Тьма императора
Шрифт:
Детские комплексы сложнее всего изжить. И если бы он только мог ей помочь… Но как поможешь женщине, которая не хочет, чтобы ей помогали? — А как магию можно укласть? — спросил Александр после всех объяснений аньян.
— Это загадка. Никто не знает, как. Просто многие люди думают, что это было сделано, а как — уже другой вопрос. — А мне кажется, они ошибаются, — сказала Агата. — магия — это ведь не какие-нибудь ювелирные украшения. Нельзя ее украсть!
Арен улыбнулся. Ну да, украсть сложновато — зато можно отдать добровольно, вступая во внебрачные связи с обычными людьми. Только
Отчет закончился, и Арен развеял проекцию. Посмотрел на часы — да, время обеда.
— Эндрю, моя жена еще не вернулась? — поинтересовался он, соединившись с собственным охранником. — Только что вернулась, ваше величество. Она сейчас в своей комнате. Император кивнул и, отключившись, пошел к камину. Через минуту он уже выходил из огня в комнате Виктории. Она как раз переодевалась, и служанка выходного дня — матильда работала только по будням, — застегивала ей платье.
— можете идти, — сказал император вопросительно посмотревшей на него девушке. Прислушался к чувствам жены — легкое раздражение, но не направленное на него.
— Что-то случилось на открытии выставки? — спросил он, подходя ближе. Положил ладони на спину Виктории — кожа была теплой и нежной, словно шелк. — Ты опять читаешь меня, как книгу, — она усмехнулась, и раздражение сменилось чем-то другим — щемяще-горьким. — Да ерунда. Посол Альтаки очень разговорчивый мужчина, ты же знаешь. Не успокоился, пока не рассказал мне всю историю их художественной культуры. Голова кругом.
Вместо того, чтобы застегивать платье, Арен провел ладонями по обнаженной спине Виктории. Чувства вновь изменились, и императора обожгло чужим возбуждением.
— Помнишь, как я снимал с тебя свадебное платье, да? — шепнул он, наклоняясь и прикасаясь губами к шее жены. — Я все гладил и гладил твою спину, пока ты не перестала бояться.
— Он скользнул губами ниже, к лопаткам. Чувства Виктории действительно обжигали огнем. — Пока ты не возбудилась так, что готова была позволить мне все, что угодно, лишь бы я снял с тебя то демоново платье.
— Арен, — Виктория всхлипнула, — обед же… — Ты проголодалась? — он улыбнулся, проникая руками под ткань платья. Погладил плечи, коснулся груди. — Я чувствую, что да. — Арен… — В том, что я эмпат, есть и положительные стороны, Вик. — Он сжал грудь чуть сильнее, лаская нежные вершинки. — Я всегда знаю, чего ты хочешь.
Арен взял ее так, как она желала — не отходя от зеркала, просто наклонив вперед и задрав юбку. И раздражение уходило из Виктории с каждым его движением, сменяясь яростным возбуждением и страстной жадностью, с которыми она всегда шептала его имя.
Император с императрицей на руках вышел из камина, когда все доедали первое блюдо. Наследники тут же бросились к родителям обниматься, остальные Альго здоровались, кивая, а София и вторая аньян встали, чтобы поклониться.
— Добрый день… — можете садиться, — сказал император, и София опустилась на стул, возвращаясь к грибному супу. На секунду подняла голову — Виктория, усаживаясь напротив, смотрела на нее с торжеством и снисходительностью. Интересно, в чем дело? может, на Софии сегодня слишком скромное платье? Ну так они у нее все примерно одинаковые — такие, чтобы не жалко было пачкать.
— Ой, Софи, мы же хотели вам рассказать! — воскликнула вдруг Агата. Все сразу посмотрели на девочку. — мы с Алексом сегодня после обеда решили попробовать ваши конфеты!
— Удивительно, что вы их еще не попробовали, — улыбнулась София, а императрица уже с тревогой спрашивала:
— Что за конфеты? — Софи нам подарила, — объяснила Агата и чуть нахмурилась — видимо, вновь слетел эмпатический щит. — мы вчера забыли, потому что дядя Арчи приехал. И… — И я привез их любимую северную яблочную пастилу, — засмеялся Арчибальд. — Простите, Софи.
— Ничего. — Так что за конфеты? — повторила императрица, посмотрев на мужа. — Арен, ты уверен, что… — Уверен, — сказал император, принимаясь за суп. — Агата, расскажи про заклинание. — Софи схитрила, — произнесла наследница, и они с Алексом захихикали. — Из коробки можно брать только одну конфетку в день! Так что мы не объедимся, мам. — А я вот до такого не додумался, — развел руками Арчибальд. — Поэтому моя пастила была съедена еще вчера. Да, ребята?
— Да! — звонко произнес Александр. — мам, ты всегда говолишь, что нельзя, потому что попа слипнется. Все холошо, не слиплась! Хохот за столом стоял просто оглушительный. Смеялись все, даже императрица, чуть покраснев и прикрыв рот ладонью.
— И сколько же конфет в этой чудесной коробочке, Агата? — спросила принцесса Анастасия, делая глоток воды и вытирая заслезившиеся глаза. — Надолго хватит? — Коробок две, — ответила наследница. — По одной у нас с Алексом. И в каждой двенадцать конфет. Мама Софи эти конфеты делает.
— У твоей мамы кондитерская? — поинтересовался Адриан весело, но, встретившись взглядом с холодными глазами императора, быстро исправился: — То есть, у вашей. — Нет. Моя мама держит цветочную лавку. А конфет делает совсем немного, так, в качестве отвлечения. Коробок пять-десять в неделю продает.
— А принесите мне тоже! — сказала Анастасия с улыбкой. — Я люблю конфеты. Вы ведь сегодня пойдете в город, наверное? София вопросительно посмотрела на императора.
— После обеда и до завтрашнего утра вы свободны, Софи. Завтра в девять вы должны быть в детской, как всегда. Девушка кивнула и обратилась к Анастасии: — Я принесу вам коробку конфет, ваше высочество. Конечно, если мама не продала их все.
— А пастилу ваша мама не делает? — спросила Агата немного смущенно. — Яблочную, как вот северная… — Нет, — улыбнулась София. — Но я и сама умею. Сделаю вам, когда будет время. Лица наследников озарились такими радостными улыбками, что присутствующие вновь рассмеялись.
После обеда София действительно отправилась в город, предупредив охрану, что вернется поздно. Сначала она думала остаться ночевать дома, но потом, представив, что завтра придется вставать еще раньше, чтобы успеть во дворец вовремя, решила все же не ставить таких экспериментов.