Тигр снегов
Шрифт:
– Я не вижу, какое это имеет ко мне отношение.
Стеннинг ответил просто:
– Бен хотел ввести тебя в состав совета попечителей.
Бэллард уставился на него.
– Как?
– Решено было поступить следующим образом. Совет – организация самообновляющаяся. Если член совета уходит в отставку, принято голосовать за кандидатуру, его замещающую, и – что важно – сам уходящий имеет право голоса. Брокхурсту – почти восемьдесят, и он не уходил только по просьбе Бена. Сейчас он уйдет в отставку и отдаст тебе свой голос,
Бэллард долго молчал. Наконец произнес:
– Все это очень хорошо, но я вовсе не администратор и уж, во всяком случае, не попечитель. Я полагаю, что это весьма почетно, но мне нужно зарабатывать на жизнь. Вы предлагаете мне работу для бизнесмена на пенсии. Я не хочу управлять благотворительным фондом, каким бы он ни был.
Стеннинг печально покачал головой.
– Ты все еще не понимаешь меня. Бен основал этот фонд с единственной целью, и цель эта – не допустить распыления его состояния и сохранить единство концерна Бэллардов, но уже без его сыновей.
Он достал из кармана конверт.
– Здесь у меня список акций, которыми владели компании концерна Бэлларда в середине прошлой недели.
Из конверта он достал листок.
– Удивительно, сколько можно уместить на таком крошечном листочке.
Он наклонил голову.
– Общая стоимость всех акций – двести тридцать два миллиона фунтов. Доля акций семейства Бэллардов – то есть твоих дядюшек и кузенов – равна четырнадцати миллионам фунтов. Доля фонда Бэллардов – сорок один миллион фунтов, и пока что фонд – крупнейший держатель акций.
Он убрал листочек обратно в конверт.
– Йен, тот, кто может влиять на голоса совета попечителей, контролирует и фонд Бэллардов, а тот, кто контролирует фонд, управляет всеми компаниями концерна Бэллардов. Семь лет мы ждали, когда ты сможешь вступить в права наследника.
Бэлларду показалось, словно его обдало порывом сильного ветра. Он смотрел на сверкающую гладь бассейна невидящим взглядом и понимал, что во внезапном блеске в его глазах повинен не только отражающийся от воды солнечный свет. Этот замечательный, эгоистичный, сумасшедший старик! Он протер глаза и убедился, что они были влажными. Стеннинг что-то говорил ему.
– Что Вы сказали?
– Я сказал, наверное, это соринка, – произнес Стеннинг.
– Очень может быть.
– Да.
Легкая улыбка скользнула по лицу Стеннинга.
– Бен знал, что жить ему осталось недолго. За два дня до смерти он взял с меня обещание приехать сюда и проверить результат эксперимента Хукахоронуи – проверить, подчиняешься ли ты все еще Петерсенам. Как друг Бена – и его юрист – я считаю своим долгом почтить его последнее желание и выполнить то, что он сделал бы сам, будь он жив.
– Значит, пока Вы его не выполнили.
– Я с большим интересом прочел газетные
– Это уже второй шок, в который Вы повергаете меня сегодня, мягко заметил Бэллард.
– Не могу сказать того же о газетных репортажах, – сказал Стеннинг. – Все-таки я слишком юрист, чтобы верить всему, что прочел. Уважение к Бену не должно помешать тебе остаться честным, Йен.
– И Вы будете моим судьей. Единственным судьей?
Стеннинг наклонил голову.
– Бен во многом опирался на меня, но последнее бремя, которое он на меня возложил, тяжелейшее из всех. И все-таки я не смогу сбросить его.
– Нет, – задумчиво сказал Бэллард. – Думаю, что не можете.
Он вспомнил, как неистово он жаждал сбежать из Хукахоронуи, когда ему было шестнадцать. Желание убежать от преследований Петерсенов целиком поглощало его тогда.
– Мне хотелось бы обдумать все наедине.
– Вполне понятно, – сказал Стеннинг. – Встретимся за ланчем?
– Не знаю.
Бэллард встал и взял свое полотенце.
– Здесь должен появиться Макгилл. Можете расспросить его об обвале.
Он прошел через холл в свой номер.
СЛУШАНИЕ – ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ
18
Когда на следующее утро за завтраком Стеннинг объявил о своем намерении посещать заседания расследования, Бэллард сказал:
– Это не так-то просто. Процессом многие интересуются, и существует очередь на места для публики. Если хотите, можете посидеть рядом со мной.
– Сомневаюсь, стоит ли, – сказал Стеннинг. – Слухи об этом дойдут до твоих дядюшек очень быстро. Но ты не волнуйся, Йен. Я позвонил доктору Гаррисону в субботу вечером, и он нашел для меня место.
Он улыбнулся.
– Гостеприимство к заезжему юристу.
«Ловко! – подумал Бэллард. – Очень ловко!»
Он сказал:
– Если Вы там будете постоянно, то новости могут быстро дойти до семейства.
Стеннинг разрезал ломтик жареной ветчины на две части.
– Сомневаюсь. В Новой Зеландии меня никто не знает, да и ты говорил, что никого из семейства здесь сейчас нет.
Без десяти десять Бэллард уже сидел в своем кресле и просматривал записи. Он видел, как вошел Стеннинг в сопровождении распорядителя, который показал ему место в ложе для очень важных персон. Стеннинг уселся и с интересом принялся рассматривать зал, его немигающий взгляд скользнул по Бэлларду. Из своего портфеля он достал тетрадь и ручку, положил их на столе перед собой.