Террор: вдохновители и исполнители
Шрифт:
К маю 1981 года почти все арестованные в связи с попыткой путча военные и гражданские лица были, уже на свободе. Под арестом оставалась лишь небольшая группа лиц, слишком явно скомпрометировавших себя в ходе событий 23 февраля. Когда в феврале 1982 года начался долгожданный процесс, к суду были привлечены всего 33 человека (из них только один не являлся» военным — Хуан Рарсиа Каррес, бывший руководитель франкистских профсоюзов, активный ультраправый деятель). Среди обвиняемых генерал Армада Комин, бывший заместитель начальника штаба сухопутных войск, Милане дель Боск, бывший командующий военным округом в Валенсии, другие офицеры, в том числе командир отряда гражданских гвардейцев подполковник Техеро Молина.
Судебный процесс по делу о попытке государственного переворота 23 февраля завершился в начале лета 1982 года. 3 июня был объявлен приговор: лишь двое из путчистов — генерал Милане дель Боск и подполковник Техеро Молина, признанные главарями военного мятежа, — получили по 30 лет тюремного заключения, остальные заговорщики отделались чрезвычайно мягкими наказаниями (от 3 до 6 лет тюрьмы), а 11 обвиняемых были вовсе оправданы.
Дело дошло до того, что один из главных заговорщиков — Техеро Молина, — воспользовавшись подготовкой к внеочередным парламентским выборам, назначенным на 28 октября 1982 года, захотел было выставить свою кандидатуру в депутаты кортесов, ссылаясь на то, что до утверждения приговора он «обладает всеми гражданскими правами».
Подобная выходка неудивительна: судебный процесс проходил в обстановке неприкрытого давления со стороны реакционеров, стремящихся спасти мятежников от кары, обелить путчистов, доказать, что они руководствовались чуть ли не «патриотическими мотивами»; с другой стороны, реакционные круги призывали учесть их «беспорочную военную карьеру», угрожали «непредсказуемыми последствиями», если заговорщики будут сурово осуждены. Всё это повлияло на судей военного трибунала. Недаром многие органы печати, прогрессивная общественность охарактеризовали приговор как «пощёчину демократии».
В апреле 1983 года состоялось последнее заседание Верховного суда, на котором выступил генеральный прокурор Луис Бурон Барбу. Он убедительно доказал, что при вынесении приговора Высший совет военной юстиции допустил ряд серьёзных ошибок, неправильно квалифицировав мотивы действий подсудимых. Генеральный прокурор опроверг также утверждения защиты, пытавшейся доказать, что путчисты «действовали из патриотических чувств», и привёл убедительные данные, свидетельствующие о намерении свержения законного правительства.
28 апреля 1983 года было оглашено решение Верховного суда. Ряду заговорщиков сроки заключения были увеличены. В частности, генералу Армада, которого суд признал одним из главарей заговора, повысили меру наказания до 30 лет.
Ставшие известными факты о деятельности ультраправых не оставляют сомнений в том, что за кулисами неофашистского заговора, за спинами неофашистских террористов стояла группа влиятельных и по сей день гражданских деятелей, занимавших видные посты во времена правления Франко. Нам ясно, заявил корреспонденту еженедельника «Камбио-16» депутат-социалист Гильермо Галеоте, что 23 февраля попытка государственного переворота была организована гражданскими крайне правыми силами, а не только и не столько консервативно настроенными офицерами вооружённых сил и что до тех пор, пока правительство не пресечёт деятельность крайне правых путчистов из числа гражданских лиц, мы будем жить под постоянной угрозой военного государственного переворота. Эти заговорщики должны быть отправлены в тюрьму, заявил депутат-социалист. Именно они, вчера правившие страной, сегодня используют, не гнушаясь кровавым террором, все силы и средства, чтобы подтолкнуть армию на захват власти и с помощью военных реставрировать в Испании фашистскую диктатуру. Истинные организаторы антидемократического, неофашистского заговора, остаются на свободе, действуют в тени и готовят всё новые и новые вылазки.
Один из них — Хосе Антонио Хирон де Веласко, бывший франкистский министр, ныне президент Национальной конфедерации ветеранов гражданской войны, объединяющей тех, кто сражался на стороне фашистов.
