Титановый бардак
Шрифт:
— Карбамид? А при том: из газа, который мы да, категорически не желаем отправлять в московские печи, на строящемся — уже строящемся — заводе в сутки будем производить примерно три тысячи тонн карбамида. В год — примерно миллион тонн. Которым можно будет удобрить двадцать пять миллионов гектаров полей, что в самом паршивом случае даст прибавку урожая в семь с половиной миллионов тонн. И даже если миллион тонн пшеницы сжечь в московских печках, шесть с половиной миллионов, для получения которых вообще ничего больше делать не надо, у нас останется. На самом деле по моим подсчетам прибавка — за счет в том числе и глубокой тракторной вспашки — составит примерно десять миллионов тонн.
— Хм… Иван Михайлович об этом не говорил.
— Это-то понятно, Иван Михайлович все же не агроном и не химик, он геолог,
Когда Губкин покинул кабинет, Ольга, глядя на резко нахмурившегося Сталина, на всякий случай высказала свое мнение:
— Наказывать людей за то, что они чего-то не знают, категорически неправильно. Нет ни одного человека, который знает все обо всем, и прекрасный специалист в одной области может выглядеть полным неучем в другой. Однако, сами понимаете, наказывать его за это — глупость, пусть он хорошо делает именно то, в чем разбирается.
— Интересно вы рассуждаете…
— А у нас работа такая: за людьми присматривать, смотреть, в чем они могут принести пользу стране и эту пользу, если не вдаваться в детали, из них извлекать. Иван Михайлович — геолог, причем геолог гениальный, ему давно уже пора минимум орден Ленина вручить за его выдающиеся — на самом деле выдающиеся — заслуги. А по-хорошему ему надо еще и отдельный институт выделить, где он сможет новых специалистов обучить, ведь как раз специалистов у нас и не хватает… впрочем, это дело хотя и недалекого, но будущего.
— Вы… вы это очень вовремя сказали, — лицо Сталина стало гораздо менее сердитым, — но вопрос с отоплением Москвы, как я понимаю, решен не будет? И Москва обречена в ближайшие годы по-прежнему отапливаться дровами?
— А в Москве сейчас сколько народу? Три с половиной миллиона? Это само по себе паршиво и свидетельствует о том, что Куйбышев с работой явно не справляется… но что есть, то есть. Так вот, из миллиона тонн дров, сжигаемых в течение года, мы можем получить мощность двести мегаватт электроэнергии и примерно втрое больше энергии тепловой. Шестьсот мегаватт тепла, и если поставить небольшие районные ТЭЦ, то этих дров хватит… сейчас здесь на человека в городе сколько, пять метров жилой площади? Тогда дров хватит для полноценного отопления жилья для почти полутора миллиона жителей города. А если учесть, что в современных, нашей конструкции, котлах сжигается любой древесный мусор, что минимум удваивает производительность лесосек по дровам, а топить в квартирах нужно только когда на улице холодно, то оказывается, что дрова — это не так уж и плохо. Летом можно будет электричества заводам побольше давать, зимой жилье и цеха получше отапливать — и для этого вообще будет достаточно использовать отходы лесосек и древообработки!
— А вы могли бы… я имею в виду, Девятое управление могло бы заняться переводом Москвы на такое отопление?
— Нет, это совершенно не наш… впрочем, если вы сможете пообещать, что никто и ни при каких обстоятельствах не будет трогать предоставленных специалистов без нашего на то явного согласия… Заранее предупреждаю: большинство из них бывшие дворяне, многие — вообще белые офицеры. Но, в отличие от, извините, многих нынешних «пролетарских руководителей», умеющие и любящие самом деле работать и за свою работу отвечающие. Они года за три все сделают, я имею в виду тут, в Москве, но нужны письменные гарантии того, что рукожопые… разные партийные начальники им мешать не будут: среди наших специалистов нет ни одного большевика.
— А вы можете гарантировать, что они выполнят то, что вы тут пообещали? И почему года за три, разве нельзя это проделать быстрее?
—
— Про женщин я уже от кого-то слышал… от кого-то из вас, кстати. Хорошо, я отдельно поговорю с Горкомом партии, а с товарищем Менжинским вы и сами, думаю, о гарантиях договоритесь. И — спасибо что заехали и все так подробно объяснили. Только у меня возник новый вопрос: а что Валериан-то неправильно сделал?
В отношении ответов на вопросы экономические Иосиф Виссарионович полностью доверял лишь двоим: Глебу и Славе. Причем Глеб «никогда не ошибался» в вопросах, связанных с энергетикой, а вот Слава — тот был непревзойденным специалистом в экономике «вообще». Сталин вспомнил, каких трудов ему стоило уговорить эту парочку вступить в большевистскую партию после смерти Ильича (которого они оба, мягко говоря, на дух не переносили) для того, чтобы обеспечить им возможность работы в правительственных структурах — и недовольно поморщился. Не потому, что считал те давние усилия неправильными, а потому, что все равно «на вершине власти» стояли гораздо менее компетентные люди.
Поэтому, получив от Девятого управления «эскизный проект плана развития Москвы» он, после того как с ним ознакомился, позвонил Струмилину:
— Слава, я бы хотел с тобой кое о чем посоветоваться.
— Ну так приезжай, я на работе еще долго пробуду…
Такой ответ Сталину не то чтобы понравился, ведь понятие «долго» в девять часов вечера звучит немного расплывчато, но вопрос отлагательства не терпел, а Слава наверняка бы отклонил предложение о визите в Кремль.
— Слава, ты мне вот что скажи: эти, которые из Девятого управления, они на самом деле в планировании что-то понимают? По моей просьбе они прислали мне проект перевода Москвы на центральное отопление — но в их плане, по сути, вся Москва перестраиваться должна. Я уже не говорю, что это само по себе нереально, но ведь у них даже предлагаемые дома получаются на треть дороже тех, что сейчас в городе строятся! И ведь они это и сами прекрасно знают, а все равно предлагают. Они что, вредители?
— Я в прошлом году был пару раз в Боровичах, и меня там многое удивило — но я и расспросил всё подробно. Так вот, если принять во внимание некую суть, которую мы из виду вообще упускаем…
— Ты мне про суть вещей не рассказывай, просто ответь.
— Так я и отвечаю. Они ввели новое понятие в экономике… может и не новое, но я раньше о таком не слышал. Называется «стоимость владения», то есть средства, которые тратятся не только на приобретение какой-то вещи, но и для того, чтобы эту вещь в дальнейшем использовать. Так вот: у них дома получаются дороже, но эта самая стоимость владения выходит настолько ниже, что уже через год-полтора общие расходы оказываются меньше, чем для тех домов, которые нынешние архитекторы ставят. Простой пример: в их домах отопление требует на треть меньше энергии, а это и снижение затрат на закупку тех же, скажем, дров, и отсутствие необходимости строить дровяные сараи. Я уже не говорю о том, что практически полностью исчезают транспортные расходы…
— Но до этих ТЭЦ-то те же дрова все равно возить придется!
— Да, и это входит в затраты на постройку: к электростанциям по их планам протягиваются рельсы, а по рельсам топливо возить очень дешево. Они мне все свои планы тоже прислали, я уже пересчитал — и получается, что они, в плане общих расходов только на первый год использования жилых домов, еще процентов пять заложили на «непредвиденные расходы».
— Допустим. А зачем они старые-то дома собираются перестраивать? Ладно ремонт, а ведь они закладывают именно перестройку, с полным выселением жильцов!