Тихоня с искорками в глазах
Шрифт:
– Элида, не расстраивайтесь, - попытался утешить ее Рэннет. – Даже если Энгор взял с собой браслет, и я ему передам сообщение, чтобы он его надел, что изменится?
– Я смогу переместиться к нему в крепость, - сказала Элида, удивляясь, почему Рэннет не понимает таких простых вещей.
– Вы переместитесь к нему, - терпеливо продолжил Рэннет, - и что дальше? У них и так мало еды и воды, а поскольку придется еще и вам выделять часть воды и еды из того небольшого количества, своим появлением вы только ухудшите их положение. Вы так не думаете?
– Не думаю! – резко возразила она. – Вы же знаете, что у меня есть этакий пространственный карман,
– Вы сможете переместить несколько десять мешков муки, с полсотни мясных туш? – насмешливо спросил он, поскольку помнил, как Элида говорила о совсем небольшом количестве предметов, что способна унести с собой. От его слов она сникла, но потом радостно сказала.
– Я могу взять с собой достаточное количество магический артефактов, например, магические сумки, в которые можно положить в десять раз больший объем вещей, чем они сами, и таких сумок я могу взять… - она подумала-подумала, - много! – Вот теперь Рэннет посмотрел на нее совсем по-другому. Теперь он вскочил с кресла и принялся мерить комнату шагами, не то подсчитывая что-то, не то раздумывая о чем-то.
– Элида, а какое максимальное количество таких сумок вы можете взять с собой? – неожиданно спросил он. Элида растерялась, поскольку еще не подсчитывала тот объем предметов, что теперь могла брать с собой. Она вспомнила слова отца, что с каждой смертью объем увеличивается в десять раз. Умерев в теле Кати, она смогла забрать предметов, умещающихся, примерно, в мяч среднего размера. Умерев в убежище отца, этот объем увеличился в десять раз, погибнув в теле Нины, она, получается, может взять с собой объем, составляющий около ста мячей, ну может чуть меньше. Говорить Рэннету о мячах она не стала, перевела этот объем в нечто более для него доступное.
– Примерно тридцать ведер, - после некоторого раздумья сказала она.
– Значит, тридцать сумок – тридцать мешков, - быстро пересчитал он. – Мало! Их двадцать человек, надо продержаться несколько месяцев…
– Несколько месяцев? – ахнула Элида. – Я думала счет идет на недели.
– Ну я говорю о самом худшем варианте, - объяснил Рэннет.
– Тридцать мешков лучше, чем ничего, - со злостью сказала она, уже понимая, что Рэннет не будет ей помогать добраться до Энгора, так и случилось.
– Нет, Элида, - мягко сказал мужчина, - я не позволю вам совершить такую глупость. Вы погибнете вместе с ними страшной, мучительной смертью, но если они воины и знали на что шли, то вы…
– Погибнуть! – ахнула она, озаренная новой идеей. – Ну, конечно! Мне надо погибнуть, потом вернуться, то есть погибнуть еще раз, и тогда я столько всего смогу взять с собой, что хватит на год, а может быть еще больше!
– Даже не думайте! – Рэннет мгновенно схватил ее за плечи и встряхнул несколько раз, очевидно, с намерением вытряхнуть из ее глупой головы подобные мысли. Но Элида лишь упрямо сжала губы, всем своим видом показывая, что она поступит так, как считает нужным. – Элида не смейте этого делать!
– Лорд Рэннет, у меня в запасе еще пять жизней! – торжественно сказала она.
– Не пять, а три, - поправил ее Рэннет, - и то, это при условии, что у вас изначально их было девять. Но вы же сами говорили, что жизней может быть и меньше.
– Почему три? – удивилась Элида. – Я только два раза перемещалась в тот Мир.
– Потому что самый первый раз, когда вы погибли, утонув в озере вы не помните, - грустно сказал Рэннет. – Вы были совсем малы, по-моему, вам было три года. Когда вы вернулись в свое тело, то вы держали вот этот предмет. – С этими словами Рэннет протянул ей крестик.
– Крестильный крестик, - помертвевшими губами сказала Элида и на какую-то секунду перед ней мелькнула воспоминание: мама, вложила крест в ее ручку, и плача, просила повторять за ней слова молитвы.
– Теперь вы понимаете, как глупо и опрометчиво собирались поступить? Вполне вероятно, что больше вы бы никогда не смогли вернуться назад. – Рэннет внимательно посмотрел на девушку, не вполне уверенный, что полностью переубедил ее и на всякий случай, чтобы уж точно она не совершила никакой глупости добавил. – К тому же вы не смогли переместиться к Лоуту, даже с помощью браслета. Он, действительно снял его и положил в стол в своем кабинете. Я лично это видел. Если вы мне не верите – можете убедиться в этом сами, не сомневаюсь, что он и сейчас там лежит. – От этих слов Элида сникла, но потом подозрительно спросила:
– Зачем же вы подсчитывали количество мешков, что я могла бы с собою взять?
– Элида, я тоже хочу спасти Энгора, и тоже хватаюсь даже за соломинку, - он больше ничего не добавил, но Элида почувствовала, что он еще что-то не договаривает.
– Вы мне что-то недоговариваете! – со внезапно вспыхнувшим гневом закричала она. – Говорите все как есть, или я…
– Элида, Энгор знал, что идет на смерть, когда его отрядом порталом переправляли в эту крепость. Мы с ним вдвоем все подсчитали, все обсудили, но какие бы варианты мы не придумывали – результат был один – смерть.
– Так зачем ему нужно было тащится в эту проклятую крепость?! – чуть не в истерике закричала она.
– Это было нужно не ему, а нашей стране, - тихо сказал Рэннет, - поэтому никого другого я не мог туда послать. С ним отправились только добровольцы, хорошо осознающие, что их ожидает… - Рэннет замолчал, поскольку выражение лица Элиды поразило его. Она широко открытыми глазами смотрела, словно в пустоту, и вдруг сказала едва слышно:
– Энгор уходил на смерть, знал, что он больше никогда не вернется, и он не попрощался со мной, не удосужился хотя бы в последний раз на меня взглянуть! – Она с тоской посмотрела на Рэннета. – Он ведь меня вообще не любит, - то ли спрашивая, то ли утверждая сказала она. – Совсем-совсем, ни капельки, ни даже самой крошечной капельки. – Рэннет прижал ее к себе, хотя это было вопиющим нарушением всех приличий, но Элиде в этот момент было не до этикета.
Ч. 3 Гл. 5
Глава 5
Оставшись одна, Элида чувствовала себя настолько опустошенной, настолько измотанной, но самым страшным чувством было то, что она ощущала, что Энгор словно предал ее. Она пыталась поставить себя на его место. Вот ему говорят, что по каким-то очень важным и государственным интересам он должен отправиться в какую-то крепость. Что существует большая вероятность, что оттуда он не вернется никогда. И что? Элида знала, что она постаралась бы увидеть всех своих самых близких и дорогих людей, а Энгор? Или он не знал, что уходит навсегда, или… Элида не входила в круг близких и дорогих.