Тихая гавань
Шрифт:
Кэти глубоко вздохнула, пытаясь справиться с волнением, и медленно пошла к двери. Выйдя на террасу, она увидела Алекса в джинсах и голубой рубашке с закатанными рукавами. Передняя дверь джипа была открыта, а он за чем-то нагнулся в салон. У воротника его волосы были еще влажными.
Наконец он повернулся с двумя бутылками вина в руках и замер на месте, не веря своим глазам. Кэти стояла в радужном ореоле лучей заходящего солнца, и он залюбовался, позабыв обо всем на свете.
Несколько секунд Кэти упивалась его нескрываемым восхищением, желая, чтобы это длилось
— Вы вовремя, — сказала она.
От звука голоса Алекс опомнился, но по-прежнему не мог отвести от нее взгляда. Ему хотелось сказать что-нибудь остроумное и галантное, чтобы шуткой снять неловкость, но в голове крутилось только одно: я пропал, ребята, я точно пропал.
Он не помнил, когда это началось. Может быть, когда он, вытащив Джоша из реки, увидел прижавшуюся к Кэти дочурку, или когда подвозил девушку домой в тропический ливень, или в выходной на пляже. Алекс знал только одно — сейчас он отдал сердце этой прекрасной женщине, и ему остается только молить о взаимности. Через минуту он овладел собой и откашлялся.
— Да, — сказал он. — И, кажется, как нельзя более.
16
Вечернее небо раскрыло яркую палитру красок, когда Кэти провела Алекса через маленькую гостиную в кухню.
— Не знаю, как вы, а я бы выпила вина, — сказала она.
— Хорошая мысль, — согласился он. — Я не знал, что мы будем пить, поэтому на всякий случай привез совиньон белое и зинфандель. Что предпочитаете?
— Полагаюсь на ваш вкус, — ответила она.
В кухне она прислонилась к стойке, скрестив ноги, и смотрела, как Алекс ввинчивал штопор в пробку, волнуясь больше хозяйки. Несколькими быстрыми движениями он открыл бутылку совиньона. Кэти тут же подставила бокалы, сознавая, как близко они с Алексом стоят друг к другу.
— Надо было сразу сказать, как приехал, — вы очень красивы сегодня.
— Спасибо, — поблагодарила она.
Алекс налил вина, отставил бутылку и протянул бокал Кэти. От ее руки на Алекса повеяло приятным кокосовым запахом лосьона.
— Я думаю, в смысле надеюсь, вино вам понравится.
— О, я уверена, что да, — сказала она, поднимая бокал. — За нас, — добавила Кэти, коснувшись бокала Алекса, и сделала глоток. Она ощущала небывалое удовольствие от всего — от сознания собственной красоты, хорошего настроения, вкуса вина, аромата ежевичного соуса, от того, что Алекс не может отвести от нее глаз, трогательно стараясь как-то это скрыть.
— Хотите, посидим на террасе? — предложила она.
Алекс кивнул. Они заняли кресла-качалки. В посвежевшем воздухе дружно кричали цикады, приветствуя приближающуюся ночь.
Кэти смаковала вино, оставлявшее на языке приятный тянущий фруктовый вкус.
— Как сегодня Кристен и Джош?
— Хорошо, — заулыбался Алекс. — Я их в кино возил.
— В такую чудесную погоду?
— Еще выберемся, в понедельник День памяти [3] .
— А магазин будет работать?
— Конечно, это один из самых напряженных дней в году. Всем хочется провести праздник у воды. Открыты будем, наверное, до часу.
— Я бы вас пожалела, но я тоже работаю.
3
День памяти погибших во всех войнах. Отмечается в последний понедельник мая.
— А мы снова нагрянем вам докучать!
— Вовсе вы мне не докучали. — Кэти поглядела на Алекса, держа бокал у щеки. — То есть дети мне не докучали. А вот вы, помнится, жаловались на качество обслуживания!
— Ну, я же желчный старик.
Кэти засмеялась и принялась качаться в кресле.
— В свободные часы я люблю сидеть здесь и читать. Тут так тихо, будто вокруг на много миль ни души.
— А тут действительно никого, настоящая глушь. Пять дней к вам на оленях добираться…
Она шутливо шлепнула его по плечу:
— Но-но! Я, между прочим, люблю этот домик!
— Еще бы его не любить! Он в лучшем состоянии, чем я думал. Здесь уютно.
— Уют только начался, — поправила Кэти. — Работы здесь непочатый край. Но лучше всего в нем то, что он мой, и никто его не отберет.
Тут пришла очередь Алексу поглядеть на нее из-за своего бокала. Кэти смотрела на гравийную дорожку посреди высокой травы.
— Что-то случилось? — осторожно спросил он.
Кэти ответила не сразу.
— Я рада, что вы приехали. Вы ведь меня даже не знаете.
— Я знаю вас достаточно хорошо.
Кэти опустила глаза.
— Вам кажется, что вы меня знаете, — прошептала она. — А ведь это не так.
Алекс чувствовал, что она боится говорить дальше. В тишине было слышно, как поскрипывает терраса под его качалкой.
— Давайте я расскажу вам то, что я, наверное, все-таки знаю, а вы скажете, прав я или нет. Годится?
Она кивнула, сжав губы. Алекс продолжал мягче:
— Я знаю, что вы умны, очаровательны, у вас доброе сердце. Когда захотите, вы умеете выглядеть красивее всех в Саутпорте. Вы независимы, обладаете хорошим чувством юмора, удивительно терпеливы с детьми. Вы совершенно справедливо полагаете, что я не знаю вашего прошлого, но это не столь уж важно, разве что сами захотите рассказать. Прошлое есть у всех, но ведь оно уже в прошлом. На пережитом можно научиться, но его нельзя изменить. Потом я не знал вас той, прежней. Я хочу узнать ближе ту, которую знаю сейчас.
На губах Кэти мелькнула улыбка:
— Как просто вы все изложили…
— Не вижу смысла усложнять.
Она медленно поворачивала бокал за ножку, подбирая слова.
— А если прошлое не осталось в прошлом? Если оно продолжается?
Алекс посмотрел на нее в упор:
— То есть — а вдруг он вас отыщет?
Кэти вздрогнула:
— Что вы сказали?
— Вы правильно расслышали. — Голос Алекса остался ровным, а тон — почти непринужденным. Этому учат в отделе расследований. — Я полагаю, вы были замужем… и, видимо, сейчас он пытается вас найти.