Тихоокеанский шторм
Шрифт:
Так все и шло, мирно и благолепно, пять лет, с двадцать четвертого по двадцать девятый - а, потом, в 1929 году, ФРС сочла нужным ликвидировать становившийся ненужным, более того, начавший угрожать финансовому рынку США 'пузырь' на фондовом рынке. 'Пузырь' ликвидировали - вот только удержать процесс под контролем не смогли. Рухнуло все - и, в том числе, относительное послевоенное благополучие Германии, державшееся на американских кредитах.
В этой ситуации проходит конференция по репарациям, на которой Шахт, по официальной версии, уговаривает победителей снизить общую сумму репараций до 8 млрд. долларов и растянуть ее выплату до 1988 года. Люди, не лишенные некоторого житейского цинизма, предположили несколько иную подоплеку события - американский бизнес уже контролировал экономику Германии, так что дальнейшее давление, в прежних масштабах, на немецких партнеров было не нужно, тем более, что сохранение прежних выплат усиливало Великобританию и Францию, что янки было совершенно не нужно. Кроме того, сохранение прежнего объема платежей увеличивало вероятность социального взрыва в Германии - а популярность немецких коммунистов и так росла не по дням,
После этого вопрос о реальных покровителях герра Шахта отпадал автоматически, достаточно было сопоставить вехи его биографии. Во-первых, членство в прусской масонской ложе - да, когда-то это был неофициальный клуб прусской и пропрусской элиты германских государств, традиционно возглавляемый королем Пруссии; но, тот факт, что уже к началу XX века многие организации высокопоставленных мистиков были прикрытием людей, работавших на британский 'Круглый стол', не был известен разве что сторожевым собакам, охранявшим объекты ГРУ и РУ ВМФ; впрочем, франко-швейцарская ветвь Ротшильдов мало отставала от британских родственников по этой части, активно используя французские и русские масонские ложи в качестве прикрытия своих сетей влияния. Но, в данном случае, сомнений в том, откуда дует ветер, не было - образно говоря, от этого ветра явственно пахло туманами Альбиона. Во-вторых, блестяще проведенная банкиром операция по взятию под контроль англосаксами немецкой экономики - начиная с этого момента, он явно работает уже не на одних англичан, но на расширенный состав 'Круглого стола', включающий группу Рокфеллеров. Точнее, он является ответственным исполнителем плана, в первую очередь учитывающего интересы американской элиты. При этом Шахт явно сохраняет самые лучшие отношения с британской элитой. Правда, остается не вполне ясным, когда и почему он попал в поле зрения англичан - предположительно, это произошло благодаря семейным связям его матушки, ведь датская элита тесно связана и с младшей ветвью дома Гессенов, и, напрямую с британцами.
Дальнейшее развитие событий подтвердило это предположение. Ситуация в экономике Германии оказывается намного хуже самых пессимистичных прогнозов - хотя, человек не обременный особым тактом дипломата, мог бы с полным на то основанием сказать, что в Англии и Франции дела идут не намного лучше. Все настолько плохо, что Гувер, прекрасно осознающий необходимость платежей из Европы для балансирующей на грани коллапса экономики США, выступает с предложением заморозить на год все платежи по долгам и репарациям. Элиты Британии и Европы принимают это предложение хозяев США, приличия ради, высказанное господином президентом - по той простой причине, что все находится на краю пропасти, дружно именуемой всеми элитами, с абсолютно одинаковым ужасом и ненавистью, большевистской революцией. В этот момент им не до соперничества - революция, полыхнувшая в Германии, вполне может привести к 'эффекту домино' если не всей Европе, так в Великобритании и Франции.
Поскольку никому из власть имущих Америки и Европы не хотелось оказаться в подвалах нью-йоркской, лондонской, парижской, берлинской ЧК - а во время Великой Депрессии такое развитие событий вовсе не выглядело невероятным, очень многие люди на Западе видели возможный выход из судорог невиданного доселе экономического кризиса в коммунистической революции!
