Тибет, или Изумрудная Чаша Патриарха
Шрифт:
– Если хочешь жить, быстро отвечай: кто ты и зачем идёшь за мной? – негромко, но чётко сказал Виктор на английском.
– Я Чартхи, живу здесь. Пожалуйста, мистер, не трогайте меня. Я не хотел зла.
– Зачем ты следил за мной? – спросил Виктор, отпустив бомжа.
– Я просто шёл за вами. Я же не мешал вам? Думал, вы что-то принесёте на могилу… поесть, – просто сказал Чартхи.
Виктор долго смотрел на мужчину. Ему почему-то стало жалко опустившегося бутанца. Он вынул из кармана купюру в 10 рупий и дал несчастному.
– На! Купи себе что-нибудь поесть.
Журналист отряхнулся, поднял свой букет и зашагал дальше. «Дожил, Лавров. На бомжей кидаешься».
Виктора в очередной раз спасла мгновенная реакция: он сделал рывок в сторону. Потрясённый Чартхи, который никак не ожидал такой прыти от этого мастодонта, перехватил разъярённый взгляд Лаврова и со всех ног помчался между могил кладбища. Лавров кинулся за ним, не уступая в скорости, но и не сокращая расстояния. «Бомж» летел как на крыльях. Сзади развивались шлеи его бутанского халата, но это ничуть не снижало скорости беглеца. Подбегая к высокому забору, бутанец скинул свой халат. И тут случилось неожиданное… Как Чартхи удалось буквально перелететь через забор, Виктор, наверное, не поймёт никогда. Взять два с половиной метра вот уже тридцать лет не может ни один легкоатлет. Бутанец же сделал это и, похоже, без помощи рук. Когда Лавров добежал до забора, ему оставалось только растерянно смотреть вверх.
– Отож, – насилу отдышавшись, произнёс Виктор. Он внимательно осмотрел себя. Отравленный дротик торчал из жёсткого армейского ремня от портупеи, который журналист всегда вдевал в походные брюки. Были бы ноги Лаврова чуть длиннее или чуть короче, он бы уже никуда не побежал.
– Люблю Непал, – весело выдохнул наш искатель приключений, в который раз поднял с земли уже изрядно помятые цветы и пошёл дальше искать могилу Бориса Лисаневича.
– Эх, Борис, Борис, – Виктор стоял у могилы одесского ресторатора и консультанта непальского короля. – Тебя уже нет тридцать лет, и меня сегодня чуть не отправили к тебе.
На самом деле поводов для иронии у Виктора оставалось всё меньше. Не успел приехать в Непал, а за ним уже началась крупная охота. «Откуда они узнали, что я собираюсь на кладбище? А кто они? Бутанцы? Вряд ли это был бутанец – хорошая маскировка и не более. Мало ли тут бутанцев? Страны-то рядом – Бутан, Непал… Американцы? Вряд ли… Сумасшедший немецкий пенсионер? „Аненербе“ давно нет. А может… есть? Но ничего себе у него агентура. Ниндзя, что ли? Ну, это не беда. Как говорится, у тебя чёрный пояс – у меня чёрный пистолет… А если серьёзно? Кто это мог быть? Ладно, разберёмся… Для начала нужно увидеть Прию».
Катманду – истинный туристический рай среди заснеженных вершин и зелёных холмов у подножия величественных Гималаев. Как удивительно, когда высоту 1300 метров можно назвать подножием. Наивеличайшая горная система мира, до вершин которой люди добрались лишь в середине XX века, по одной из версий учёных умов, была колыбелью человечества. Не случайно даже самые искушённые путешественники и самые придирчивые туристы теряют дар речи, впервые оказавшись в этом краю каменных исполинов. Будто маленький сын пришёл к взрослому отцу и потерялся в его величии – и смог лишь обнять его крохотными детскими ручонками и попросить защиты от всего остального мира.
Столица
Сто тысяч лет – миг для Вселенной, и за этот миг вырос удивительный край со своей культурой, обычаями, незабываемой архитектурой и ни на кого не похожими людьми.
Виктор шёл по самому центру непальской столицы, по улице Тамель к северу от площади Дурбар (дворцовая. – Авт.). Город вокруг него бурлил и обдавал многоголосым шумом: велосипедные рикши, трехколёсные такси, туристы и торговцы, гостевые дома и гостиницы, кафе и рестораны, сувенирные магазины и торговые центры – и всё это на одной тесной улочке. «Надо же было запихнуть столько всего… Вот если бы у нас в Киеве где-нибудь на Паньковской или Олеся Гончара был бы такой туристический рай, мы бы уже давно рассчитались со всеми своими долгами», – думал Лавров.
– Привет! Марихуаны, кокаина, гашиша?
Перед Виктором стоял какой-то тщедушный непалец, ростом ниже украинца раза в два. Он глядел на журналиста снизу вверх, его миндалевидные глаза блестели нездоровым блеском.
«Чай, кофе, сигареты по-непальски», – про себя передразнил приставалу Виктор и, не отвечая на вопрос, двинулся дальше. Неудивительно, что улицу Тамель называют непальским «кварталом красных фонарей».
И всё же настоящие любители экзотики, многогранности мира и многовекового наследия за всеми этими признаками нищеты и ветхости всегда рассмотрят невероятные памятники истории – храм Таледжу, дворец Хануман Дхока, храм-резиденцию живой богини Кумари Гхар, где богиней выбирают одну из девочек определённой касты, и увидеть её в окне храма считается большой удачей. Храм Катманду Ганеш, а также храм Джайши Девал с резными эротическими фигурами, Храм Света, божеству которого поклоняются и буддисты, и индуисты… и сотни, сотни других достопримечательностей, описать которые гораздо труднее, чем увидеть и прочувствовать.
Старенькие автомобили на дорогах, непрекращающийся шум, толпы людей, блуждающие по городу коровы, уличные торговцы, вездесущие нищие – всё это лишь своеобразное обрамление для самого главного: мистического великолепия древнейшей горной страны.
Лавров ужинал закарпатским бограчом, приготовленным из курицы, сладкого перца, молотой паприки, помидоров, картофеля, моркови и специй. Журналист расположился в VIP-кабинете ресторана с экзотическим для Непала названием «Москва». Из окна виднелась череда изящных плетёных беседок, окружающих большой деревянный помост, на котором девушки в традиционных непальских нарядах танцевали, рассекая прохладный вечерний полумрак огнями факелов и блеском взметающихся сабель.