Ткачиха
Шрифт:
– Спасибо тебе, девочка.
– Да в общем не за что, - растерялась Бетти.
– Это вам спасибо. Ваша нить вывела меня из темного леса.
– Из темного леса?
– переспросил человек в клетчатой рубашке.
– Оглянись, здесь нет никакого темного леса!
Бетти послушно огляделась. В самом деле, она находилась на ярко залитой солнцем лесной опушке, окрашенной в осенние золотисто-красные цвета. Земля под ногами была мягкой и слегка пружинила, наверное, из-за хвойного ковра, устилавшего все вокруг.
– А что это за место?
– спросила она.
– Это Тени. Мы здесь живем.
– Вы? Кто - вы?
– Сплетенные, - коротко ответил человек в клетчатой рубашке и поднялся с земли.
– И если ты говоришь, что шла через темный лес и оказалась здесь, то лучше нам убраться куда подальше.
– Сплетенные?..
– Бетти прижала ладонь ко лбу. Догадка, пришедшая ей в голову, казалась слишком невероятной.
– Вы говорите о Тка...
– Ш-ш-ш!
– человек в клетчатой рубашке зажал ей рот. Бетти глазами показала что все поняла и будет молчать, и тогда он отпустил ее.
– Идем отсюда, - он взял девочку за руку и потянул за собой. Бетти не сопротивлялась. Ей было все равно куда идти, она не понимала, где находится (кроме того очевидного факта, что нигде поблизости от улицы Высоких Осин не было парка или городка, носившего бы название Тени) и возможность пообщаться с местным жителем терять не собиралась. Тем более, таким странным. Который мог дать ответы на многие вопросы. В том числе и на главный: как выбраться из этого места?
Человек в клетчатой рубашке шел вперед широкими, размашистыми шагами; у него были длинные ноги, и он легко перешагивал через камни и коряги, то и дело встречающиеся на пути. Бетти считалась высокой девочкой, в классе мисс Сюзи Гвинн она вообще была выше всех, кроме, разве что, Артура Нима, но своему неожиданному спутнику она едва доставала головой до плеча. Поэтому ей было сложно идти с ним наравне: очень скоро она выдохлась и взмолилась о передышке.
– Я думаю, уже можно устроить привал, - огляделся человек в клетчатой рубашке.
– Мы достаточно далеко ушли от того места, где ты появилась. Можно надеяться, что здесь нам ничего не угрожает.
– Да уж...
– Бетти пыталась отдышаться после забега по лесу. В боку отчаянно кололо.
– Теперь вы мне все расскажете? Что за Тени? Где мы вообще? И кто вы такой?
Человек в клетчатой рубашке звонко рассмеялся.
– Как невежливо с моей стороны!
– воскликнул он.
– Я не представился и твоего имени не спросил. Совсем растерял все манеры. Меня называют Рубашечник. Это потому, что я всегда ношу эту клетчатую рубашку. А тебя как называют?
– Бетти, - сказала Бетти и тут же спохватилась: - То есть, конечно же, Элизабет. Элизабет Бойл.
И она сделала неуверенный книксен. До сих пор ей не приходилось проявлять манеры на лесных тропинках.
– Но можно же Бетти?
– уточнил Рубашечник.
– Можно, - кивнула Бетти и села прямо в траву. Она чувствовала себя очень вымотанной. Возможно, если бы она была одна, она легла бы в мягкую хвою и поспала немного, но сейчас ей больше всего хотелось расспросить своего нового знакомого обо всем.
– Рубашечник - такое странное имя... Оно больше похоже на прозвище... Простите.
– Тебе не за что извиняться, - поспешил успокоить ее Рубашечник.
– Это ведь на самом деле прозвище. Своего настоящего имени я не помню. Я слишком поздно попал сюда.
– Сюда - это в Тени? Как вы сюда попали?
– Я... меня сплели.
– Вы уже говорили. Ткачиха, да?
– Бетти невольно понизила голос.
Рубашечник печально кивнул.
