Титан
Шрифт:
Оторвав взгляд от этой красоты, Сирокко увидела слева от себя экран. Габи все еще была в исследовательском модуле. На экране над ее головой виднелось изображение Сатурна, но она не подняла на него глаз.
– Габи, ты не хочешь посмотреть на это?
Не отрываясь от бегущих по крошечному экрану цифр, Габи покачала головой.
– Сейчас лучшее за все путешествие время для наблюдения! Ты сошла с ума!
Сначала они легли на длинную эллиптическую орбиту с низкой двухсоткилометровой вершиной над теоретическим радиусом Фемиды. Это была математическая абстракция, так как орбита была наклонена на тридцать градусов
Мало что можно было рассмотреть. Даже освещенная солнечными лучами, поверхность Фемиды была почти такой же черной, как космическое пространство. Сирокко изучающе смотрела на огромную массу колеса, окаймленного, словно парусами, остроконечными зубчатыми пластинами, предназначенными, по всей видимости, для улавливания солнечного света и переработки его в тепло.
Корабль двигался над внутренней частью огромного колеса. Стали видны спицы и солнечные рефлекторы. Они казались почти такими же темными, как и вся остальная Фемида. Исключение составляли участки, где отражались яркие звезды.
Сирокко продолжала тревожить проблема отсутствия входа. Земля оказывала на нее большое давление, чтобы она предприняла посадку. Впрочем, она сама стремилась к этому больше всех, несмотря на инстинктивную осторожность.
Какой-то вход должен был существовать. Вне всяких сомнений, Фемида была искусственно созданным образованием. Вопрос состоял в том, был ли это межзвездный космический корабль или же искусственный мир, подобный «О'Нейл-I». Различие состояло в движении и в строении. Космический корабль должен был иметь двигатель, и двигатель этот должен был находиться в ступице. Колония же должна была быть построена кем-нибудь, находящимся поблизости. Сирокко слышала теории об обитателях Сатурна и Титана, о марсианах, хотя никто не нашел такого веского подтверждения, как древние кремневые наконечники для стрел первобытного человека на Марсе и древние расы пришельцев с Земли. Она не верила ни в одну из этих теорий, но это вряд ли имело значение. Являлась ли Фемида кораблем или колонией, она в любом случае должна была быть кем-то построена, и она должна иметь вход.
Казалось, роль входа должна была играть ступица, но законы баллистики заставляли корабль вращаться на орбите, максимально удаленной от ступицы.
«Властелин Колец» вышел на круговую орбиту в четырехстах километрах над экватором. Они двигались в направлении вращения, но скорость вращения Фемиды превышала их орбитальную скорость. В поле зрения Сирокко находилась плоская черная поверхность. Через определенные интервалы времени мимо проносилась одна из солнечных панелей, напоминая крыло чудовищной летучей мыши.
Сейчас стали видны кое-какие детали. Длинные гофрированные складки сходились у солнечных панелей; видимо, они покрывали огромные трубы, несущие нагретую Солнцем жидкость или газ. Видны были несколько беспорядочно разбросанных кратеров, некоторые из них достигали четырехсот метров в глубину. Вокруг кратеров не было никаких валунов. Ничто не могло удержаться на поверхности Фемиды, не будучи прикреплено.
Сирокко блокировала бортовое управление. Рядом клевал носом в своем кресле Билл. Оба не покидали модуль управления уже два дня.
Она двигалась по исследовательскому модулю как лунатик. Где-то внизу находилась кровать с мягкими простынями и подушкой…
– Роки, у нас тут что-то странное.
Она остановилась, уже занеся ногу на перекладину лестницы карусели.
– Что ты сказала?
Интонация, с какой это было сказано, заставила Габи поднять взгляд.
– Я устала, – раздраженно сказала Сирокко. Она хлопнула по выключателю, и на экране над головой появилось изображение.
Это был приближающийся край Фемиды. На нем была выпуклость, которая, казалось, росла по мере приближения к ним.
– Раньше этого не было. – Сирокко нахмурилась, пытаясь отогнать навалившуюся усталость.
Раздалось слабое жужжание зуммера, и она поначалу не могла определить, откуда оно исходит. Затем адреналин поглотил паутину оцепенения, и восприятие стало резким и ясным. Звуки тревоги неслись из управляющего модуля.
– Капитан, – сказал через громкоговоритель Билл, – у меня здесь странные показания. Не мы приближаемся к Фемиде, а что-то приближается к нам.
– Я сейчас приду. – Стойка показалась ей холодной как лед, когда она схватилась за нее, чтобы подняться. Сирокко глянула на экран. Объект взорвался. Словно вспыхнула звезда. И она росла.
– Я вижу, – сказала Габи. – Оно все еще соединено с Фемидой. Это похоже на длинную руку или стрелу крана, и оно раскрывается. Я думаю…
– Стыковочное устройство! – завопила Сирокко. – Они собираются схватить нас! Билл, запускай последовательно двигатели, останови карусель, приготовься маневрировать.
– Но на это уйдет тридцать минут…
– Я знаю. Действуй!
Она отскочила от экрана, села на место и взяла микрофон.
– Внимание всем. Чрезвычайная ситуация. Угроза разгерметизации. Эвакуировать карусель. Ускорение. Пристегнуться.
Она хлопнула левой рукой по кнопке тревоги и услыхала позади себя жуткое гудение. Сирокко глянула влево.
– Ты тоже, Билл. Приготовься.
– Но…
– Сейчас же!
Он уже покинул свое место и погружался в люк. Сирокко обернулась и крикнула ему через плечо:
– Принеси мой костюм!
Теперь объект был виден через иллюминатор. Он быстро приближался.
Сирокко никогда не чувствовала себя такой беспомощной. В соответствии с программой основной системы управления она могла запустить все вспомогательные двигатели, расположенные со стороны Фемиды, но этого вряд ли хватило бы. Огромная масса «Властелина Колец» едва двигалась. Ей оставалось лишь сидеть и наблюдать за автоматической работой двигателей, считая секунды до того, как их схватят и поволокут. Она понимала, что за такое короткое время сбежать не удастся. Тело это было огромным и двигалось быстрее.
Появился Билл, уже одетый в костюм. С трудом поднявшись, Сирокко пошла в исследовательский модуль надевать свой. Неподвижно уставившись на экран, неотличимые друг от друга в специальных костюмах, пристегнутые к сиденьям астронавтов, сидели пятеро членов экипажа «Властелина Колец». Сирокко застегнула шлем. В наушниках раздавался встревоженный гомон.
– Успокойтесь. – Разговоры затихли. – Я хочу, чтобы на этих каналах была тишина, пока я сама не спрошу вас о чем-нибудь.
– Но что происходит, командир? – Это был голос Калвина.