Тьма императора
Шрифт:
— мама думает, что магия нетитулованных украденная. София от неожиданности едва не споткнулась. — Украденная? — Да. Она говорит, когда что-то крадешь, оно все равно не становится твоим до конца. Поэтому обычная магия у не-аристократов есть, а родовой нет.
София покосилась на охранников — судя по их слегка вытянувшимся лицам, эту информацию они слышали впервые. — Что вы об этом думаете? — продолжала Агата. Говорила она по-прежнему неуверенно, и София предположила, что для девочки почему-то важен ее ответ.
— Я не знаю, Агата. Ты спрашивала об этом у отца? Наследница кивнула. —
И тут Софию осенило. Эмпатический родовой дар Агаты, по словам императора, проснулся совсем недавно. И если раньше она не знала о неприязни матери к нетитулованным магам, то после пробуждения дара должна была почувствовать. И ей, как любому ребенку на ее месте, захотелось разобраться в чувствах мамы. Агата не понимала, откуда эта неприязнь, но очень хотела понять.
— Твой отец прав — ты решишь, когда вырастешь. Но, если хочешь, мы с тобой сейчас попробуем рассуждать логически.
Девочка обрадованно кивнула, а Александр, до этой секунды молча слушавший разговор, поинтересовался: — А что значит — логически? — Это значит — используя голову, — ответила София, постучав себя кулаком по лбу, чтобы немного разрядить обстановку, и это сработало — Агата улыбнулась, а ее брат хихикнул. — Ум, в общем. Знаете ли вы, кто такие воры?
— Да, — сказала Агата. — Это люди, которые что-то крадут. Воруют. — Правильно. Представьте, что у вора родился ребенок. Этот ребенок — тоже вор или нет?
— Нет, — произнесла Агата, а Александр просто помотал головой. — Он ничего не крал. И он не виноват. — Правильно. А теперь давайте посмотрим на это с точки зрения магии. Я — маг, но не аристократка. Но я совершенно точно могу сказать, что ничего ни у кого не крала. Я родилась магом. Я вор или нет, как вы думаете?
— Нет! — на этот раз дети ответили хором. — Верно. Я не вор. Но моя магия может быть украденной кем-то из моих предков когда-то давно. Поэтому ваша мама так говорит про нетитулованных магов. Мы не воры, но наша магия, возможно, когда-то была украдена.
Александр с умным видом кивнул, а Агата, к радости Софии, чуть посветлела лицом. Вот и хорошо. Никогда в жизни она не будет использовать свое положение, чтобы настраивать детей против родителей.
С Вано и Гектором император провозился почти до самого обеда. В последнее время вопросы государственной безопасности стояли очень остро, и этих двоих Арен видел особенно часто. Вагариус и Дайд работали денно и нощно, и император, ощущая их эмоции, иногда удивлялся той преданности, с которой они ему служили. Вагариус — аристократ с одной из самых сильных родовых магий, и Дайд — безродный дознаватель, которого его брат даже не пытался переманить на свою сторону. Впрочем, не удивительно — Гектор изначально проявил себя как человек, лояльно настроенный к императору.
И сейчас эти двое опасались, что… — Ваше величество, ваш брат мог оставить вторую волну последователей на тот случай, если потерпит поражение. Последователей, неизвестных остальным. Чтобы они могли попытаться вновь захватить власть.
— Почему вы так думаете? — поинтересовался Арен. Что ж, зная Аарона — вполне может быть. Брат не любил проигрывать, он должен был подстраховаться.
— Появились слухи, — пояснил Гектор. — мне докладывают о ненавязчивых — пока что ненавязчивых — разговорах о возможном небожественном происхождении Альго. Император нахмурился. Интересное совпадение… Он ведь только во вторник провел первую встречу с комиссией по родовой магии. Утечка невозможна — на всех участниках печать молчания. Но любую печать можно обойти.
— И где же об этом разговаривают? — В том-то и дело, что в разных местах. Мы пока не можем понять, откуда все началось. И говорит не только аристократия, ваше величество…
Арен слушал подробный доклад Гектора, ощущая неясную тревогу. Что ж, если среди представителей комиссии действительно есть предатель — или предатели, — он собственными руками дал им оружие против себя. Альго не боги, Альго люди, а людей всегда можно победить. Если однажды на трон искусственно был поставлен Алаистер Альго, значит, династию не грех и поменять. Необходимо только разгадать тайну родовой магии.
Демоны, а ведь он был уверен, что среди членов комиссии нет предателей. Проверили же всех. — Усилить охрану и слежку за членами комиссии по родовой магии. Гектор, что ты скажешь мне по поводу… Рона Янга?
— Я абсолютно уверен в нем, ваше величество, — ответил Дайд, ни капли не удивившись вопросу. — Но я человек, я тоже могу ошибаться. — Как и я, — усмехнулся Арен. — А Янг у нас еще и связной-артефакт Арманиуса… Следите за ним особенно пристально. Возможно, он и не способен на предательство, но то, что Янг лакомый кусочек для заговорщиков, если они есть — это точно.
В середине совещания на браслет связи пришел доклад от охранников детей, и император, сразу начав читать его, на пару секунд потерял нить разговора — так удивился. Пришлось все отложить и возвращаться к совещанию.
Он прочитал отчет позже, когда Гектор и Вано ушли. Что ж, вопрос Агаты понятен. Начав чувствовать эмоции других людей несколько месяцев назад, его дочь первым делом стала задавать вопросы о том, чем они обусловлены. И в чувствах Виктории ей хотелось разобраться особенно. А теперь и подавно — минимум восемь часов в сутки рядом с Агатой присутствует вечный раздражитель в виде Софии, которая нравится дочери, но совершенно не нравится матери. Почему? Потому что она нетитулованный маг. Но что такого в них, отчего мама так их не любит? Агата сначала задала вопрос Виктории, затем Арену — и получила два расплывчатых ответа, которые ее не устроили.
Читая ответ Софии, император ощущал себя странно. Во-первых, он был удивлен тем, что она вообще решила ответить — тема-то скользкая, можно было ограничиться фразой «спроси у папы». А во-вторых — сам ответ Софии. Она умудрилась объяснить все так, что это объяснение не очерняло Викторию. Даже наоборот — София словно оправдывала мнение его жены. И этим наверняка пыталась успокоить его дочь.
А супруга… Что ж, император догадывался, откуда взялась ее нетерпимость к нетитулованным магам, хоть она и отказывалась говорить о причинах. И корни ревности Виктории, возможно, тоже были оттуда.