The Walking Dead. Eufaula
Шрифт:
«Нет! Нужно держаться!»
Женщина застонала, с трудом поднимаясь на ослабевшие и ноющие от усталости ноги, но все же выпрямилась и бок о бок пошла за Стивеном, стараясь ступать так, чтобы не спотыкаться от обильно разросшиеся в мягкой лесной почве древесные корни.
– Ничего!- приободрил её Стивен.- Скоро отдохнем, как полагается!
Он оказался прав. Им предстоял отдых. Не тот, конечно, на который они рассчитывали, но не менее долгожданный и желанный. В месте, которое они, впервые за долгие месяцы, могли назвать Домом.
Супруги Вуд вышла из леса ближе к сумеркам, когда солнце еще не зашло и горизонт окрашивался яркими ядовито
– Вот и пришли,- хмуро произнес Стивен, скидывая с плеча опостылевшую ношу и остановившись рядом с женой, разглядывающей что-то в траве на обочине.- Что там?
– Труп,- Оливия издалека брезгливо ткнула тело палкой и подняла голову, оглянувшись на мужа.- Смотри – ему прострелили голову. Думаешь, тут еще кто-то есть?
– Не знаю,- он вытащил из ножен на поясе большой изогнутый старинный кинжал и напряженно огляделся по сторонам.- Лучше держаться подальше от центра. Обойдем блокпост и двинемся по обходной. Заночуем в каком-нибудь домике, а утром поищем мотель! Идем.
Стивен подхватил свою ношу на плечо и свободной от оружия рукой цепко ухватил жену, заставляя идти прямо за собой, шаг в шаг. Труп с простреленным черепом не показатель – таких вот “сюрпризов” на дорогах валялось бесчисленное множество. И упокоить его могли как и с неделю назад, так и в самом начале эпидемии. Нет, он насторожился потому, что уже заметил некоторые детали, которые ускользнули от взора Оливии: так, например, незаметные пометки на деревьях, которые оставляют в лесу, чтобы не заблудиться и в случае чего, найти обратную дорогу. Или блокпост впереди. На первый взгляд он казался заброшенным, но чем ближе они подходили, тем тревожнее становилось Стивену. Мертвым не нужны блокпосты. А этот, весьма добротный и грамотно перегородивший дорогу, навевал дурные предчувствия. Разумеется, им и раньше попадались такие заграждения, но то что находилось впереди казалось слишком подозрительным. Зачем блокировать дорогу, если стоит сделать всего небольшой крюк в пол сотни метров вправо или влево, и спокойно войти в город? Может, это такая ловушка, чтобы привлечь к себе внимание случайных путников?
– Стой!- Оливия вдруг вцепилась в него и со страхом прошептала, оказывая дрожащим пальчиком на один из тягачей.- Кажется, я кого-то видела!
Стивен кивнул и опустился на землю, увлекая её за собой. Он тоже успел заметить странное мелькание в окнах грузовиков, что могло быть как и игрой их распаленного воображения, так и реальными спрятавшимися в засаде людьми.
– Что будем делать?
Вуд нервно дернулся от её шепота рядом со своим ухом и прищурился, пытаясь получше рассмотреть блокпост, сверкающий
Если бы там и впрямь кто-то есть, то их уже могли заметить. А если и так, то чего они ждут? Если только....
– Медленно. Уходим,- он похолодел от внезапной догадки и начал отползать от края дороги, увлекая за собой Оливию и пытаясь скрыться в высокой траве на обочине.
Но та не двигалась, а только раскрыла в испуге рот, смотря куда-то за его спину расширенными от ужаса глазами. Стивен мигом обернулся, угрожающе выставил перед собой раритетный кинжал и, закрыв её спиной, изготовился к бою. Его взгляд моментально остановился на трех высоких мужских фигурах, в форме камуфляжной расцветки, неспешно крадущихся в их направлении со стороны одного из покосившихся домиков через дорогу напротив. Поняв, что их заметили, незнакомцы выпрямились и дальше пошли не скрываясь, угрожающе нацелив на супругов автоматы. Такое оружие (как их камуфляжные комбинезоны) носили солдаты специальных подразделений, которые зачищали Бирмингем от мертвых (и случайных живых) в тот день, когда они с Джонсами покинули город. Их невозможно было не узнать, особенно тем, кто чуть было сами не стали жертвой “зачистки”.
– Достань нож,- одними губами прошептал Стивен, не сводя глаз с автоматов, которые приближающиеся люди направили на прямо них.- Приготовься бежать.
Он не понимал, почему солдаты не стреляют, но здравый смысл пока что удерживал его на месте. Раз до сих пор не сделали этого, не значит, что они не откроют огонь, если они с Оливией побегут. Лучше выбором сейчас было оставаться на месте и держать ухо востро.
– Успокойтесь,- “солдаты” остановились в десятке метров от супругов и один из них слегка выступил вперед, подняв кверху разведенные в мирном жесте ладони (что ни о чем не говорило, ведь его приятели до сих пор держали их на мушке).- Мы не желаем вам зла, но если вы вычудите какую-нибудь глупость, то мы откроем огонь, предупреждаю сразу!
– Что вы хотите?- надрывно, сам стыдясь собственного невольно прозвучавшего страха в голосе, крикнул Стивен, наставив на него свое оружие
Солдат пожал плечами поудобнее перехватил рукоять автомата. Его голос, скрытый маской с противогазом, звучал приглушенно, и оттого слегка невнятно
– Мы здесь живем. Другой вопрос, чего Вы хотите? Зачем пришли сюда?
Оливия сзади сжала руку Стивена, неуверенно выглянула из-за его плеча
– Мы просто кочуем! Отпустите нас, пожалуйст….
Мужчина шикнул на жену и довольно грубо сказал, указав острием кинжала на лицо солдата
– Может, снимешь маску? Трудно верить вашим словам, если не видно лица.
Фигуры по бокам незнакомца переглянулись и что-то предупреждающе прошептали, но тот даже не обернулся. С минуту он раздумывал, а затем медленно поднял руку и стянул противогаз, открывая изумленным супругам покрытое капельками пота от душной маски юношеское лицо.
Стивен изумленно распахнул рот, даже слегка опустив руку с оружием. Совсем молодой! Невероятно! Они не видели таких вот ребят со времен первых дней после начала эпидемии, когда еще были живы дети Джонсов.
Правда, первое впечатление оказалось обманчивым. Парень сделал еще пару шагов к ним, и Стивен с удивлением понял, что перед ним скорее молодой мужчина, чем юноша. Более того, ребенком его мог бы назвать только полный слепец, совершенно не разбирающийся в людях. Он был не капли похож на тех выживших, с которыми им доводилось встречаться после эпидемии. В тех брошенных, оторванных от привычного мира людях, не осталось ничего, кроме вялой обреченности, а, потчас, и беспричинной жестокости к другим выжившим.