Тирания Ночи
Шрифт:
– Ну, задавали вопросы обо всем на свете. Особливо о том волшебнике из Братства – Грейде Дрокере. И о Коннеке. Даже не о том, что там случилось, а о том как и почему. И кто заварил всю кашу. Думаю, они быстро поняли, что я никто и звать меня никак, и махнули на меня рукой.
Второй пленник рассказал почти то же самое. И третий. Хотя Элс к тому моменту начал подозревать, что вопросы были подобраны весьма точно. А значит, они заранее хорошо знали, кого именно приведут на допрос.
Пинкуса забрали четвертым, его не было больше часа. Вернулся Горт целым и невредимым, но выжатым
– Тяжело, – объявил он, плюхнувшись на свой тюфяк. – Но не физически. Трудно не сбиться с мысли, когда тебя спрашивают об одном и том же пятьдесят раз пятьюдесятью разными способами.
Донето терзали одновременно любопытство и тревога. Скоро ведь придет и его черед. Он внимательно слушал рассказ Горта.
– Как так? – не понял Элс.
– Точно как говорили Бо и остальные. Только вопросов больше. Они будто решили, что мне известны все личные секреты патриарха. Будто бы это я предводитель тех громил, которых послал Безупречный. А я-то старика и в глаза не видел.
– Тебе угрожали? Пытались подкупить?
– Нет. И это тоже странно. Думаю, им плевать было на мои ответы. Просто задавали и задавали свои вопросы.
Донето забеспокоился еще больше.
– Господин, – обратился к нему Элс. – Мы что-то упустили из виду?
– Они, наверное, используют заклинания, выявляющие ложь. Если там сидят мастера своего дела, сами ответы их мало интересуют. Какого рода вопросы тебе задавали?
– На колдунов они совсем не похожи, – ответил Горт. – Обычная солдатня. Такие привыкли руки пачкать. Одного из них, что справа сидел, я где-то раньше видел. Уж больно личность знакомая, но где – не помню.
Все новых пленников уводили на допрос, кто-то задерживался надолго, кто-то возвращался быстро. Просто Джо вернули уже через восемь минут.
После него солдаты снова указали на Пинкуса.
– Я там уже был, – возмутился Горт.
– Значит, дорогу знаешь. Вперед.
Пинкус отсутствовал довольно долго.
После него забрали Бронта Донето. Всем уже стало порядком не по себе.
– Вы не волнуйтесь, начальник, – напутствовал принципата Горт. – Ничего страшного.
– Почему они вызвали тебя второй раз? – спросил Элс, когда за Донето захлопнулась дверь.
– Может, в первый не все разобрали. Вопросы те же задавали. Наверное, Донето прав: что-то там неладное творится на этих допросах.
– Что – целый час те же самые вопросы?
– Нет. С ними они покончили минут за двадцать. А потом вдруг встали и ушли. Будто на обед. А про меня и думать забыли.
– Значит, ты просто так там сидел?
– Ну, я, конечно, разведал обстановку, но далеко не ушел. Дверь-то заперта.
Донето не было несколько часов. Вернувшись, он мало что рассказал. Обессиленный принципат выпил чечевичной похлебки, свернулся на матрасе и мигом заснул.
В тот день больше никого не вызывали.
На следующее утро все началось сначала. Первым солдаты забрали пленника, которого уже допрашивали вчера.
– Теперь спрашивают по-другому, – рассказал он, вернувшись. – Про веру.
Элса забрали третьим. Ша-луг не особенно волновался: с простыми вопросами о чалдарянской вере он как-нибудь справится, не зря же столько времени держал ушки на макушке.
Его привели в ярко освещенную комнату, которую так подробно описывали остальные. Там витал густой запах жира. Никакой мебели – только стол, за которым спинами к стене сидело четверо, да жесткое кресло с прямой спинкой для допрашиваемого. Люди эти не были похожи на профессиональных инквизиторов. Один, справа с краю, напоминал священника, еще двое походили на солдат, но вот между ними затесался весьма необычный тип.
– Пайпер Хект? – спросил мужчина, сидевший справа от необычного типа.
– Да.
– Вероисповедание?
– Да.
– В каком смысле?
– Да, я верую.
– Во что?
– А зачем вам?
– Прекрати, Хект, – сказал тот, который, как подозревал Элс, и руководил допросом. – Сядь и отвечай на вопросы.
– Зачем?
Лица чуть исказились от гнева. Раньше все пленники вели себя покорно.
Заныло левое запястье. Тейдж почесался, погладив кончиками пальцев невидимый амулет.
Конечно же волшебство.
– С чего вы решили, что я буду вам помогать? Вы враги моего хозяина.
– Расскажи нам о том, как ты жил, пока не вступил в войска патриарха и не направился на подмогу епископу Антье, – велел человек, сидевший слева.
Элс решил не спорить. Быть может, волшебство как раз должно было подчинить его.
Не вдаваясь в детали, он рассказал о своем детстве в Дуарнене, небольшом государстве на юго-востоке от Мелкого моря, основанном во время священных походов, в небольшом поместье под Таснетом, вдали от побережья, прямо на спорной территории, где граальские рыцари постоянно бились с язычниками-шердами, выходцами с Великих Болот. В пятнадцать лет он якобы сбежал из дома, переходил от одного мелкого сеньора к другому, постепенно продвигался все южнее. Как и большинство наемников, никаких подробностей Элс не упоминал.
Однако чуть более развернуто рассказал о службе в войске Братства. Четверо инквизиторов, по всей видимости, уже все об этом знали.
– Покиньте нас, пожалуйста, – велел главный, – я хочу побеседовать с ним наедине.
Трое мужчин вышли из комнаты столь стремительно, будто все было спланировано заранее.
Ша-луг сделал удивленное лицо. Дескать, еще один тупоголовый солдат, что с него взять. Хотя особой надежды на то, что удастся прикидываться долго, не было. Его собственные подчиненные не раз пробовали с ним подобный фокус, но чаще всего безуспешно.
Мужчина внимательно вгляделся в Элса. Тот ответил таким же пристальным взглядом. Не иначе как перед ним Феррис Ренфрау собственной персоной.
Ему было около пятидесяти, и походил он скорее на фиральдийца, чем на северянина. Черные, не по-стариковски густые, хотя и тусклые волосы чуть тронула седина. Сощуренные карие глазки излучали подозрительность. Надутые губы словно говорили: «Мне постоянно все врут». Нос ничем особенно не выделялся, зато волевой подбородок выпирал вперед. Прямоугольное лицо обветрилось. Зубы у незнакомца сохранились отменно, что для чалдарянина было редкостью.