Тигровые каникулы
Шрифт:
Молоденькая девушка с деревянной рейкой ходит вдоль стволов. Меряет длину, мелом разметку делает, как пилить.
Пильщики взялись за лиственницу.
Вз-ж-ж… — пошла в ствол зубчатая лента пилы. Быстро пошла, быстрее, чем обычно. Звук глуше, чем всегда, — сразу видно, пустота внутри дерева.
— Вон отец едет, — сказал дядя Паша.
Из-за поворота запрыгали лучи автомобильных фар, а потом выехал лесовоз.
И вдруг рев какой-то на площадке, крики. Завизжала девчонка-разметчица.
Повернулся Вася —
Кто куда кинулись все от зверя, а девчонка-разметчица прямо к Васе с дядей Пашей. Медведь — за ней. Зацепилась девчонка за какой-то сук — растянулась на бревнах.
Дядя Паша бросился ей на помощь. Замахнулся на медведя пилой, а тот трахнул лапой — улетела пила в сторону. Другой лапой зверь дядю Пашу схватил. И тут — бах! — стукнул выстрел.
Упали дядя Паша и зверь прямо на разметчицу. Та визжит, не переставая, а медведь замолк.
Подскочил к ним Игнат — бросил карабин, в руке нож наготове.
— Пашка! — кричит Игнат. — Пашка, живой?
Вася к отцу кинулся. Люди какие-то подбежали.
— Живой пока, — говорит из-под медведя дядя Паша. — Только медведя-то свалите, тяжелый он больно!
Медвежью тушу отвалили в сторону. Дядя Паша встал, от боли кривится. Девчонка вскочила, глаза с перепугу круглые, остановившиеся.
— Ну откуда вы тут медведя-то взяли? — в сердцах спрашивает Игнат.
Девчонка молча на дупло показывает. А оттуда слышится какой-то писк.
— Медвежата?
— Детенышей бросить не хотела, — говорит Игнат. — Смотри ты какая любовь материнская у зверя! Ведь пока дерево пилили, пока сюда везли, она все ждала. А тут, видно, ее пилой задели, она и не выдержала.
— Спасибо тебе, Игнат! — говорит дядя Паша.
— Чего спасибо-то? — удивился Игнат.
— Ты ведь мне жизнь спас! Смотри, когти-то у нее как железные.
Улыбается дядя Паша, но, видно, нехорошо ему — все-таки медведь крепко задел.
— Где у вас тут медпункт? — спрашивает Игнат.
Пошли по морозной ночной улице. Вокруг толпа людей. Игнат Васе выговаривает:
— А ты чего не стрелял?
— Так мой карабин у дяди Макара. Вы же его взяли, чтоб мне идти легче было.
— Ах да… — говорит Игнат.
Подошли к больнице. Доктор в белом халате уже стоит на крыльце — кто-то добежал, предупредил.
— Это что, все ко мне? — испуганно спрашивает доктор.
— Нет, — говорит Игнат, — к вам только двое. Вели одного — рысь его поранила, а по пути и другого прихватили…
— В самый раз прибыли! — сказал наутро дядя Паша.
— Это ты о медведе? — отмахнулся Игнат. — Бывает…
— О медведе, только не об этом, — отвечает дядя Паша. — Шатун тут объявился.
— Вы, что ли, вспугнули?
— Да, может, и мы. Не залег он с осени, теперь где-то бродит. Недавно одного нашего лесоруба загубил.
Посерьезнел Игнат.
— Надо этого медведя пристрелить! А то из-за одного шатуна всем тут свободы не будет.
— То-то и оно! — подтверждает дядя Паша. — Люди боятся по лесу ходить. Мы хотели сами с ним войну начать, но оружие у наших охотников не то и опыта нет.
— Да, — говорит Игнат, — на медведя нужно собираться серьезно. Давай-ка нынче отдохнем, а завтра тронемся.
— Пап! — оторопел Вася. — А тигр?
— Сначала людям помочь придется, — отвечает Игнат. — Медведь-шатун, который на человека напал один раз, второй раз напасть не постесняется. Убрать его надо!
Вася примолк. Знает он, что такое медведь-шатун. Родной его дед погиб, встретившись с таким медведем.
Приближалась весна. Лютовали последние зимние метели, а когда утихал ветер, ослепительно сверкали под ярким, уже греющим солнцем свеженаметенные сугробы.
Васин дед шел из города — был там по своим охотничьим делам. Весело было встречать деда после таких походов. Чего только не доставал он из своего заплечного мешка!
В тот раз не вернулся домой Васин дедушка…
По следам поняли, что шел за ним громадный шатун и напал сзади. Крепко бился с ним дед Тимофей — весь снег был потоптан и кровью залит.
Видно, не одну рану нанесла шатуну крепкая рука старика. Охотничий дедов нож нашли только весной. Наверное, медведь его из себя выдернул и бросил далеко от места схватки.
Говорили люди, что видели в тех местах огромного зверя — вся морда у него была исполосована шрамами. Несколько лет искал Игнат этого медведя. Все хотел за отца рассчитаться. Но медведь как в воду канул.
Вася вспомнил оранжевые мандарины, яркими пятнами украшавшие снег вокруг неподвижно лежавшего деда. Нес гостинцы дед, да так и не отдал…
— Пап, и я с вами пойду на шатуна!
— Это как доктор скажет. Хорошо будешь себя чувствовать, пойдем.
— Пусть пойдет, — говорит дядя Паша, — и меня тоже возьмите. Мы с Васей два битых, а сам знаешь по пословице — за одного битого двух небитых дают…
И вот снова звероловы на тропе. Только уже не тигровый след им нужен, а медвежий. Идут не вслепую — дядя Паша указал, в каких местах последний раз встречались следы шатуна.