Тихоня с искорками в глазах
Шрифт:
– Остановитесь! – откуда-то со стороны прозвучал повелительный женский голос. От неожиданности Элида и вправду замерла и тут в калитку вошла… Вероника Лафорье. Если бы вместо нее зашла говорящая лошадь, то и тогда Элида удивилась бы меньше. – Остановитесь! – вновь повелительно повторила Вероника. В саду повисло молчание. Элида смотрела на графиню, ожидая пояснений, но та молчала, не спеша ничего объяснять, молчал и мужчина, сидящий на земле… и тут. Словно вспышка света в голове Элиды промелькнуло воспоминание о ее необдуманных жестоких и оскорбительных словах, сказанных в адрес этой женщины.
– А-а-а, я поняла, - с досадой на себя протянула Элида и хотела шлепнуть
– Позвольте я полечу, - подал мужчина голос с земли, но ответить Элида не успела. Открылся портал и на аллею сада шагнул Лоут. Мгновение спустя из другого портала появился Рэннет. Мужчины мгновенно приготовились атаковать.
– Нет! – закричала Элида бросаясь вперед раскинув руки, прикрывая собой и женщину, и мужчину. – Не надо! Это я виновата во всем! Я потом объясню!
– Я считаю наш инцидент исчерпанным, - раздался за ее спиной все такой же спокойный и полный королевского достоинства голос женщины. – Если позволите, то мы хотели бы удалится, - и не дожидаясь ответа женщина повернулась и пошла к выходу из сада, мужчина поднялся с земли и пошел за ней следом. Элида проводила их до калитки. Вероника не сказала больше ни слова, но Элида почему-то поняла, что теперь она занесена в друзья к графине, а вот мужчина у выхода, вдруг весело подмигнул Элиде и негромко сказал:
– Вы даже не понимаете, какая вы замечательная девушка и если бы мы встретились при других обстоятельствах…
– Интересно каких? – прервал его монолог голос Лоута, который каким-то невероятным образом оказался стоящим за спиной Элиды.
– До того, как у вас появился такой прекрасный муж! – с ядовитым сарказмом и злой иронией, ответил мужчина, своим ироничным тоном показывая, что он в действительности думает о Лоуте. Энгор за спиной Элиды дернулся, и она поняла, что он хочет догнать незнакомца. А тот, словно нарочно не торопился уходить, внимательно рассматривая свой «маникюр» в лунном свете. Элида рванулась вперед, чтобы встать между ними не допустив конфликта, но ее опередил все такой же спокойный голос Вероники:
– Через несколько мгновений падет занавес неслышимости и невидимости, вы бы Элида поторопились. – Элида ахнула, услышав эти слова, быстро захлопнула калитку и все еще прихрамывая, побежала со всей возможной скоростью (поскольку быстро бежать в башмаках на деревянной подошве было невозможно) к дому. Лоут и Рэннет вошли следом за ней.
– Я сейчас, - крикнула им Элида, - только умоюсь и переоденусь! – Она налила в таз воды и вымыла лицо и руки от крови и грязи. Потом сбросив грязную сорочку переоделась в свободное домашнее платье спустилась к мужчинам. Они времени зря не теряли и к моменту ее возвращения уже был накрыт стол на троих. На тарелках лежали ломти холодного мяса, свежие овощи, стоял горячий чайник. Она с таким наслаждением принялась за еду, что мужчины не допекали ее расспросами, ожидая пока она насытится, а потом начался настоящий допрос. Вопросы сыпались один за другим, и Элида предпочла все рассказать сама с самого начала, все без утайки.
– Началось все с того, что мама познакомила меня почти со всеми дамами, живущими в этом городе и меня стали приглашать на приемы и встречи. Как-то раз на одном из приемов я встретила Веронику и ее… э-э-э, - замялась Элида, не зная, как охарактеризовать любовника женщины. – Встретила Веронику с ее мужчиной, - нашлась она. – И вот я изволила выразить искреннее недоумение, что могла найти такая красивая женщина в этом… уроде, - потерянным голосом закончила она.
– Элида! – возмущенно и укоризненно вскричал Рэннет. – Вам не объясняли, что особ, подобных Веронике не обсуждают и тем более не осуждают?!
– Уже объяснили, - кротким голосом ответила Элида, почесав лоб с налившемся на нем синяком. Ссадина уже затянулась, но синяк и шишка еще оставались на месте.
– Это он вас ударил? – тихим голосом спросил Лоут.
– Нет, - поспешно ответила Элида. – До этой шишки я еще дойду, - пообещала она. – Так вот. После тех моих слов…
– От вас отвернулись все знакомые? – предположил Рэннет.
– Нет, наоборот, все вели себя также, как и обычно и я сразу же забыла об этих своих словах.
– Элида, Элида, - покачал головой Рэннет. – Если бы вы знали какая трагедия была в жизни Вероники. Она готова была ради этого мужчины взойти на эшафот, и это не фигуральная форма речи, на самый что ни на есть настоящий эшафот. Там такое горе. Как вы могли? – тихо спросил он.
– Какое горе? Какая трагедия? – чуть не в истерике закричала Элида. – Я ничего об этом не слышала!
– Об этом не говорят, - объяснил Рэннет.
– Не говорят?! – возмутилась Элида. – Об этом не говорят, о том не говорят, а потом человек попадает вот в такие истории!
– Понятно, - вмешался в разговор Лоут. – Веронике передали ваши слова и она решила поставить, зарвавшуюся девицу, на место. – Элиде не понравились слова мужа, но они точно отражали положение дел и ей пришлось согласится с ними.
– Да, - тихо подтвердила она, - Похоже все так и было.
– Как этот мужчина вышел на вас? – коротко и сухо продолжал расспрашивать Лоут.
– Я бросала камни в озеро, а он восхитился, как хорошо я их бросаю, - потерянным голосом продолжила Элида, стараясь не смотреть, как мужчины одновременно закатили глаза, потрясенные ее словами. – Потом он подарил мне цветы, - упрямо продолжала она, и показала засохший букетик, - потом подарил на ярмарке леденец, - и Элида показала палочку, - потом несколько раз прошел мимо моего дома, а сегодня… вернее вчера, прислал записку с просьбой о встрече днем в городском саду. – Элида замолчала и опустила голову, поэтому она не видела, как свирепо Рэннет посмотрел на Лоута. Его взгляд говорил: «Ну ты и скотина! Этой девочке так мало надо, чтобы чувствовать себя счастливой, а ты и этого не смог ей дать!». – Когда мы днем встретились в парке, - мужественно продолжала Элида, - он попросил, чтобы я ночью впустила его в дом…
– Интересно, - с гневом и яростью перебил ее Лоут, - почему же вы оказались с ним не в доме в постели, а в саду с окровавленным лицом? – Элида вздохнула и не поднимая глаз продолжила:
– В тот момент, когда он умолял меня об этом я случайно заметила, что хоть он говорил это со страстью и мольбой, приложив правую руку к сердцу, второй рукой он спокойно постукивал себя по бедру, словно отбивая такт какой-то мелодии… - Она не успела договорить, поскольку мужчины закричали одновременно, Рэннет с торжеством, а Лоут с яростью.