Тиран моей мечты
Шрифт:
— Добрый, — сказала трубка гнусавым мужским голосом, — это ресторан «Манго», насчет вашего заказа.
И только я хотела возмутиться — ничего же не заказывали! — как вспомнила, что Черному каждый день на обед привозят еду из ресторана. И в пятницу тоже привозили, я поставила ее на столик возле дивана в его кабинете, и на этом забыла о ней.
Даже не знаю, куда она потом делась — наверное, Назар Миролюбович либо все съел, либо выбросил.
— Да? — Овощного супа-пюре сегодня нет, зато есть борщ.
Заменить? Я задумалась. Честно
Гнусавый мужик что-то пробормотал и отключился. А я и думать забыла про этот случай почти сразу — настолько погрузилась в текущие дела.
Через час к Назару Миролюбовичу пришли первые посетители, потом еще одни. Затем явился генеральный, которому тут же понадобился кофе, а после они с Черным вдвоем засели в кабинете Жукова, и вышел Назар Миролюбович оттуда как раз когда привезли обед. Схватил свои коробочки, кивнул мне: — Кристина, вы тоже можете пообедать.
Да какой уж тут обед? Лерину-то работу я всю переделала, а свою? У меня там еще с четверга завал на завале.
— Постараюсь, — ответила я дипломатично, но Черный, кажется, даже не расслышал — ушел к себе обедать.
Минуты две я относительно спокойно работала, а потом дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник злой-презлой Назар Миролюбович.
Я сглотнула. Ну что там может быть не так? Котлета пригорела? Но при чем тут я? Не я же жарила! — Кристина, зайдите, — процедил Черный, дождался, пока я встану со своего места, развернулся и ушел обратно в кабинет.
Когда я зашла, Назар Миролюбович стоял над своим деревянным обеденным столиком и мрачно смотрел на собственный обед. Я закрыла дверь, подошла, встала рядом.
— Что это, Кристина? Я оглядела одну коробку, другую. Салат какой-то, борщ и нечто вроде лазаньи. Никаких пригоревших котлет.
— Обед.
Черный вздохнул.
— Кристина. Вы издеваетесь? Вы хотите, что бы я умер? Я захлопала глазами.
— Нет. Конечно, нет. Но… — Тогда почему вы пытаетесь меня отравить?! — рявкнул он так, что я пошатнулась.
Отравить?.. Но я к этим коробкам даже не притрагивалась! — Назар Миролюбович, я не понимаю… — пробормотала я, глядя на рассерженного шефа с растерянностью. — Что не так? Он вновь вздохнул, затрепетав ноздрями.
— Вы вообще читали то, что прислала вам Лера? — Ну… да.
Не все, конечно, все я пока не успела. Но то, что касается его личных вкусов — да! Я же должна была знать, как ему чай заваривать.
— Врете, — заключил Черный, и мне захотелось по- детски разрыдаться. — И не стройте из себя обиженную. Если бы вы читали то, что прислала Лера, то знали бы, что я вегетарианец.
— Кто? — пискнула я.
— Вегетарианец! — рявкнул Назар Миролюбович. — Я не ем мясо уже пятнадцать лет. А этот борщ — с мясом! И начальство указало на упомянутый борщ перстом. Если бы борщ мог, он бы покраснел еще сильнее от
— Вы хотите, чтобы я в больницу попал? — продолжал возмущаться Черный. — Что это за диверсии, Кристина?! Что я могла сказать? Что Лера ничего не писала про вегетарианство? Не поверит. Поэтому остается одно.
— Простите, пожалуйста, — повинилась я, — больше не повторится. Я все учту, честное слово.
— Надеюсь, — процедил Назар Миролюбович. — Заберите эту гадость. Я от одного запаха чуть не скончался. Представляю, что со мной было бы, если бы я хоть ложку съел.
Он бы не съел, конечно. Одна из моих однокурсниц была вегетарианкой, она говорила, что после года «воздержания» чувствуешь мясо всюду, и от этого запаха сразу начинает тошнить. Но… надо же покричать.
— Извините.
— Кристина, — произнес Черный по- прежнему раздраженно, — давайте так: раз вы не умеете читать, я вам сейчас все расскажу сам. Может, вы так лучше запомните. Я не ем мясо, пью только черный чай без сахара. Люблю сладкое, особенно печенье, но на шоколад у меня аллергия. Терпеть не могу навязчивые запахи, особенно — запах роз. Вроде бы немного информации.
Вы сможете запомнить? Было так обидно. Просто ужасно.
— Смогу, — уронила я, чувствуя, как дрожат губы.
— Идите, — процедил Назар Миролюбович, глядя на меня без всякого сочувствия. — И не вздумайте плакать. У меня клиенты через сорок минут, нечего им красными глазами отсвечивать.
Дома порыдаете.
Сказочная сволочь.
Вернувшись на рабочее место, я решила проверить себя и на всякий случай открыла файл, который прислала Лера.
Инструкция по завариванию чая там была, но больше ничего.
Я даже еще раз скачала файл с почты, проверяя — может, битый? — но нет: пусто.
Значит, я все-таки не такая идиотка, как Черный думает.
Утешает ли это меня? Не очень.
Я была страшно деморализована после случившегося. Рыдать не стала, несмотря на то, что очень хотелось. Постаралась взять себя в руки и продолжила работать.
Только последствия стресса не заставили себя ждать — у меня дико разболелась голова и, кажется, поднялась температура. Я заварила себе порцию чудо-зелья от простуды, выпила, но легче не стало. Зато спать захотелось так, что я зевала каждые пять минут.
Один из таких зевков и увидел Черный, выходя из кабинета в сопровождении клиентов — двоих мужчин пенсионного возраста. Увидел, нахмурился — и я поперхнулась. Сон как рукой сняло.
— Кристина, — обратился ко мне Назар Миролюбович, когда клиенты ушли, — некоторые вещи нужно делать не столь демонстративно. Например, зевать. Покажите-ка мне свои руки.
Я послушно подняла ладони.
— Видите, они у вас есть. Целых две. Одной вы вполне можете закрыть себе рот во время зевания, а еще наклонить голову, что бы никто не увидел. Или подобные манипуляции для вас слишком сложные? Господи, как я его ненавижу.