Тиха украинская ночь

Панов Вадим Юрьевич

– То есть доступ к объекту сохранился? – уточнил Ортега.

– Сохранился, – подтвердил полковник. – Вход с законсервированной станции «Центральная», аккурат напротив «Детского мира».

Медведченко извлек из портфеля многократно сложенную синьку и развернул ее.

– Участок от вокзала до Центра забили с обеих сторон, как трубку пробками. Для доступа к Стене оставили вход отсюда, со станции «Центральная». – Профессор ткнул пальцем в точку на схеме. – Опломбированные ворота находятся на нулевом уровне, затем до уровня на отметке минус двадцать

четыре идет пандус, там планировался эскалатор. Чуть ниже, на отметке 26, пандус смыкается с горизонтальным штреком, «забитым», как я уже говорил, с одной стороны. Остаток штрека проходит на отметке 26 и через двести ярдов упирается в Стену. Вход в эту часть подземки перекрыт бетонными блоками, и попасть туда можно только через небольшую стальную дверь, также опечатанную.

– Эта дверь тоже проверяется?

– Проверяется… Собственно говоря, из-за чего и разгорелся весь сыр-бор. – Барабаш глубоко вздохнул. – Дело в том, что сохранность ворот на нулевом уровне проверяется не реже раза в неделю. Состояние двери на отметке 26 обследуется раз в квартал. Последняя проверка «26-го входа» проводилась пять дней назад. И… Понимаете, есть такая категория людей, которые ухитряются пролезать сквозь любую щель. Как эти доморощенные «спелеологи» попали на 26-й уровень – ума не приложу: «нулевой вход» был не тронут, «пробка» со стороны вокзальной части штрека тоже. Но факт остается фактом: пятеро сопляков в шахтерских касках проникли в штрек и, взломав засовы, забрались в закрытую часть. Там их и обнаружили. Вот взгляните…

Полковник достал из барсетки пачку фотографий. Головы крупным планом. На месте глаз – кровавые дыры.

– Трое парней и две девушки. – Барабаш снова вздохнул. – Причина смерти – удаление головного мозга, если можно так выразиться.

– Больше никаких повреждений? – быстро спросил Иван Хуанович.

– Никаких.

– Где тела сейчас?

– В морге. О них знает ограниченный круг людей, с которых взята подписка о неразглашении. Родственникам мы пока не сообщали. – Барабаш как-то виновато взглянул на профессора.

– Гм… секретность – это хорошо. Кто вообще знает о происходящем?

– Губернатор, начальники СБУ и областного Управления полиции, – принялся перечислять полковник, – несколько офицеров Управления, специалисты и врачи, с которых я взял подписку. Профессор Медведченко. Всего двадцать четыре человека.

– Многовато, – медленно проговорил Ортега, думая о чем-то своем. – А что Стена? С ней ничего не произошло?

– Ничего, – качнул головой Барабаш. – Как стояла, так и стоит. Я лично туда спускался. Тут вот какое дело: тела-то мы нашли недалеко от двери, но похоже, что к Стене ребята все-таки подходили.

– Похоже или подходили?

– Подходили. Пыли там за это время накопилось изрядно, так что отпечатки ботинок всех пятерых видны были отчетливо. Только тут вот какая закавыка. – Полковник запнулся. – Следы ведут только в одну сторону, к Стене, и обрываются ярдах в пяти от нее. Штрек вообще прямой и широкий, почти до самой Стены тюбингами заложенный, тоннель,

словом. Такое впечатление, что обратно ребята летели по воздуху.

– В каком состоянии входы сейчас?

– Оба опломбированы. Возле нулевого я выставил наряд, одел в рабочую форму. Маскировка исключительно для перестраховки – место строительства до сих пор огорожено довольно высоким бетонным забором.

– Это все?

– К сожалению, нет, – тихо отозвался Барабаш. – За последние три дня было обнаружено еще несколько тел, на этот раз на поверхности, примерно в таком же состоянии, как и эти, – он кивнул на фотографии.

– Где именно?

Полковник разложил на столе карту города.

– Мы с вами находимся вот здесь. Вход в станцию «Центральная» расположен здесь. Тоннель упирается в Стену на отметке 26 в этой точке, проекция которой на поверхность располагается несколько выше улицы Баррикадной.

– То есть в самом начале склона?

– Совершенно верно. Если предположить, что Стена – действительно часть гигантского шара, то выходит, что охвачена вся эта территория. – Палец заскользил по едва заметной красной окружности, нанесенной на карту.

– Центральная точка расположена здесь, – показал майор Бамбадов. – Что там находится?

– Преображенский собор.

Майор Ортега хмыкнул.

– Так вот, тела были найдены в этих местах. – Полковник указал несколько точек на карте. – С каждым разом все дальше и дальше от Стены.

– Что косвенно может указать на то, что она ни при чем, – пробормотал Рик.

– Вы думаете? – Профессор удивленно посмотрел на москвича.

– Я пытаюсь проработать все варианты, – развел руками рыжеволосый.

– Последнее тело было обнаружено позавчера ночью, – продолжил Барабаш. – Антон Чередник, владелец фирмы «Проминь». Его нашли неподалеку от автостоянки, где Антон собирался встретиться со своей женой. Это здесь. – Палец ткнулся в точку, расположенную на самом берегу Днепра. – Как видите, радиус снова увеличился.

– Состояние такое же, как и у всех предыдущих тел?

– Да.

– Антон мой… – Профессор сглотнул. – Был моим племянником.

– Мне очень жаль, – пробормотал майор Бамбадов.

– Ничего, все в порядке. – Директор музея достал большой платок и вытер лоб. – Настя, его жена, приехала примерно через полчаса после телефонного разговора с мужем, увидела его машину… Охранник вспомнил, что Антон уходил в сторону пляжа. Она пошла туда и… вот… Настя сразу же позвонила мне. Я… у них никого нет, кроме меня…

– Модест Игоревич один из тех, кто знал о существовании Стены с момента ее обнаружения, – негромко пояснил полковник. – Когда мы нашли ребят в штреке, то сразу же привлекли его. Но… – Голос Барабаша стал жестким. – Мы в тупике. В полном тупике. Версий никаких. Сыскари землю роют, но все без толку.

– А почему вы решили обратиться к Корнилову?

– Да не обращался я к нему… Адмирал позвонил поболтать, я и пожаловался. Не думал, что он всерьез решит помочь… Да и чем тут поможешь?