– Да. Ткачиха сплела мою жизнь, и с тех пор я брожу по Теням и пытаюсь вернуть ее обратно.
Глава 4.
– Я был циркачом. Ездил с бродячим цирком, показывал разные фокусы, - Рубашечник взял веточку и начал выписывать на земле бесформенные узоры.
– Жил в вагончике, спал порой на голой земле, репетировал каждый день - и это было весело. Новые города и страны, никаких границ, постоянно новые люди, новые встречи и знакомства. Мне все это нравилось до поры до времени. Мои родители тоже были из цирка, у нас был целый семейный номер, мы акробаты... А потом все изменилось. Новые люди, новые места... Одним словом, однажды я влюбился и захотел все изменить. Осесть, остепениться, завести маленький домик и свое хозяйство, может быть, даже получить образование. И тут выяснилось, что это совершенно невозможно. Нельзя просто взять и оставить цирк. Если ты так делаешь, то на тебя косо посмотрит твоя бродячая семья и не примут там, в большом мире извне. Потому что для них ты другой, неправильный, ты - развлечение, минутная вспышка... А семья... Они, конечно, приняли меня назад. Но все равно все изменилось. Это было паршиво. В какой-то момент я проснулся и понял, что не хочу ничего. Даже вставать с постели. Но все равно вставал и шел на арену. И вот тогда я захотел, чтобы мою жизнь у меня кто-нибудь забрал и выдал вместо нее какую-нибудь другую. А лучше - просто забрал. Чтобы меня никогда больше не существовало...
– Рубашечник замолк. Глаза его погрустнели.
– И тогда пришла Ткачиха и сплела вашу жизнь?
– осторожно спросила Бетти.
Рубашечник кивнул.
– Так и произошло. А я ничего не замечал до самого последнего момента. Только все меньше и меньше хотел жить. А однажды все закончилось. Я открыл глаза и был уже здесь. И не помнил ни кто я такой, ни откуда...
– Но ведь вы сейчас рассказали мне свою историю, - не поняла Бетти.
– И тут же говорите, что не помните...
– Я сказал, что не помнил, а не что я не помню, - поправил Рубашечник.
– Я не умею бездельничать. Просто не приучен к этому. Поэтому бесцельно бродить по Теням мне показалось бесперспективным. Я решил во что бы то ни стало собрать свою память обратно. Видишь, мне это уже удается. И с каждым разом все лучше и лучше. Та нить, благодаря которой мы с тобой встретились, как раз вернула воспоминания о той любви... И о последствиях, к которым такое может приводить. А вот имени все никак не найду.
– И давно вы... так?
– Очень давно, - печально ответил Рубашечник, и Бетти решила больше не уточнять.
– Знаете, Ткачиха ведь и мою жизнь плетет. Я пришла сюда сначала по собственным нитям. Вышла из собственной комнаты и провалилась в какую-то непроглядную темень. Сначала думала, что умерла, потом - что уснула... Но все по-настоящему, как бы невероятно это настоящее ни выглядело. Знаете, сегодня же мой день рождения.
– Правда?
– оживился Рубашечник.
– Правда, - кивнула Бетти.
– Мне исполнилось двенадцать. Сейчас я должна бы по-хорошему сидеть в красивом платье за столом и слушать все эти слова, которые вежливо говорят Энни Мораг и Клара Поул, которых позвала мама, потому что этого требуют приличия.
– Это очень печально - встречать свой двенадцатый день рождения с людьми, которые с тобой только ради приличия, - сокрушенно покачал головой Рубашечник.
– А как бы ты хотела отпраздновать?
– Я... Я бы пригласила Артура Нима - это мальчик из моего класса, он очень умный - и мы пошли бы на дискотеку в клуб 'Носферату'. Там очень здорово, всегда приглушенный свет, соответствующая музыка, и вообще.... Самое готичное место в городе! Но меня туда пока не пускают, туда до шестнадцати нельзя. А раз не получится по-моему, почему бы и не порадовать маму?
– Бетти пожала плечами.