Тиран
Шрифт:
Весь остаток дня — приятного солнечного дня на равнинах — ехали без происшествий. Вода встречалась реже, чем ожидал Киний, и теперь, когда Ателий уехал, пришлось отправить Ликела на поиски места для лагеря. Тот вернулся поздно, уже в сумерках.
— Ничего, кроме берега, — сказал он. — Есть ручеек, достаточно воды для нас и лошадей, если его не изгадим. Но воды немного. Я проехал пятнадцать стадий.
— Следы видел?
Ликел кивнул.
— Мы идем по ним, хотим того или нет. Там, на следующей гряде, словно дорога на конскую ярмарку.
Спешились уже почти
Рабы собрали на берегу плавник для костра, а Киний продолжал спорить сам с собой. Костер, особенно костер на берегу залива, виден на многие мили. С другой стороны, Ателий как будто уверен, что его народ не представляет угрозы. И все же — несмотря на все свои достоинства, Ателий варвар.
Тем не менее Киний кивнул Арни и стал смотреть, как тот высекает искры с помощью стали, чтобы разжечь костер. Двести вооруженных луками всадников-скифов, если дойдет до стычки, сразу уничтожат их, настолько превосходят их числом; так что не стоит и тревожиться.
Но когда костер разгорелся, Киний смотрел на него, по-прежнему снедаемый тревогой.
Никий поставил его в утреннюю стражу с Аяксом. Аякс больше не избегал Никия, но держался отчужденно и совсем не походил на восторженного юношу, каким был в первое утро. С другой стороны, теперь он знал свои обязанности и, не сказав ни слова, расположился на невысокой гряде над берегом. Киний вычистил лошадей. Их теперь было двадцать восемь — неплохой табун для двенадцати воинов и трех рабов. Сначала он вычистил своего боевого коня, потом походного, затем принялся за лошадей Никия, потом за остальных боевых. К этому времени встал Диодор. Он разбудил рабов, развел костер и стал помогать с лошадьми. И еще прежде чем солнечная колесница поднялась над краем неба, все встали, сделали всю нужную работу, свернули плащи и навьючили на лошадей поклажу. Прибрежный песок дугой тянулся на десяток стадиев, и Никий решил ехать по нему. Ему хотелось найти по дороге приличный ручей и напоить лошадей: вода, много воды — вот его постоянная забота. Он помахал Аяксу, стоявшему выше на гряде, тот помахал в ответ. Ликел покинул колонну, подъехал к молодому человеку, и они вдвоем поднялись выше, прикрывая фланг колонны.
Они пересекли два маленьких текущих в песке ручейка: первые же лошади их замутили. У третьего ручейка Киний действовал осмотрительнее. Спешившихся людей он отправлял поить лошадей по одному; предварительно в песке выкопали яму и подождали, пока ручей ее не наполнил. Все равно водопой оставлял желать лучшего. Киний послал Лаэрта искать воду дальше по берегу. Странно казалось так тревожиться, когда с одной стороны от тебя сырая, поросшая травой равнина, а по другую — бесконечное море, но более мелкие лошади уже начали уставать.
Лаэрт вернулся в полдень.
— У края залива неплохая речка. Много свежей пресной воды. И много следов лошадей.
— Молодец. — Киний проехал вдоль колонны. — Что ж, уважаемые господа, трапеза отменяется. Движемся без привалов.
— Впереди в нескольких стадиях еще один маленький ручей, — предупредил Лаэрт.
— Аид! Мы каждый раз теряем время, а лошади даже не успевают напиться. Прямо вперед! Сколько стадиев до реки?
— Около двадцати. Я ехал быстро.
— Утренняя прогулка по песку!
— Хорошо, господин. — Лаэрт улыбнулся своей типичной улыбкой и сдвинул назад большую соломенную шляпу. — При таком проворстве ты будешь там к концу дня.
— Там и разобьем лагерь.
Тут он увидел, что Аякс на гряде машет шляпой. А Ликел направлялся к ним, передвинувшись на спине лошади к хвосту: так легче спускаться.
— К нам гости, — сказал Киний. Его люди у начала крутого подъема, за спиной у них море, а уставшие лошади нуждаются в воде. — Доспехи и боевых коней. Быстро!
Он спешился и достал из дорожного вьюка шлем и панцирь. Его толкали люди и лошади — в колонне воцарился хаос. Киний надеялся, что порядок восстановится.
Слева что-то крикнул Ликел. Киний закрепил нагрудник и наспинную пластину и воевал с кожаными ремнями шлема. Солнце уже припекало, через несколько минут его голова будет как в бане.
— Скифы! — крикнул Ликел. — Их сотни.
При помощи тяжелого копья Киний сел на боевого коня.
— Где Ателий?
— Его не видно.
Садиться верхом в доспехах всегда трудно. Киний сумел поймать узду. Из пыли возник Кракс и подал ему копья.
Киний показал на вьючную лошадь, которая везла еще несколько копий.
— Хочешь получить свободу? — спросил он.
Кракс кивнул.
— Садись на мою ездовую лошадь, прихвати пару копий и держись рядом со мной. Отныне ты свободен.
Кракс исчез в пыли раньше, чем он договорил.
— Ко мне! Построиться в два ряда! — крикнул Киний. Все вокруг затмевал поднятый в воздух песок, и ему ничего не было видно. Проклятый шлем не помогал. Киний отвел нащечные пластины и сдвинул шлем назад. Рядом показался Ликел, за ним Никий; остальные тоже быстро приближались. Кракс верхом пристроился за Кинием: конечно, как всякий новичок, не очень ловко, но он прирожденный всадник.
Ликел не потрудился надеть шлем. Он повернулся к Краксу.
— Добро пожаловать в гиппеи, парень! — Потом Кинию: — Ты его освободил?
Киний испытал внезапную радость: боги шепнули ему, что освобождение мальчишки — правильный поступок.
— Все равно раб из него никудышный! — рявкнул он, и окружающие рассмеялись.
Аякс закончил спуск с гряды и занял место с левого фланга.
На гряде началось движение, и смех тотчас оборвался. В мгновение ока кряж заполнился лошадьми и всадниками, вспыхивала разноцветная упряжь (снова и снова — несомненный блеск золота), солнце отражалось от железных доспехов, от бронзы и наконечников копий.
— Великая Афина, встань рядом с нами в час нашей нужды, — произнес сбоку Ликел.
Никий выругался, грязно и длинно.
Для Киния появление всадников стало ударом. Они великолепнее любого отряда персидской конницы, какие ему приходилось видеть, и кони у них лучше. Четырнадцать всадников внизу казались жалкой кучкой.
«Плохо, — подумал Киний. — Лучше бы я погиб в походе царя-мальчика».
И все же.
— Тишина. Всем внимание. Держитесь спокойно, как подобает грекам.
На персов всегда действовало проявление строгого послушания, особенно у меньшего по численности противника. Киний вновь надвинул шлем и опустил на щеки защитные пластины.