Террор не пройдет! (Белый легион - 2)

Рясной Илья

– Ладно. Я за вами на своей машине, - поморщился Клюв.

Артемьев шагнул к нему, взял за руку и ласково произнес:

– Дернешься, сломаю руку.

– Хорошо.
– Клюв с размаху захлопнул дверь своей новенькой "Ауди", нажал на брелок, включая сигнализацию, блокируя двери, и направился к темно-вишневому джипу.

– На казенные доходы такие черные "воронки" покупаете или как?
– начал зудеть Клюв, когда его усадили в просторный салон между двух оперов.

– Ты деньги наши считать

будешь?
– ласково спросил Артемьев.

– Мы налоги платим. Чтобы милиция честно жила. А тут... Неправильно это, - балагурил, усмехаясь, Клюв.
– Коррупция во власти. Да еще самоуправство.

– Да что ты говоришь.

Джип тронулся с места и неторопливо двинулся в общем потоке напряженного московского движения. В этот день, наконец, заявила о себе в полный голос весна. Сильно затянувшаяся зима вместе со своими ветрами и облачными фронтами оттянулась на север.

В Москву пришло долгожданное тепло. И солнце решило порадовать утомленных москвичей своим ласковым вниманием. Но для Клюва этот день оказался черным...

– Слышал, Управление внутренних расследований в МВД есть, - Клюв пытался расслабиться и привычно зачесал языком.
– Вчера интервью его начальника читал. Говорит, вовсю избавляются сейчас от оборотней в погонах.

– Спасибо, что напомнил, - Артемьев лениво поддерживал пустой разговор с видом - мол, пой, птичка, пока дают.

Джип свернул с шоссе и закрутился между новостройками.

– Вот и я говорю. Не для народа милиция стала. Самоуправство. Тачка дорогая. На наши налоги жируете.

– Ты не заговаривайся, Алик. На какие налоги?
– обернулся к нему с переднего сиденья Артемьев.
– С вышибания долгов? Или с наемных убийств?

– Да ладно, - на миг стушевался Клюв, но тут же вернул себе прежнее нахальство.
– Не доказано же... Отпустили меня тогда...

– Отпустили, - кивнул Артемьев.

– Вы тогда еще в силе были и все равно ничего не доказали. А ныне времена уже не те. И вашу контору в свете защиты прав человека, говорят, опустили ниже плинтуса.
– Клюв натужно хохотнул.
– Слухи или правда?

– Слухи, - заверил Артемьев.

– Да?

– Слухи. Я тебе сейчас это докажу... Останови машину, - кивнул Артемьев водителю.

Джип остановился. Глядя наружу через затемненные стекла, Клюв отметил, что место пустынное. Справа - длинный бетонный забор с колючей проволокой. Слева - усыпанный промышленным и бытовым мусором овраг, через который перекинут какой-то красно-кирпичный мост. Вверх взметнулись чахлые деревья.

Артемьев вышел из машины, вытащил оттуда обеспокоенного Клюва.

– Вы чего?
– спросил тот настороженно.

Артемьев молча врезал ему кулаком в челюсть.

Когда у Клюва в глазах просветлело, он понял, что лежит на асфальте. Изо рта кровь струится. И еще два

зуба придется вставлять. Одна крошка от них во рту осталась.

– Теперь слушай, - Артемьев пнул тело ногой.
– Выбирай статьи. Торговля наркотиками - до десяти. Ты пытался впарить нашему осведомителю пакет с тремястами граммами героина. Понятые, покупатель - все будет в порядке. Или изнасилование - клиентка тоже на месте... Или ношение оружия. Хотя оружия тебе маловато будет. Можно все вместе впарить. И самую лучшую камеру. Ясно?..

– Не выйдет у вас ничего, - жалобно проблеял Клюв.

– А что нам помешает?.. Есть еще один вариант, только не знаю, больше он тебе понравится... Я тебя везу за Кольцевую и закапываю...

– За что наехали?
– заскулил Клюв.

– Есть за что, Алик. Вспомни расстрел на Авиастроительной. Не доказали тебе. Но там был ты. Четыре трупа... За убийства отвечать надо. Мы тут решили небольшую зачистку в городе от нежелательных элементов устроить, Артемьев еще раз врезал Клюву ногой по голени, но не так сильно.

– Что хотите-то от меня?
– Клюву было очень неудобно вести переговоры лежа, но Артемьева такой стиль общения вполне устраивал.

– Ты с Сашей Кандагарским работал?

– Работал!

– Над чем?

– Долги вышибал.

– Много народу заглушили?

– Не знаю...

– Ты в курсах, что Сашу ухлопали?

– В курсах.

– А за что?

– Не знаю. Я с ним три месяца как разошелся.

– Он тебя отпустил?

– А куда денется?

– Саша подобрел? Или ты ему на хрен не нужен стал?

– Ему виднее.

– Не нужен, - засмеялся Артемьев.
– Ты слабый, Алик. Трепливый. А у него пошли серьезные дела. Правильно ведь?

– Он заказ получил. Серьезный.

– Какой?

– Мне не говорил.

– За что его могли завалить?

– Не знаю!
– воскликнул со слезами Клюв.
– Я не знаю!

– Предположения?
– Артемьев позволил Клюву присесть на земле и склонился над ним, глядя сверху вниз.

– Когда Сашу завалили... В тот день я в кабаке был, где он обычно вечерами гудит... Один гаденыш там крутился.... Кепка на лоб. Нос горбатый. Глаза хитрые. Шифровался, как мог... Но я его узнал...

– Кто это был?

– Махмуд.

– Что за гусь?

– Мы с чеченцами переговоры о работе вели. Так Махмуд там крутился при ихнем бугре.

– Что за бугор?

– Султан.

– Известная сволочь... А ты хороший парень, Алик...

Клюва подняли, усадили в машину, предварительно отряхнув, чтобы сиденье не пачкал.

– Ты очень хороший парень, - улыбнулся открытой, широкой русской улыбкой Артемьев.
– Ты созрел, чтобы стать агентом Управления по борьбе с бандитизмом.