7 июня 1981 года в конференц-зале мадридского отеля «Конвенсьон» проходило заключительное заседание VII съезда этой «конфедерации ветеранов» испанского фашизма. Усиленный микрофонами, разносился по залу немного хрипловатый, как бы надтреснутый голос 69-летнего седого, весьма плотной комплекции человека с надменным выражением лица. «Политики либо по слепоте своей, либо из-за того, что погрязли в коррупции, — рисовал Хирон де Веласко катастрофическую картину грядущей гибели Испании, — стремятся ввергнуть нашу страну в пропасть отчаяния и хаоса». «Наша первая задача — спасти единство Испании, вторая — перестроить её, с самых основ», — возвестил он, под аплодисменты присутствующих покидая трибуну.
В первых рядах собравшихся (а их было около 500 человек) находились «сливки» бывшего франкистскою «высшего света»: экс-министры Хосе Утрера Молина и Федерико Сильва Муньос, банкир Ориоль де Уркихо, видный деятель фашистской фаланги Куэста, «идеолог» франкистского режима де ла Мора, генерал— лейтенант Диас де Мендевиль, шеф-редактор крайне правой газеты «Алькасар» Антонио Искьердо. Бурно приветствовавшие своего «президента» ультраправые не подозревали, что в зале находился сотрудник главного управления испанской полиции, получивший от начальства строжайшее указание следить за прибывшими на съезд неофашистами.
На следующий день его доклад самым внимательным образом изучался руководителями службы безопасности Испании. Сделанные ими выводы только подкрепили имевшиеся подозрения: наибольшим влиянием среди ультраправых пользовались и пользуются три человека: Хосе Антонио Хирон де Веласко, Хуан Гарсиа Каррес и Антонио Техеро Молина. Все прошлое этих трёх зловещих персонажей обличало их как закоренелых заговорщиков.
Хирон де Веласко ещё во времена фашизма постоянно выступал против «проявления слабости» перед натиском «либералов». Не изменился он и позднее. Гарсиа Каррес, руководитель франкистского профсоюза транс— портных рабочих, принимал участие в организации убийства прогрессивных адвокатов в конторе на улице Аточа в январе 1977 года. Подполковник гражданской гвардии Антонио Техеро Молина — известный уже чиателю заговорщик, командир отряда путчистов, захвативших 23 февраля 1981 года испанский парламент и угрожавших «ликвидировать» членов правительства и всех депутатов, если требования «ультра» не будут удовлетворены.
Кто же такой Хирон де Веласко, имя которого стояло первым в списке опасных ультраправых заговорщиков? Если бы этот вопрос был задан в своё время кому-нибудь из тех, кто учился вместе с ним на юридическом факультете Вальядолидского университета, тот наверняка не знал бы, что и ответить. Уже тогда юного Хосе Антонио интересовало не столько посещение лекций, сколько участие в деятельности ударных террористических групп фашистских молодчиков, которые в начале 30-х годов однажды взяли приступом университетское здание, стремясь тем самым доказать «преимущество кулака и пистолета» над «диалектикой». Ещё при поступлении в университет Хирон де Веласко пользовался репутацией «поклонника насилия», а позднее за участие в террористических акциях, в частности за причастность к взрывам в муниципалитете и полицейском комиссариате Вальядолида, его не допускают к экзаменам, а спустя год вообще исключают из университета. Тем не менее он заканчивает курс и получает диплом юриста в университете Саламанки.
Возвратившись в Вальядолид, он принимается за старое: на своей родине, в Валенсии, куда он приезжает, чтобы вместе со своими приятелями из числа фашистских штурмовиков чинить бесчинства, на улицах, его задерживает полиция, но затем отпускает. В апреле 1936 года его вновь арестовывают, на сей раз в Сан-Себастьяне, за незаконное ношение огнестрельного оружия. Суд в Вальядолиде, куда его отправляют по месту постоянного жительства, приговаривает молодого фашиста к тюремному заключению. Но после начала франкистского мятежа против республики единомышленники освобождают его из тюрьмы. Он поступает на службу во франкистскую армию и к концу войны красуется уже в капитанских погонах.