Террор не пройдет! (Белый легион - 2)
Шрифт:
И вот - как гром среди ясного неба... Сообщение сбросили Артемьеву на его служебный мобильник. Выслушав новость от оперативного дежурного по Управлению по борьбе с бандитизмом, он озадаченно произнес в трубку:
– Расклад ясен. Сейчас буду. Селезнева и Иванова вызови. Не одному мне отдых ломать. Отключил мобильник, усмехнулся:
– На хрен наши выкладки теперь не нужны.
– Чего так?
– напрягся Глеб.
– Сельмурзаева только что заглушили. Меня вы- зывают на место происшествия.
– Кто заглушил?
– Ситуация непонятная. На месте разберусь.
Через час вездесущие телевизионщики кинули в эфир срочное сообщение и кадры - подмосковный ресторанчик-теремок, испуганный хозяин-азербайджанец, лопочущий что-то невнятное, и кровь, трупы.
– В результате перестрелки сегодня под Москвой погиб депутат Государственной думы Усман Сельмур-заев. Обстоятельства происшедшего выясняются. Но уже сейчас есть основания полагать, что стрельбу открыл один из его телохранителей.
Поздно ночью Артемьев вернулся на базу-2 с подробным отчетом о происшедшем.
– Ты смотри, всю команду завалили, - покачал головой Глеб.
– Кто же это за нас постарался?
– Бадри, телохранитель Сельмурзаева. Его тоже прижмурили. В морге теперь отдыхает.
– А это точно он?
– спросил Глеб.
– Не могли пальбу открыть со стороны, а на него свалить, чтобы милиция нос свой не совала и дело побыстрее прекратила?
– Исключено. Есть посторонние свидетели, что Бадри выхватил пистолет. И глушанул своего хозяина с Султаном. Когда стал делать контрольные выстрелы, его завалила охрана. При осмотре места происшествия картина подтверждается, - Артемьев вытащил из портфеля пластмассовую прозрачную папку. В ней лежали пачка фотографий, ксерокопии схемы места происшествия, протокола осмотра и допросов.
– Что с уголовным делом будет?
– спросил Глеб, просматривая цветные фотографии, на которых были запечатлены тела погибших. Никаких особых эмоций он не испытывал - ни злорадства, ни огорчения, ни брезгливости. Только ощущение, что мир стал немного чище.
– Будет прекращено за смертью обвиняемого, - сообщил Артемьев.
– А оружие у абреков?
– Оружие зарегистрировано. Частное охранное предприятие "Эльдорадо".
– "Эльдорадо", - хмыкнул Глеб.
– Да, такое бандитское горско-обогатительное предприятие, - пояснил Артемьев.
– Да, для Сельмурзаева и его тварей вся Россия - Эльдорадо.
– И какого лешего Бадри стал мочить своего благодетеля? Он был его верным воином. Что думаешь?
– А вот тут начинается область непонятного и загадочного, - Артемьев ткнул в фотографию Бадри.
– Следи за событиями. Тут есть, над чем покумекать... Чеченские паханы сидят, базарят. Терки у них нервные, но без мордобоя. Раздается звонок мобильника. Этот добрый хлопец берет трубу, выслушивает очень короткое сообщение. Говорит: "Да, брат". Встает. При этом все отмечают, что выглядел он, как зомби. И начинает очень метко бить из пистолета.
– Бадри, - Глеб задумался.
– Это ведь единственный, оставшийся в живых после бойни, которую устроил "Вервольф" на "даче". Быстро оклемался и встал в строй. И грохнул своего хозяина.
– Объяснение простое. "Вервольф" его перевербовал.
– И превратил в шахида? Это не та публика, Олег. Тут что-то другое.
– Остается дистантный контроль.
– Точно. Контроль над сознанием. Зомби...
– Да, - покачал головой Артемьев.
– Тут без стакана и без Доктора не разберешься...
Глеб взял мобильник, соединился с Доктором и забил встречу в логове, откуда ученый муж практически не вылезал.
Где-то через час "Форд-Фокус" подкатил к забору невзрачного дощатого домика с обширными подвалами и большой территорией. Здесь логово Доктора.
Охранник, напоминавший праздного дачника, приветливо махнул рукой и пропустил машину на территорию.
– Как ты тут?
– спросил его Глеб.
– Здоровья набираюсь, нервишки успокаиваю, - потянулся охранник. Соловьи поют. Свежий воздух.
Охрана состояла из нескольких бойцов. Все здесь нормально - сектора пристреляны, имеется немало сюрпризов, которые ждут незваных гостей, включая драматически-театральный финальный: взрыв объекта при невозможности его обороны.
– Дачники, - хмыкнул Артемьев.
– Курорт. Аква-парка только не хватает.
– Подкинь начальству идею, - предложил охранник.
– Мол, для психологической разгрузки личного состава.
– Вы тут такие загруженные...
– А бдительность блюсти... Хуже всего отдыхать, когда надо бдить...
– Ладно, работничек... Где Доктор?
– Барин в трудах праведных. В космосе витает. Но вас примет. Уже спрашивал...
В просторном подвальном кабинете царил творческий беспорядок. Грудами были навалены книги, научные журналы на трех языках. Под ногами валялись два ноутбука. В углу светился экран монитора. Такой беспорядок является спутником многих творческих натур. Правда, в этом беспорядке они прекрасно ориентируются и знают, где что лежит и откуда что взять.
Сам Доктор сидел за просторным угловым компьютерным столом и строчил чернильной ручкой очередной научный труд, время от времени поднимая от исписанных листов взгляд на дисплей. Подавляющее большинство его научных работ не имеют никаких шансов в ближайшие полсотни лет стать достоянием мировой научной общественности. Слишком уж скользкая и секретная сфера деятельности. Слишком специфический круг интересов - методика допроса под психо-тропным воздействием, кодирование психики и дальше в том же роде... В Организации Доктор нашел себя. "Белый Легион" поставлял ему большой материал. Был он человеком, одержимым своими исследованиями, и потому вызывал у окружающих закономерное опасение.
– Привет научной интеллигенции, - махнул рукой Глеб.
– А, душегубы, - хмыкнул Доктор, поправляя пятерней свою жиденькую прическу и отодвигая от себя голографическую клавиатуру.
– Добро пожаловать.
– Все обидеть норовишь.
– Хочешь, закодирую. И обижаться сразу перестанешь.
– Шутки у тебя.
– Глеб бесцеремонно свалил на пол кипу журналов и освободил кресло.
– По делу или как?
– посмотрел на него пронизывающе Доктор. Обычно взор его был повернут куда-то внутрь себя, но иногда глаза становились, как у волхвов - они проникали в душу, как бур в мягкую почву.