– надо было начинать координировать действия во имя общего спасения.
Под прикрытием плана Юнга создается Банк Международных Расчетов, официальной задачей которого является получение странами-победительницами репараций с Германии, и, урегулирования иных финансовых претензий между странами-кредиторами, связанными с выплатой репараций. Правда, задел на будущее создается с самого начала - в уставе БМР недвусмысленно записано 'содействовать сотрудничеству между центральными банками и обеспечивать дополнительные благоприятные условия для международных финансовых операций' (соответствует РеИ В.Т.). Это полностью соответствует истине - в числе учредителей БМР центральные банки Великобритании, Германии, Франции, Италии, Бельгии, консорциум японских банков, и, последняя по счету, но не по значимости, финансовая группа Моргана. 'Моторами' же сей операции являются два человека - влиятельный сверх всякой меры глава Банка Англии Монтегю Норман и ушедший в отставку с поста главы Рейхсбанка Ялмар Шахт.
Заключается конвенция с Швейцарией - и в 1930 году в тихом городе Базеле, в скромном здании бывшей гостиницы, находящемся неподалеку от центрального вокзала, появляется учреждение, официально числящееся коммерческим публичным банком. В лучших традициях 'швейцарских гномов' банк предельно скромен и неприметен - настолько, что у него даже нет вывески, есть только маленькая табличка у входа, прикрытого магазином шоколада. Нельзя не признать правоту руководства банка - те, кто посвящен в секреты этого финансового учреждения, находили его и без вывески, а остальному миру знать о нем было незачем. Другое дело, что это скромнейшее учреждение пользовалось беспрецедентными правами - его иммунитет от любого правительственного вмешательства и отказ от налогообложения всех его операций гарантировались Гаагским договором 1930 года, подписанным странами, чьи центробанки выступили учредителями БМР, страной пребывания, а, также, США и Японией. По этому договору гарантировалась дипломатическая неприкосновенность высшего и среднего персонала БМР, равно как и его почты. Собственно, Гаагский договор 1930 года стал своего рода Рубиконом в отношениях национальных государств и богатейших банкиров мира - впервые в новейшей истории банк получил юридически равные с государством права, в нужной ему части, причем эти права были признаны, в том числе, и рядом сильнейших государств мира. Капитал, де-факто и отчасти, де-юре, получил право государственного суверенитета.
Но, это было 'зарубкой на будущее' - в настоящем же банкиры трудолюбиво занялись регулированием финансовых потоков из Европы в США и обратно, и, в значительно меньшей степени, потоков из Европы в Азию, имея своей целью удержание экономик ведущих стран от коллапса, неизбежным последствием которого стал бы приход красных. Нельзя сказать, что у них не получалось вовсе, поскольку им удалось надежно предотвратить коллапс экономики в Великобритании и Франции - но в США и Германии дела обстояли намного хуже, в особенности, во второй. Удавалось предотвратить немедленный коллапс немецкой экономики - но не медленное сползание к нему, с вполне понятными политическими последствиями. На фоне феноментальных успехов советской экономики дело не ограничивалось неуклонным ростом поддержки сторонников Тельмана - откровенно говоря, практически всех влиятельных людей Германии трясло при одной мысли о том, что 'Красный Эрнст' может стать канцлером - но, вот приход к власти лидера влиятельной прорусской военной группировки генерала фон Шлейхера был воспринят совершенно иначе (в РеИ генерал фон Шлейхер действительно был канцлером Германии, хотя и очень недолго В.Т.). Вот фон Шлейхер, несмотря на намертво прилипшие к нему прозвища 'красный генерал' или 'социальный генерал', был птицей совершенно другого полета - и его поддерживали не только военные, но и часть промышленников, резонно решившая, что частичные уступки много лучше полного краха и гибели (соответствует РеИ - во многом, именно поэтому Гитлер приказал эсэсовцам ликвидировать фон Шлейхера, вместе с его правой рукой, шефом Абвера, генералом фон Бредовым, во время 'ночи длинных ножей' В.Т.).
