The Walking Dead: проклятое перерождение
Шрифт:
Это воспоминание откликалось теплом у меня в душе. Вот только понимание того, чем всё закончилось, отдавалось ноющей, неприятной болью внутри.
— Так же вы очень похожи в том, что сильно меня опекаете, — продолжил я, рассказывать Оливии, с улыбкой, которая не померкла, несмотря на боль. — Элизабет была недовольно, тем, что я часто рисковал ради группы.
— Я с ней согласна, — сказала Оливия. — Уверен, ты, как и сейчас, всех оставлял позади, а сам бежал в самую гущу.
— Вот видишь, вы в этом похожи, — сказал я, улыбнувшись. — Мы с Элизабет оберегали друг друга, так как для нас
Под конец, я слегка стих, уж слишком противоречивые чувства вызвали во мне эти воспоминания: с одной стороны они были одними из самых счастливых воспоминаний в моей жизни, а с другой они вызывали во мне горечь и боль, ведь я понимал, что утратил это раз и навсегда.
— Прости, мне не стоило тебя заставлять, — сказала Оливия, заметив, что я сник.
— Нет, ничего, — сказал я ей. — Мне рано или поздно нужно было высказаться об этом.
Девушка кивнула и приготовилась слушать дальше.
— Так вот, на этом ваше сходство и заканчивается, — продолжил я. — В остальном она полная твоя противоположность: она более открытая и более…
— Эмоциональная, — сказала Оливия, придя мне на выручку, так как я искал более мягкое слово, чтобы не обидеть её.
— Да, — кивнул я, улыбаясь своим воспоминания об Элизабет. Но тут моя улыбка померкла — стоило вспомнить один момент. — Она ещё считала, что цель, какой бы благородной она не была, не оправдывает любые средства. Она бы ни за что в жизни не одобрила то, что я сделал с теми, кто тебя ранил. И тем более, то что я сделал с нашим в автобусом.
— Это сделал не ты, а мы, — сказала мне Оливия, взяв меня за руку. — Не взваливай всё на себя.
Как же всё-таки Оливии это удаётся? Она всегда способна меня подбодрить и утешить, и неважно, что меня гложет, Оливия всегда в итоге поднимает моё настроение.
— Хорошо, — снова кивнул я девушке. — Но это не отменяет того, что я обещал Элизабет, что не стану делать нечто подобное. И я нарушил это обещание ей…
На душе стало гадко — этот случай заставлял меня думать, что я предал память об Элизабет, нарушив данное ей слово.
— Но иначе ты поступить не мог, — сказала Оливия. — И лишь только благодаря этому мы сейчас все находимся здесь, и Эдем существует. Я не знала Элизабет вживую, но уверена, что она поняла бы это ситуацию и простила бы тебя.
— Почему ты так думаешь? — с небольшой улыбкой, спросил я девушку.
— Ты же сам сказал, что Элизабет опекала тебя так же, как я, — ответила Оливия. — А я бы поступила именно так.
Этот внезапный разговор, явно пошёл мне на пользу. Конечно, рана от потери Элизабет не зажила, да и вряд ли, когда-нибудь заживёт, но у меня появилось такое чувство, будто мне стало легче дышать.
Всё же довольно странно, что человек, которому самому не помешало бы разобраться со своими душевными ранами, успешно помогает это сделать другим. А ведь Оливия это делает чуть ли не с первого дня нашей встречи.
— Может, всё-таки пойдём… в постель? — предложила Оливия.
— Ахахах, ну уж нет, мы будем следовать рекомендациям Джонатана до конца, — рассмеявшись, ответил я ей.
***
Вот уже несколько недель Люк был вместе с Джейн — она его не прогоняла, а он не имел никакой конкретный цели, поэтому шёл вместе с девушкой. И хотя слова Джейн, заставили Люка задуматься, они ещё полностью его не убедили — он то и время думает, что лучше всё послать к чёрту и сдаться? Но на ум тут же приходят слова Джейн, о том, что его друзья бы этого не хотели. И, чёрт, это реально ему помогает. Люк начинает собираться с мыслями и продолжать идти дальше, пока он снова не задастся этим вопросом.
Хотел ли Люк отомстить тем, кто убил его друзей? Разумеется! Вот только он также понимал, что вряд ли у него это получиться: те люди очень хорошо вооружены, да к тому же их банально больше, если он захочет их преследовать, то просто пойдёт на смерть. Конечно, если он всё-таки решит, что дальше жить не имеет смысла, а слова Джейн перестанут работать, то, скорее всего, так Люк и поступит, чтобы забрать собой на тот свет хотя бы одного.
— Пришли, — сказала Джейн, приведя Люка из своих мыслей обратно в реальность.
Девушка и парень стояли на дороге, которая ввела к небольшому городку. Изначально у Люка припасов не было, и они двое жили эти две недели на припасах Джейн, которые были рассчитаны на одного человека, так что чудо, что они смогли продержать так долго. В этом собственно и причина, по которой они пришли сюда.
— Находим еду, воду и прочее, а затем уходим, — сказала Джейн, перекинув рюкзак на плечо, чтобы тот стал висеть более удобно.
Люк согласно кивнул и достал своё мачете.
Городок встретил их тишиной и пустыми улицами — если здесь и были ходячие, то они либо ушли, либо затесались в домах. И прекрасно понимая, что уповать на первый вариант — опасно и безрассудно, Люк и Джейн не расслаблялись и полностью старались быть внимательными к каждому звуку.
И возможно, благодаря только этому они услышали странный стук, в небольшом двух этажном доме рядом.
— Ходячий? — спросил Люк.
— Возможно, — ответила ему Джейн. — А может просто ветер, который заставляет стучать, какой-то предмет на весу или же…
— Люди, — сказал Люк, закончив за девушкой.
Джейн согласно кивнула.
Пойти дальше и оставить источник этого звука у себя за спиной — слишком опасно. Уйти из города, чтобы не избежать возможной опасности — плохое решение: еда у них закончилась ещё вчера, это значит, уйдя отсюда без еды, они буду голодать. Так что единственное, что сейчас у них остаётся — это зайти в здание и проверить его, чтобы узнать источник этого стука.
Поскольку в здании не было света, Джейн и Люку пришлось слегка задержаться у входа, чтобы привыкнуть к темноте. И когда их глаза начали различать окружающее предметы, то Люк понял, что тут почти всё к чертям сгнило: деревянная мебель, как и пол, выглядели хрупкими и грязными, казалось не осторожное движение, и они сломаются. Единственное, что здесь казалось нормальным — это бетонные стены.
Переглянувшись между собой, Люк и Джейн решили осторожно идти вглубь. Правда, осторожно они шли не только для того, чтобы случайно не привлечь внимание ходячих или людей, (конечно, если кто-то из них вообще есть в этом здании) но и для того, чтобы не сломать под собой пол, который и так сильной скрипел под их ногами.