Тики из колодца
Шрифт:
– Правда, чудесно?
– восторженно говорила баронесса.
– Одна беда: здесь никого нет, кроме меня, Управляющего и рабочих. Но работа уже почти закончена. Поэтому тут остаёмся мы да - разве что - привидения!..
– А они есть?!
– обрадовалась Маруся.
– Не знаю. Духи, как известно, витают только по ночам. А у меня крепкий сон.
Они вернулись в зал, потом пошли по узким коридорам. Пахло красками, стружками и лаком.
– Через неделю я открываю замок для экскурсий: как-никак - памятник
Они остановились у одной из многочисленных дверей второго этажа.
– Здесь будет твоя комната.
Тетя Ингрид открыла тяжелую дверь.
– Пока я приготовлю ужин, - оставь сумку и беги к воде! Освежись после дороги. Нет, что ни говори, - вздохнула она, - в жизни за городом есть свои преимущества!.. Осторожней!
Маруся ловко съехала по широким перилам лестницы и колесом прошлась по ковру.
Жужжали пчелы. Бренчали на ветру флюгера. Казалось, что медный герольд на башне вот-вот затрубит, ворота со скрежетом распахнутся, и на конях отправится в дальние поля знатная охота.
– Э-ге-гей!
– резвилась Маруся на берегу.
– Тру-туту-ту-ту!
– Ту-тууууу!..
– ответил ей медный герольд.
Наполненная впечатлениями, за ужином она тараторила без умолку, ответила на все теткины вопросы о школе, о дедушке, о братике, о родителях, о жизни в городе. Умолчала лишь о том, что увидела в средневековом городе два часа назад...
Тетя Ингрид любила читать перед сном романы. Одного тома ей хватало на месяц-другой. Прочитав полстраницы исторического сюжета, она тут же засыпала, не всегда успевая снять очки. Так было и в эту ночь: глаза её слиплись на первой же главе, а очки остались ночевать на переносице.
Ей снилось, как сотни автомашин останавливаются у ворот ночного замка, ярко освещенного луной и светящимися неоновыми афишами:
К НАМ! К НАМ!
СЮДА! СЮДА! СЮДА!
ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНОЕ
ПРИВИДЕНИЕ!
НАЧАЛО ГАСТРОЛЕЙ!
СПЕШИТЕ ВИДЕТЬ!!!
Прямо на лужайку у фонтана опускаются вертолеты, высаживают зрителей и те спешат, сбивая друг друга, торопясь занять места в летнем театре.
Вначале сцена пуста, но вдруг все видят, как из ничего, струясь и приобретая телесность, в круге прожекторного света появляется человек.
– Уважаемая ночная публика! Только у нас! Сегодня и всегда!
Он кивает головой, сотни колокольчиков играют вступительный марш циркового представления, и оно начинается.
Зрители сидят с раскрытыми от удивления ртами...
Вдруг изображение стало нечетким и расплылось...
Это баронесса задела во сне очки, которые тут же поспешно нащупала на подушке и водрузила на свое место. Сон продолжался...
А в своей комнате под музыку маленького приемника перед зеркалом дурачилась Маруся. Она набросила на себя простыню и, дико вращая глазами, говорила низким голосом:
– Я - самое страшное привидение
Часы и на башне, и в приемнике одновременно пробили полночь...
Прямо из-за её отражения в комнату вплыл некто в красном колпаке.
Девочка в первый миг замерла от неожиданности, но в обморок падать не стала: она разглядела веселое, доброе, знакомое лицо.
Некто приложил палец к губам и произнес:
– Только не бойся, Маруся, давай знакомиться! Я добрый дух Загородного Замка, - и, сняв колпак, шутливо поклонился.
– Артистикус!
Маруся успокоила его:
– Я и не боюсь, я тебя знаю! Ты был великим фокусником! Тебя звали Тики!
– Да, - улыбнулся он, - для друзей я просто Тики.
"Артистикус, - мелькнуло у неё в голове.
– Откуда я знаю это имя?!"
– Ах! Как интересно!
– воскликнула Маруся.
– Я тоже побывала привидением, правда, недолго.
– И она рассказала ему все, что видела в средневековом городе.
– Надеюсь, мы поймем друг друга.
– Не сомневаюсь!
– рассмеялся Тики.
Они выбежали в коридор и съехали по лестничным перилам.
Во время веселого пролета что-то уткнулось в бок девочки.
– Вспомнила!
– закричала она.
– Вот где я прочла это имя!
– Какое?
– не понял Тики.
– Артистикус!
– торжественно произнесла Маруся и выхватила из-за пояса серебряную свирель.
Тики даже замер от изумления. Потом бережно взял её в руки. От радости он излучал свет.
– Ты подарила мне заново жизнь! Ведь завтра в полночь - спустя ровно 500 лет, как меня казнили, - я смогу опять стать человеком.
"Портрет неизвестного в черном капюшоне" внизу у лестницы вдруг ожил. "Неизвестный" протянул руку к телефону, стоящему на столике под картиной, и набрал номер...
– Это я, - встревоженно сказал Человек в черном капюшоне.
– Ваша свирель - у него... Только что... Артистикус и ваша ученица... Маруся... Племянница баронессы. Жду дальнейших указаний...
– и пропал, оставив на стене пустую багетную раму.
Баронесса Ингрид проснулась от непонятной тряски. Словно её подбрасывали на перине. Она раскрыла глаза и села в кровати.
В комнате никого не было. Мебель пританцовывала, как табун нетерпеливых коней, поднимая поочередно свои окованные чеканной медью ножки.
"Вот что значит насмотреться снов о привидениях!.." - подумала баронесса, с трудом встала с гарцующей кровати, взяла со стола подпрыгивающий фонарь, обошла стороной качающуюся люстру и вышла в коридор.
– Я - пьяна!
– трезво сказала она.
Весь замок ходил ходуном: это Тики в нижнем зале веселил Марусю.
– Загородный Замок! Разве мы не рады нашей гостье?