The Kills
Шрифт:
— Аптека? Точно! Аптека! Все болеют! — я взбудоражено замахала руками.
— Нет, — он усмехнулся. — Не аптека. Думай.
— Может ещё подсказку? — засканудила в ответ. — Покажешь пантомиму?
Люцифер сдержанно улыбнулся, сложил руки в молитвенном жесте и коротко взглянул на карту, будто теперь ответ точно должен быть очевиден.
— Я знаю! Кладбище! — я аж подскочила на диване едва не свалившись. — Маньяк сидит за надгробием и наблюдает за будущими жертвами, — закончила замогильным голосом, нагнетая жути своим
— Кладбище? Как ты до этого додумалась? — он неподдельно изумился на мою логику.
— Ты показал крест, — я разочарованно села, не понимая, в какую сторону мыслить.
— Давай, Уилсон, — Люцифер покрутил рукой с выставленным указательным пальцем в воздухе. — Ты сообразительная, — ткнул в карту, предлагая посмотреть внимательно.
Я сдалась, более детально изучая крошечные домики, испещрившие стройными рядами рисунок города.
— Це-е-ерковь, — осенило меня. — Ну конечно.
— Бинго, — он прикрепил кнопку поверх здания. — Наверняка на воскресную службу собирается весь, — замолчал, после неопределенно махнул рукой, — или почти весь город.
— Часть жителей не ходит в бар, — я бросилась в рассуждения, развивая мысль. — Но точно ходит в церковь. Все потенциальные жертвы как на ладони, — логичный вывод напрашивался сам собой. — Я не хожу туда.
Люцифер сделался обеспокоенным, оставил стену с картой в покое и сел ко мне.
— Не исключено, что ты не попала в его поле зрения благодаря этому.
— Джино теперь мой коллега. А с его отцом мы имели честь познакомиться сегодня, — я закусила губу, делая неутешительный вывод.
Если кто-то из них наш убийца, я засветилась, сама того не подозревая.
— Говорил тебе, уезжай, — завел он свою пластинку менторским тоном, пытаясь вновь продавить меня авторитетом.
— Ой! Не начинай, — взвилась я в негодовании. — Я тебя не оставлю одного с этой канителью.
Люцифер протяжно, устало выдохнул, потёр переносицу пальцами и взял со стола блокнот.
— Канителью, — повторил он, записывая.
— Да! — голос стал писклявым от возмущения. — Я не буду прятаться и бросать тебя тут с маньяком наедине. Давай забудем про этот вопрос раз и навсегда.
Он громко хлопнул записной книжкой. Я притихла, распереживавшись, что сейчас беседа о деле выльется в выяснение отношений.
— Ты такая вредная порой, — Люцифер щёлкнул меня по носу. — Нам определенно будет очень непросто, — он встал с места, разминая шею и плечи.
Меня смутила столь спокойная реакция. То ли он начал привыкать ко мне, то ли в нем что-то переключилось, и он стал видеть наши отношения в ином свете.
— Пойдем. Приготовим поесть, — он выдвинулся к двери, пока я, нелепо путаясь в ногах, вставала с дивана.
Негодование, клокотавшее минутой ранее, утихло так же стремительно, как и появилось. На миг я ощутила себя глупо со своей несдержанностью, отсутствием стабильности и контроля. Сплошной комок
Продукты перекочевали в мой холодильник. Квартира Люцифера теперь стала местом сугубо для расследования.
На кухне он начал доставать продукты, с непоколебимым спокойствием насвистывая под нос какую-то мелодию, словно мы не обсуждали убийства буквально только что.
— Режь мелко.
Выдал мне упаковку бекона Люцифер, сам начиная заниматься луком, резкий запах которого смешался с копченым ароматом. В желудке засвербело от голода.
— Что мы готовим? — я взяла доску и нож, приступая к выполнению указания.
— Бургеры.
— Да ладно, — я бахнула ножом по деревянной поверхности.
Лезвие с глухим стуком вонзилось в доску. Люцифер скосил глаза на мои руки.
— Пальцы не отруби.
— Погоди-ка-а-а-а, ты ведь против фастфуда, — мне вспомнился наш поход в Макдональдс.
— Мы приготовим бургеры сами. Это не фастфуд, — наставительно заметил он.
— М-м-м-м, — я постаралась сохранить серьезность, но вышло плохо. Усмешка явно мелькнула на лице. — Это другое.
Он отвлекся от своего занятия, наклонился и, пользуясь тем, что у меня заняты руки, коротко дотронулся до моих губ своими. Я встала на цыпочки, потянувшись за поцелуем, но Люцифер не дал желаемого, склонил голову, меряя меня своим фирменным взглядом, которым умел смотреть только он.
— Я починю кровать, — начал было свою угрозу.
— И мы сломаем ее снова, — брякнула, перебивая попытку вогнать меня в краску.
— Именно, — подтвердил с мечтательной улыбкой мои слова.
Лук начал щипать глаза. Я шмыгнула носом, часто моргая. Люцифера же его нарезка никак не впечатлила.
— Тебя вообще не пробирает что ли? — мутная пелена перекрыла обзор.
Пришлось прерваться в нарезке бекона, помыть руки и стереть слезы незадачливого повара. Он поделил нарезанный лук пополам, поставил сковороду на огонь и занялся подготовкой чеснока.
— Нет, — как ни в чем не бывало пожал плечами.
— Это не ты плачешь от лука, это лук плачет от тебя, — я заметалась по кухне, обмахиваясь руками.
Люцифер усмехнулся, заканчивая нарезку бекона за меня. Когда глаза перестали вылезать из орбит, я вернулась к столу.
— Натри чуть-чуть сыра, — продолжил он размечать фронт работ. — И добавь специи в фарш.
Вооружившись тёркой, я приговорила на ней упругий кусочек белоснежной моцареллы, прокручивая в голове последние выводы о преступнике. Люцифер выложил к луку в сковороде чеснок, присыпал сахаром, после добавил паприку и томатную пасту. Я так залюбовалась его слаженными, уверенными действиями, красивыми, сильными руками, которые с невероятной ловкостью и умением управлялись с приготовлением еды, что чуть не натерла вместе с сыром пальцы.