Тиран
Шрифт:
— Да. Накажи меня, — прошептала я. — Пожалуйста. Накажи меня.
Я забыла, что такое стыд и опустилась до мольбы. И потом, если он когда-нибудь меня трахнет, я утоплю его в заливе.
Кинг потерся своей огромной эрекцией о мое бедро.
— Видишь, что ты со мной делаешь? Чувствуешь, как сильно я хочу тебя? — Все, что я могла сделать, это кивнуть. Даже не была уверена в том, что он спрашивал. В тот момент ответом на все было «ДА». — Не смей, бл*дь, двигаться, — приказал он. Вставив два пальца за пояс моих шорт, он потянул их
— Твою ж мать. Ты же практически течешь. — Он всосал мой клитор в рот. — Я скучал по твоему вкусу, малышка. Чертовски сладкому и невинному. На вкус ты нечто большее. — Его слова вибрировали над моей сердцевиной, настолько готовой для него, что пульсация уже отдавалась в ноге. Вместо этого он встал, сильнее прижав меня к колонне. Кинг потянулся между нами, между моими складками, распределив влажность и толкнувшись толстым средним пальцем в меня.
Его палец был едва наполовину во мне, но я уже сжимала его.
— Твоя киска соскучилась по мне, — сказал Кинг, его голос был грубым и напряженным. Уверенность, которой он обладал всего лишь несколько мгновений назад, превратилась в осязаемую борьбу, когда он попытался взять ее под контроль.
Я уронила голову назад на колонну. Он вошел полностью и слегка согнул палец. Когда начал входить и выходить из меня, я извивалась на его руке.
Каждый раз, когда Кинг вытаскивал его, я чувствовала себя так же удивительно, как когда он возвращался внутрь. Начал двигаться быстрее, сначала потихоньку, потом более беспорядочно. Более отчаянно. Словно единственной миссией Кинга было вырвать оргазм из моего тела.
Я потерялась в ощущении его движений во мне.
Проникновение и выход.
Сжатие и освобождение.
Пульсация и пульс.
Гребаное невероятное изумление, позволившее не только увидеть этого человека снова, но и поцеловать его. Прикоснуться к нему.
Родить ему ребенка.
Не так давно было время, когда я действительно думала, что больше его не увижу. Естественно, мне и в голову не приходило, что он будет трахать меня пальцем у колонны, где все началось.
Где начали мы. Это было то самое место, где я отдалась ему в первый раз. И снова делала то же самое, в том же месте.
Хотя в сердце никогда не переставала принадлежать ему.
Ощущения начали усиливаться. Удовольствие на вершине блаженства. Я больше не могла отличить проникновение от выхода. Я была так заряжена, что чувствовала, что могу снабдить весь город энергией, которая гудела внутри меня.
Растущего удовольствия становилось почти слишком много. Я отчаянно нуждалась в каком-то высвобождении, прежде чем упаду под его давлением.
— Трахни! — закричала я.
— Таков план, щенячьи глазки. — Кинг вынул пальцы и всосал их в рот. — Бл*дь. Мой язык потратит много времени на то, чтобы познакомиться с твоей красивой киской, но сейчас
— Да, — задохнулась я.
Кинг быстро разобрался с ремнем и джинсами. Его член был свободен от своего заключения. В следующий миг Брэнтли сжал свой толстый ствол рукой и толкнулся головкой в мои складки, увлажняя себя, прежде чем войти внутрь долгим жестким толчком, который заставил нас одновременно вскрикнуть.
Кинг схватил меня за бедра, его пальцы грубо вжались в мою плоть.
И затем он поцеловал меня. Жестко.
Целовал меня, словно это был тот самый поцелуй, который запечатывал нашу связь. Нашу судьбу. Наши жизни.
Вместе.
Я была близко. Так близко, что практически боялась того, как сильно кончу. Дыхание Кинга изменилось с равномерного на рваное, пока он жестко и быстро врезался в меня. Мои соски касались его груди с каждым толчком. Клитор потирался об основание его члена.
Мужчина, которого я когда-то так боялась, мужчина, который был способен на насилие, и все же так сильно любил, боролся за контроль.
Из-за меня.
Потому что трахал меня.
Потому что хотел меня.
Навечно.
Мы вроде как с тобой навечно.
Это стало моим уничтожением.
Напряжение, нараставшее внутри меня, сжалось до боли, прежде чем окончательно сломалось, послав в каждую часть моего тела спазм за спазмом, прокатившись по мне жестокими волнами ослепительного, раскаленного добела удовольствия. Я кричала, громко стонала и, почти лишаясь воздуха, крепко держалась за Кинга, который, когда я начала сжиматься вокруг его члена, издал свой собственный стон. Я вырвала свой оргазм, извиваясь напротив него, пока он до последней капли не высосал удовольствие из моего слабого тела.
Кинг последовал за мной, вколачиваясь в меня с дикой несдержанностью, пока не взорвался внутри меня, наполнив меня теплом.
Любовью.
Собой.
Кинг прижался лбом к моему, пока мы пытались перевести дыхание, но не поставил меня на землю. Мои ноги все еще обнимали его талию.
Наши тела по-прежнему сплетены, ни один из нас не спешил нарушать связь, которую мы так долго ждали.
— Как ты хочешь, чтобы я тебя теперь называл? — спросил он внезапно. — Доу? Рэй?
— Почему это вообще имеет значение? Что бы я ни выбрала, ты все равно будешь называть меня щенячьими глазками.
— Верно, но нам нужно знать, что записать в бланке, — сказал Кинг, оставив нежные мягкие поцелуи на моих губах и лице, даже на кончике носа и веках.
— Каком бланке? — спросила я.
— Наверху на столешнице. Грейс утром завезла его для меня. Мы должны пойти и подписать его вместе, но можем и здесь заполнить. Подумал, поскольку ты сменишь фамилию, то можешь одновременно сменить имя. Дабы избежать неприятностей.