так. А, еще какая версия?
— Ну, еще есть версия, что действительно на месте убийства были еще посторонние. Это нельзя исключать. — Елена сказала это подавленно.
Ее ответ получился не убедительным. Егорова воспользовалась этим. Она встала и ткнув пальцем в протокол пояснила:
— Видите ли, ваша честь. Охранники поясняют, что на момент приезда у моего подзащитного не было оружия. Один из них произвел досмотр. Поэтому, утверждения представителя прокуратуры, о причастности, моего к клиента, к убийству — не состоятельны. Ведь если мой клиент — главный подозреваемый, то, как он пронес оружие, и вообще — как мог ему нанести удар по голове покойный Путятин, если он лежал под столом! Тем более еще даже нет заключения баллистической экспертизы — откуда, с какого места делались выстрелы!
Судья почесал лысину и посмотрев на Воропаеву пожал плечами.
— Ну, я пока вижу, что доводы защиты — гораздо состоятельны. И потом, как я понимаю гражданин Земский — известный тележурналист, и вряд ли он скроется от следствия. Поэтому лучший здесь выход — подписка о невыезде. Я думаю на этом и надо покончить! Вы согласны гражданин Земский?!
— Но ваша честь! — попыталась возразить Елена. — Земский, может оказать давление на следствие — путем собственного расследования и самовольного поиска преступников! Он может помешать. Поэтому он должен оставаться под стражей!
— Позвольте? Вы говорите самовольного поиска преступников? Значит, вы сами, не до конца уверены — в виновности Земского? — взвизгнул судья.
— Да, но…
— Никаких но! Санкции на арест нет! Все господа! Попрошу следующего! А то тут я смотрю на арест еще восемь человек! Время нет! — лысый отодвинул от себя папки с делом и кивнул Воропаевой.
Та собрала их со стола и направилась к выходу. На ходу она громко сказала:
— Гражданин Земский, зайдите в кабинет к старшему, оперуполномоченному Хвалько, оформим подписку о невыезде.