Тьма
Шрифт:
Он чуть помедлил.
— Томас Хантер.
— Рада познакомиться с тобой, Томас Хантер.
Она протянула ему руку, и он попытался принять ее ладонь в свою, но пальцы ее лишь скользнули по его руке. Он даже приветствие забыл.
— Ты нравишься мне, Томас Хантер, — сказала она мягко, глядя на него сияющими глазами. — Я избрала тебя.
Сказанное, судя по интонации, означало нечто очень важное, но Том, как ни напрягал извилины, ничего не сообразил. Как следствие, ничего на
Она слегка склонила голову, отступила на шаг, резанула его взглядом, что-то, без сомнения, внушающим, даже воспламеняющим. Как будто поделилась каким-то восхитительным секретом, сладкой тайной. Не сказав более ни слова, она развернулась и понеслась в лес.
7
В три часа ночи Кара проснулась от страшной головной боли. Она попыталась усилием воли подавить боль и снова заснуть, но тут вспомнила о несчастье, свалившемся на ее дом по милости Тома, и сон пропал окончательно.
Она вылезла из-под одеяла, направилась в ванную и проглотила две таблетки адвила, запив их холодной водой. В очередной раз горько пожалела, что в квартире нет кондиционера.
Кара вышла в общую комнату, подошла к шезлонгу. Том лежал под узорным стеганым одеялом. Она укрыла его этим одеялом, как только он заснул, и, похоже, с тех пор он даже не пошевелился. Лежал неподвижно, даже голову не повернул.
Спутанные каштановые волосы прикрыли брови. Рот закрыт, дыхание ровное, глубокое. Квадратная чисто выбритая челюсть. Тело сильное, подтянутое, мускулистое. И разумом брат ее не обижен.
Конечно же, несправедливо с ее стороны обвинять его в том, что он привлек бандитов в Денвер. Ведь он прибыл сюда ради нее. Дитя семьи, он стал ее хранителем. И в Гарвард не поступил только из-за того, что мать нуждалась в нем после развода. А после того, как устроил мать, потребовала поддержки сестра. И снова учеба отодвинулась на второй план. Он устраивал их жизнь за счет своей. Она могла, конечно, орать на него сколько угодно, но никогда бы не посмела всерьез обвинять брата ни в небрежении, ни в авантюризме.
А занять сто тысяч долларов у нью-йоркского нелегального ростовщика, конечно же, чистейшей воды авантюризм. Со временем Том надеялся расплатиться, но время играет против них.
Итак, теперь этот вопрос повис на них обоих. Что же делать?
Может быть, разбудить его, проверить рану? Но куда больше, чем рана, беспокоили Кару его странные сны. Том отличался скорее рассудительностью и основательностью, чем склонностью к фантазированию. Иной раз он, правда, принимал решения быстро, творчески, можно сказать, спонтанно, но всегда сохранял трезвость ума. Удар по голове, очевидно, как-то повлиял на мозг.
Что
Ей вспомнился переезд в Штаты, когда она была в десятом классе, а он в восьмом. Первые две недели он бродил по школе как потерянный, пытался приткнуться к кому-нибудь, ища общения и не находя его. Он отличался от всех, и всем это сразу бросалось в глаза. Однажды его одноклассник, футбольный защитник с бицепсами обхватом с бедро Тома, после уроков в школьном дворе обозвал его пидором полукитайским, и Том не выдержал. Одним ударом он отправил парня на больничную койку. После этого его оставили в покое: ни врагов, ни друзей, все время один.
Силу тела и силу духа воплощал Том Хантер в те дни — но только днем. По ночам же из его комнаты доносились жалобные вскрикивания, и она спешила на помощь. Впоследствии ей казалось, что именно в те дни появилась в ней неприязнь к «стопроцентным американцам». Она ставила своего брата выше любого накачанного фунтами мышц кретина, будь то хоть самый известный боксер или футболист.
Кара подошла к Томасу, нагнулась над ним, поцеловала в лоб.
— Не бойся. Справимся. Выстоим! Не впервой…
Стоя на полянке, Том глядел на белых. Странные создания. Белые пушистые тела, тоненькие ножки. Крылья не птичьи, без перьев, как и положено летучим мышам, только белые, и тела тоже белые. Все знакомо, и все очень странно.
— Черные летучие твари, — произнес он, наконец. — Мне снились черные летучие твари. Они гнались за мной по черному лесу.
— Нет, нет, государь мой! — возбужденно залопотал Габил. — Не снились они тебе. Тебе повезло, что я оказался рядом.
— Извините, но я… Я толком не могу припомнить…
Оба белых пристально вгляделись в него.
— Ничего не помнишь? — спросил Микал.
— Нет-нет, как они меня травили, помню. Но прошлой ночью я ударился головой о камень, и все как отшибло. — Он помолчал, собираясь с мыслями, раздумывая, как бы лучше это объяснить. — Я не помню ничего до того, как ушиб голову.
— Память потерял, — сказал Микал, приближаясь к Тому. — Где ты находишься, понимаешь?
Том инстинктивно шагнул назад, и белый остановился. Том потер лоб.
— Ну… Не то чтобы совсем… Как-то с провалами. Здорово я треснулся, стало быть.
— Ладно. А что ты помнишь?
— Помню, что я Том Хантер. Что каким-то образом оказался в черном лесу с парнем по имени Билл, но упал и разбил голову о валун. Билл напился воды и ушел.
— Ты видел, как он пил воду?
— Да, это я точно помню.
— Гм…
Он заинтересованно уставился на белого, ожидая разъяснений, но тот только пошевелил крылом: