Тихий омут и бестолочь
Шрифт:
Марина едва не упала с кровати, пока аккуратно выбиралась из Костиных объятий. Ей повезло. Он не проснулся. Девушка морщась трясла ногой, судорожно шаря по комнате глазами. Не без удивления она обнаружила, что Костина спальня очень уютная, очень девчачья. Марина никак не ожидала от своего брутального клиента постельного белья с сердцами и перышками в розовых тонах, кресел с оборками, симпатичного туалетного столика, на котором стояла лампа с абажуром, полок, которые ломились от безделушек…
«Прекрасно, у его подружки неплохой вкус, — подумала Марина, чуть скривившись. — Но где все-таки моя одежда»?
А одежда была в ванной. Марина поспешила туда, припоминая водные процедуры с контрастным душем, Костин томный шепот и сногсшибательный оргазм, который отрезвил ее на ура. Марина посчитала за лучшее, что Костя крепко спит. Она могла спокойно решить, что делать: выпить кофе или тихонько сбежать. И в данный момент девушка явно склонялась к первому варианту. Причем она была совсем не против доставить этот самый кофе Косте в постель, чтобы спокойно обсудить их приключение и рассказать ему о переезде в другой город, который все автоматически расставит на свои места. Ну и кроме всего прочего Маринка была не против спровоцировать его на утренний дубль. Ведь Бирюков намекал на это ночью, когда утрахал ее до сладкой боли. Девушка не собиралась жалеть или стыдиться. Она была достаточно взрослой, чтобы признать свое влечение к этому мужчине и чтобы расстаться без глупой подростковой неловкости, недосказанности.
Однако решение Марины вести себя как взрослая мудрая женщина тут же испарилось, едва она увидела, что вещи, которые они с Костей впопыхах побросали на пол, лежат на стиральной машинке. Его брюки и рубашка аккуратно сложены, ее платье бережно расправлено, чулки рядом.
«Неужели вставал ночью, и все сложил? — недоумевала про себя Марина, пока одевалась. — Не его же подружка так заботливо прибрала раскиданные шмотки».
Девушка пригладила волосы, заметив, что в ванной немало женских примочек. Утюг для волос, дезодорант, розовая щетка, депилятор, куча баночек со скрабами, кремами, молочко для тела. Марина выдавила на палец пасту, чтобы почистить зубы, прополоскала рот, вышла из ванной.
— Ой. Привет. Кофе будешь? — наткнулась на нее у двери маленькая блондинка в большом банном халате, который определенно принадлежал мужчине. Косте.
Марина едва в обморок не упала от страха.
— Я… Мне… — совершенно смутилась она, не зная, что сказать.
— Пойдем, пойдем, — кивнула в сторону кухни девушка, откуда действительно вкусно пахло свежим кофе. — Я как раз на двоих сварила, а Бирюков сто пудов до обеда дрыхнуть будет. После вчерашнего.
И блондинка захихикала, а Маринка залилась краской. Разум подсказывал ей бежать со всех ног, но она почему-то двинулась в сторону кухни, уселась за стол и наблюдала, как девушка достает чашки, наливает кофе, приговаривая:
— Даааа, давненько такого концерта не было. Девки-то частенько с Костиком орут, но вот чтобы он сам… Такое я первый раз слышу.
— О, — только и выдохнула Марина, не зная, как реагировать на подобное заявление. Она вроде смутно припоминала, что на фоне собственных криков слышала и Костины стоны, но была так поглощена процессом, ощущениями и желанием не сдохнуть от кайфа, что почти не замечала их.
Решив принять замечание девушки за комплимент, Марина дерзко выпалила:
— Это я еще не старалась.
— Даже не сомневаюсь, — снова захихикала блондинка, ставя на стол две чашки и запоздало представляясь: — Я, кстати, Сашка.
— Марина.
— Приятно.
— Взаимно.
Иванова изо всех старалась не думать, кто эта девушка, но извилины все равно усиленно шевелились. Мужской халат, варит кофе, чувствует себя как дома. Вариантов ответа немного. Только вот в голове у Марины никак не укладывалось, что можно спокойно обсуждать крики собственного мужика с его случайной партнершей, потягивая утром кофе на кухне, пока этот самый мужик отсыпается после бурной ночи. Такой формат свободных отношений, мягко говоря, обескураживал. Но иного объяснения у Марины не было. Не сестра же она ему. Хотя…
И тут ее осенило: какая разница? Все равно это странное утро с его подругой ничего не меняет.
Марина добавила в кофе побольше сливок, которые предложила Сашка, почти залпом осушила чашку и рванула к двери, бормоча на ходу:
— Спасибо за кофе, извини за беспокойство.
— Пока-пока, — пропела девушка.
Иванова тихо материлась, застёгивая сапоги дрожащими пальцами, снимая с крючка дубленку, которая висела под Костиной аляской. Рядом она приметила коротенькое пальтишко с мехом, зажмурилась, понимая, что оно принадлежит Саше.
— Марин, может, подождешь, пока он встанет? А хочешь, разбудим? — вдруг выросла из ниоткуда блондинка.
Если бы Марина подняла глаза, она бы увидела, что девушка хмурится, явно подозревая, что в этот раз ошиблась с выводами. Но Иванова не желала больше участвовать в этой комедии абсурда.
— Нет, спасибо, — только и ответила она, убегая прочь из Костиной квартиры.
Сашка еще некоторое время таращилась на дверь, но потом лишь пожала плечами и снова побрела на кухню, бормоча:
— Странная. Слишком приличная для Бирюкова.
А Марина, запахивая дубленку и наматывая шарф, брела к остановке. Она откровенно порадовалась, что Костя жил в спальном районе, и ей придется почти полчаса добираться до дома. Трясясь в скрипучем автобусе, девушка пыталась выбросить из головы мысли о Косте и его странной подруге, ведь ей нужно было сосредоточиться на Стасе. Иванова вытащила из сумки мобильный, на котором значилось 147 пропущенных вызовов. Не успела Марина обалдеть, как трубка завибрировала в ее руках. «Муж» — высветилось на дисплее. Сжав губы, она трусливо сбросила звонок, написала смс: «Скоро буду». Ответа не последовало, новых звонков — тоже.
Выйдя из автобуса, Марина долго стояла на остановке, потом возле своего дома, подъезда и закрытой двери квартиры. Так ничего и не придумав, она вошла домой. Уже в прихожей девушка почувствовала запах дыма. Она разулась и прошла на кухню, где сгорбившись сидел за столом Стас. В его пальцах тлела сигарета, пепельница была переполнена окурками.
— Я пришла, — только и проговорила Марина.
— Рад за тебя, — хмыкнул Стас, не поворачиваясь. — Где нас носило?
— Трахалась.
— Молодец.