The Beginning of the End

MadameD

Но на пути у Неферу едва ли встанет такая, как Белла…

Синухет и его новая супруга, законная госпожа этого дома, пожили вместе некоторое время после свадьбы; а потом Белла опять запросилась в Уасет.

Синухету еще труднее, чем раньше, было отпустить ее; но в конце концов он внял ее словам. Белла не могла занять в доме мужа положение хозяйки - теперь это место принадлежало Неферу, и хотя молодая египтянка не отличалась такой непреклонностью, как Мути, ее характер скоро мог измениться, и тогда она ощутит себя вправе требовать

большего. Особенно если Неферу забеременеет и почувствует угрозу для своих детей, внуков Синухета…

Синухет гневался, горячился, потрясая кулаками.

– Я бы не послушал никого! Я мог бы всех в этом доме согнуть в покорности и заставить повиноваться тебе, потому что я в моем доме - Маат!
– в запальчивости восклицал он, расхаживая по комнате перед Беллой.
– Но я не хочу, чтобы повторилось то, что уже было…

– Так, как есть, - лучше всего, - заверяла его взволнованная Белла.
– Пусть у меня и наших сыновей будет два дома! Не нужно нам ссориться и отравлять воздух друг для друга!

У Синухета дрогнули плечи; Белла вдруг поняла, что он смеется.

– Представляю себе, как живет царский гарем… Несчастный фараон! Сети может быть счастлив в своем дворце, только если он незрячий!

Белла задумчиво ответила:

– Думаю, чтобы стать фараоном, и нужно сделаться незрячим.

Когда Белла вернулась в Уасет, город праздновал объявление наследника соправителем. Старый фараон открыто показал народу, что отныне опирается на молодого.

Белла увидела в торжественной процессии позолоченных, украшенных пестрыми лентами колесниц и взрослого царевича Рамсеса, и его сестру Нефертири - еще девятилетнюю девочку, но уже красотку. Имхотеп тоже сопровождал правителей: он был так близок к ним.

Белла впервые за долгое время увидела этого статного, необыкновенно красивого жреца в черном струящемся одеянии: он сам правил колесницей, запряженной парой гнедых коней с алыми плюмажами. Имхотеп скользил взглядом поверх голов многочисленных зрителей… и на секунду Белле показалось, что он посмотрел прямо на нее.

Сердце Беллы стеснилось страхом, и она чуть не отпрянула. Толпа не пустила ее назад, и вокруг раздались негодующие восклицания. Белла принуждена была остаться на месте, рядом с Тамин.

Кто мог знать, что видел Имхотеп, о чем он думал?..

Белла посмотрела на Тамин, и жрица улыбнулась ей. Белла не знала, о чем думает Тамин, но эта улыбка ее ободрила.

========== Глава 77 ==========

Когда Белла с детьми вновь приехала домой к мужу, Синухет заговорил с нею о том, чего она исподволь боялась после своего ошеломляющего признания.

– Имхотеп, - произнес египтянин, когда они поднялись на крышу, чтобы побыть наедине.
– Ты видела его в будущем?

Белла отвернулась и посмотрела на прекрасный огнистый закат. Подняв руки,

она увидела, что пальцы словно охвачены пламенем.

– Да, - дрогнувшим голосом сказала англичанка, не поворачиваясь к Синухету.
– Я видела Имхотепа в моем будущем, но я не знаю, как он попал туда… Твой брат стал таким же, как мы, и вся Та-Кемет в мои дни - другая!

Белла повернулась к Синухету, желая и не желая, чтобы он понял. Если Имхотеп полностью переучился, попав в ее мир, будет ли его брат теперь столь же сообразителен?..

Синухет долго смотрел на нее. Он склонил голову, проведя пальцами по подбородку.

– И наши боги в твоем мире забыты?

– Да, - сказала Белла. Она едва верила своим ушам - для язычника такие слова казались верхом дерзновения.
– А почему ты подумал, что…

Синухет улыбнулся.

– На земле не может быть вечности, ни для людей, ни для богов, - ответил египтянин.
– Я вижу, что иноземцы уже теперь привозят с собой в Та-Кемет и ставят своих богов там, где пожелают, и Маат не может противиться им.

– В моей стране поклоняются единому Богу, - отважилась признаться Белла. Эти слова тоже не стали неожиданностью для ее мужа.

– Как шасу?
– спросил Синухет, подразумевая евреев. Белла подумала, что как раз в это время должен был состояться библейский Исход Моисея, и кивнула.

– Мой брат знаком с этим учением, - произнес Синухет, в какой-то тревожной задумчивости.
– Имхотеп говорил, что никакому богу кочевников, сколь бы могучим они ни мнили его, не под силу сделать то, что могут слуги Осириса. Имхотеп говорил - дело в том, сколько ты смеешь сам, - египтянин усмехнулся.

Белла закусила губу и подумала о “Книге мертвых”. Господи, только бы Имхотеп не…

– В моем будущем у твоего брата есть жена. Это другая женщина, не Тамин… но мне кажется, что она тоже родилась сейчас, - сказала она.

– Вот как?

Это было первое сообщение, которое изумило Синухета до крайности.

– Эта женщина уже живет?
– спросил египтянин, вглядываясь в Беллу с такой жадностью, точно надеялся прочесть недосказанное на ее лице.

– Она моложе Имхотепа. Гораздо моложе, хотя он в мое время почти таких же лет, - ответила Белла. Ей самой очень хотелось доискаться, кто такая Меила Наис на самом деле.
– Но думаю, что эти двое могут встретиться здесь… и скоро…

Синухет подошел к жене и обнял ее за плечи, утешая и одновременно прося утешения.

– У Неферу будет ребенок, сын недавно сказал мне. Амон-Аха был счастлив! Он и его жена оба счастливы, потому что пребывают в неведении!

Синухет прижался губами к виску Беллы.

– А я с тобой, сестра моя, сейчас стою над ними всеми и над всею Черной Землей. Я сейчас стою как незрячий фараон…

Белла порывисто повернулась к мужу и обняла его за шею. Провела рукой по волосам, с болью вглядываясь в его глаза.