Титаник-2
Шрифт:
Кроме того, Анжелика имела ветреный характер. Она с готовностью пускалась в любовные приключения, ухитряясь скрывать свои слабости от стариков Верленов, почитавших дочь за образец добродетели.
Началось все с того, что старики Шавуазье вдруг принялись жаловаться Леониду на слабое здоровье и желание увидеть внука до своей смерти, хотя отец по-прежнему проезжал на пегом жеребце по десять лье в день и часто наведывался в Нью-Йорк, где был в курсе дел своего банка и ворочал миллионами.
«Случайные» комплименты Анжелике сочетались с гневными рассказами о том, как увивается вокруг нее этот мерзкий маркиз Берти, который в любой момент может завладеть неискушенным сердцем бедной девочки. Причем все это преподносилось таким образом, будто судьба человечества зависит от того, добьется ли своего маркиз Берти или нет. И чета Шавуазье с надеждой, как на спасителя мира, посматривала на сына.
Несколько раз родители — опять же «случайно» — оставляли молодых наедине. Для Шавуазье оказалось неприятным сюрпризом, что девушка разделяет устремления родителей.
— Анжелика, я к тебе прекрасно отношусь, — откровенно сказал ей Леонид. — Но ты должна найти себе другого жениха. Я тебя не люблю.
— Пока не любишь, — хладнокровно парировала девушка.
— Ты и в самом деле надеешься, что я женюсь на тебе?
— Ты меня устраиваешь по всем параметрам, — рассмеялась Анжелика. — Почему я должна отказываться от своего счастья?
— А если я расскажу всем о твоих сомнительных похождениях? Будет страшный скандал! — Леонид применил запрещенный прием, но девица должна была получить урок.
— Я тебя знаю, — продолжала смеяться Анжелика. — Ты ни за что не запятнаешь репутацию дочери Верленов, друзей твоих родителей. А вдруг их слабые сердца не выдержат горькой правды?
— Ну и стерва же ты! — вскипел Шавуазье.
— Поцелуй меня, и я все прощу! — Анжелику забавляло его поведение. — А от свадьбы тебе все равно не уйти!
Нельзя сказать, что Леонида всерьез обеспокоила перспектива женитьбы на Анжелике. Кем бы он был, если бы на пороге нового тысячелетия исполнял средневековые традиции. Однако назойливость девицы начала его раздражать. От греха подальше он решил сбежать в Нью-Йорк, благо подвернулся прекрасный повод — новый «Титаник» отправлялся в первый рейс.
Шавуазье-старший, устроившись в кресле перед камином, с потрескивающими в нем поленьями, любил рассказывать одну и ту же историю о том, как отец его близкого друга, маркиз, едва не оказался на борту «Титаника» в том печальном рейсе 1912 года.
Леонид каждый раз притворялся, будто снова переживает за неизвестного ему маркиза. Поэтому ему не составило труда убедить отца, что он просто жаждет совершить путешествие на «Титанике», дабы окунуться в атмосферу тех лет.
На самом деле Леонид не собирался в течение нескольких дней плыть на корабле. Он вообще не любил морских путешествий. Полный драматизма рассказ о чудом спасшемся маркизе сыграл в этой нелюбви не последнюю роль. Но главное, Леониду просто не хотелось терять время. На самолете путь до Нью-Йорка занимал всего несколько часов.
Леонид позвонил своему бывшему однокурснику Филиппу Ренуа, работавшему в филиале французской парфюмерной фирмы. Филипп, с восторгом вспомнив о студенческих забавах, пообещал приятелю не менее интересные развлечения в Америке.
Леонида ждали в нью-йоркском банке только через несколько дней, поэтому он рассчитывал неплохо провести время, развлекаясь в компании с Филиппом и веселыми подружками. Восемь часов в самолете — это не пять суток заточения в каюте, пусть и комфортабельного корабля.
Скорее всего все так бы и произошло, как он планировал, если бы не случайная встреча с очаровательной Катей. Когда Леонид узнал, что она плывет на «Титанике», то решил, что сама судьба дает ему шанс. И на пароходе его ждет не заточение, а настоящее приключение.
— Всем привет! — Саша повесила курточку на вешалку и поцеловала мать, открывшую ей дверь.
— Кому это всем?
— Разве отец еще не пришел?
— Нет, у него собрание акционеров. Что-то там делят: то ли прибыли, то ли убытки.
— Конечно, прибыли. Отец своего не упустит.
— Сейчас любой рискует разориться, — вздохнула мама. — Времена нынче тяжелые.
— А когда они были легкими?
— Ты обратила внимание, как он нервничает в последнее время?
— Да что ты, он и раньше частенько ходил заведенным. Ничего, скоро лето. Возьмете отпуск — и на море.
— Да, неплохо бы, — вздохнула мать. — А как у тебя дела?
— Нормально, — коротко ответила Саша, отметив про себя, что раньше бы мать спросила: «Где ты пропадала, доченька?» Она по достоинству оценила такт матери. — А Катька не звонила?
— Совсем забыла тебе сказать. Она вчера весь вечер тебя искала. А сегодня звонила Оксана Попова, что-то с курсовой работой у нее не получается.
— С Оксаной мы завтра разберемся, — отмахнулась Саша.
Мать прошла в большую комнату досматривать очередную серию очередного сериала. После того как ее сократили на работе, мыльные оперы стали ее любимым развлечением. Отец, директор одной из многочисленных коммерческих фирм, мог себе позволить содержать семью.
Саша, стянув с себя джинсы и свитер, надела майку и хлопчатые шорты. Задумалась. Что-то Катька молчит. Это мало походило на Шадрину. Несколько дней назад подруга пообещала сообщить ей о грандиозном сюрпризе, но в институте они так и не встретились. Саша в последние дни больше размышляла о своем новом знакомом Лутовинове. Но тут было дело принципа: Катьку никто за язык не тянул, она сама заикнулась о сюрпризе.
— Ладно, мы не гордые, — решила поступиться принципами Саша. Ей не терпелось поделиться с подругами своими переживаниями. Она взяла телефонную трубку, набрала номер. Когда ответили, сказала: — Татьяна Степановна, это Саша Гордиенко. А дочка дома? Она обещала мне позвонить — и ни слуху ни духу!
— Здравствуй, Сашенька, — послышался беспокойный голос матери Кати. — Она вчера вечером тебе перед отъездом названивала, но так и не застала.
— Перед отъездом? — удивленно переспросила Саша. — Куда же она уехала?