Немалых трудов стоило добиться отставки фон Шлейхера с поста рейхсканцлера - но, к прискорбию американцев, англичан и их сторонников в германской элите, проблему в целом это никак не решало. Вообще, классические методы не давали требуемого результата - так что оставалось лишь прибегнуть к экстраординарным ходам.
В 1932 году братья Даллесы, совместно с Шахтом, встречаются с неким австрийским художником-акварелистом (соответствует РеИ В.Т.). Точное содержание беседы советским разведчикам выяснить так и не удалось - но, судя по тому, что после этой беседы на пребывающих на грани банкротства нацистов проливается форменный золотой дождь, главный борец с англо-американской плутократией (подлинное определение Гитлера В.Т.) и видные представители этой самой плутократии сумели обо всем договориться. В частности, золотой дождь, изливаемый исполняющими обязанности Зевса банкирами на занимавшую должность Данаи НСДАП, выразился в сборе Шахтом 3 миллионов марок у немецких промышленников - до этого они денег Гитлеру не давали. Помощь, оказываемая Гитлеру, не ограничивается только финансированием - власть предержащие оказывают беспрецедентное по тем временам давление на фон Гинденбурга, категорически не желающего видеть 'богемского ефрейтора' на посту имперского канцлера, дело доходит даже до использования компрометирующих материалов (соответствует РеИ В.Т.).
Требуемый результат достигнут в январе 1933 года - Гитлер становится рейхсканцлером, таким образом, коммунистической идеологии противопоставляется агрессивная идеология национальной исключительности немцев.
Естественно, сыгравший столь большую роль в приходе к власти Гитлера Шахт не остается безработным - точнее, он принимается за выполнение новой стратегической задачи, заключающейся в подготовке немецкой экономики к войне. Этим он и занимается, занимая с 1933 года должность президента Рейхсбанка, а с 1934 - добавив к ней должность рейхсминистра экономики. Умнейший прагматик Шахт не пытается 'изобретать велосипед', а просто и незамысловато адаптирует советскую схему двухконтурного финансирования экономики к условиям Германии, введя в оборот векселя МЕФО, являвшиеся немецким аналогом советского безналичного финансирования народного хозяйства, с той разницей, что в Германии векселя МЕФО использовались только для финансирования тяжелой промышленности.
Высочайший уровень организации, присущий и немецкой экономике, и германской системе управления, золотой ливень американских кредитов, дополненный финансовым гением Шахта, очень высокий средний уровень квалификации немецких работников, дополнительно стимулируемый яростным желанием вырваться из нищеты и жаждой мести за прошлые унижения, дали свои плоды - к 1939 году Германия была готова воевать на суше.
Конечно, ей всячески помогали - сторонники концепции 'аристократического нацизма' в Великобритании, самой известной - но далеко не единственной, и, даже не самой влиятельной!
– была 'кливденская клика' леди Астор, сделали все, чтобы привести к власти сторонника умиротворения Германии посредством предоставления ей сначала возможности объединения всех немцев в одном государстве, а, затем, и свободы рук на Востоке Невилла Чемберлена.
Отдельного упоминания заслуживают труды 'клики умиротворителей', совместно с их французскими единомышленниками, по блокированию усилий той части французской элиты, которая понимала, что антикоммунизм Гитлера совершенно не означает безопасности Франции. Образно говоря, многократно провозглашенное Гитлером желание искать колонии на востоке Европы не гарантирует Деву Марианну от по-немецки добросовестного изнасилования всеми известными бошам способами - а в познаниях колбасников на сей счет сомневаться не приходилось, опыт общения был накоплен изрядный. Но 'умиротворители', считавшие 'опасностью номер один' 'красных' выиграли партию с разгромным счетом - и все системы безопасности, такими трудами выстроенные здравомыслящими людьми, были даже не деактивированы, а просто сданы фюреру.