Тьма
Шрифт:
Они пошли дальше, и тигр увязался за ними. Не замедляя шага, Рашель сорвала с ветки небольшого лиственного деревца небольшой плод желтого цвета.
— Помнишь, что это такое?
— Нет, не помню.
— Лимон.
— А-а, лимон! Помню, помню…
— Что произойдет, если выдавить на порез или царапину сок из этого плода?
— Она… затянется? Выздоровеет?
— Очень хорошо, — похвалила Рашель и почти сразу сорвала с низкого раскидистого деревца еще какой-то мелкий пурпурный шарик размером
— А это что такое?
— М-м… Похоже, не помню.
Она обошла вокруг Тома, глядя на добычу.
— Попробуй вспомнить. Я тебе подскажу. Вкус кислый. Мало кому нравится.
Он улыбнулся.
— Нет, не вспоминаю.
— Откусишь, — она имитировала укус, показав оба ряда белых зубов совершенной формы, — и сразу бьет по мозгам.
— Все равно не помню.
— Рамбутан. Снотворное. Уснешь без снов. — Она сунула плод под нос тигру, но тот брезгливо отвернул морду.
Том и Рашель вышли из леса. Деревня нежилась на солнышке, мирно льнула к Троллу.
— Ты даже таинственнее и чудеснее, чем я воображала, когда выбрала тебя, — негромко проговорила девушка, не глядя на Тома.
— Да ну?
— Точно-точно.
Следовало ответить в тон, но подходящих слов он так и не отыскал.
— Конечно, над памятью тебе надо поработать.
— Знаешь, кое-где моя память меня не подводит.
Она повернулась к нему.
— Где же?
— Во сне. Я вижу живые сны, я живу в древней истории. И все помню. Ощущаю почти так же реально, как и здесь.
Она посмотрела ему в глаза.
— А что ты помнишь о любви из своих снов?
— О любви? Ну, у меня там нет девушки, если ты это имеешь в виду. Но кое-что знаю, конечно. — Вспомнились советы Кары относительно ухаживания. Самое время подбросить угля в топку любовного пыла. — Но такого я еще не испытывал! Ничего столь чудесного. И красы, подобной твоей, не видал. Ни одна из встреченных мною женщин не захватила сердца моего так, как это сделала ты, одной мимолетной улыбкой, одним касаньем легким…
Уголки ее рта расползлись в легкой ироничной улыбке.
— Ух ты, ах ты, как его разнесло… Сколько всего вспомнилось! Что ж, спокойной ночи, мой дорогой друг.
Тома распирало изнутри. Слова лезли на язык, словно осы на сладкое.
— Только тебя увижу я во снах моих!
Она потрепала его по щеке.
— Скоро увидимся, Томас Хантер! Всего тебе хорошего.
Он поперхнулся, сглотнул.
— Всего… наилучшего.
И она направилась вниз по склону.
Том же попятился обратно к лесу, чтобы не выставляться напоказ. Меньше всего ему хотелось сейчас, чтобы на него налетели Танис и Палус, требуя отчета о любовных достижениях.
Он понимал, что в своих снах Рашели ему не видать, несмотря на живые чувства, вызываемые ею. Сны его посвящены Бангкоку, где Кара ожидает от него
Том остановился у большого зеленоствольного дерева и глянул на восток. Черный лес всего в часе ходьбы. Там ответы на множество вопросов. Вопросы о том, что случилось с ним в черных лесах, откуда он сбежал сюда, в лес многоцветный. Вопросы об истории. О вирусе штамма Рейзон.
Что если он туда отправится? Туда и обратно, быстро-быстро. Никто даже не узнает. Микал, конечно, другое дело, его не обманешь. Но сколько можно тянуть, не зная, как он оказался в черном лесу… Надо, надо выяснить все точно! Узнать, что случилось с ним, в первую очередь с ним. А ответы там, в черном лесу. Там же, где и устремления Таниса.
Но не теперь…
Он прислонился к зеленому стволу, скрестил руки. Ноги как резиновые… нет, как лапша вареная. Надо же, сколько сил отнимает у него эта дурацкая любовная игра.
17
— Конечно, я ей нравлюсь!
Том проспал полночи, но все же чувствовал себя, как в тумане.
Он сидел напротив Кары за столиком на узорных железных ножках, в кафе, открывающемся в атриум, где планировалась презентация фирмы «Рейзон фармасетикаль».
Вокруг уже мельтешили репортеры, местные чиновники и еще какая-то публика, привлеченная этим событием, взрывающим узкие местные рамки.
Кара насмешливо глянула на него через столик.
— Не спеши с выводами, дражайший братец! Пока в ее поведении я не вижу ничего серьезнее желания покататься-поваляться, чтоб затем навек расстаться.
Суета в атриуме нарастала. Можно было подумать, что ожидается прибытие какого-нибудь «монарха». Здесь, в Азии, любой повод хорош, из всего раздуют событие мирового масштаба.
Том не удивился бы, если бы и алую ленточку натянули для парадного перерезания золотыми ножницами.
Том в который раз процеживал толпу взглядом, взвешивая варианты. Контакт с Моникой де Рейзон — не проблема. Убедить ее провести дополнительные испытания — тоже опция в пределах разумного. А вот время… Контакт с госпожой де Рейзон допрезентации. Убедить ее провести испытания доначала поставок…
— Предчувствия меня не радуют, — проворчал он. Не радовало и самочувствие. Ощущал он себя сношенной подошвой. Голова раскалывалась, глаза болели.
— Сам-то ты выдюжишь? — озабоченно спросила Кара. — Вид у тебя ужасный, несмотря на все твои заверения.
— Ну, устал. Ну, толком не отдохнул. Только и всего. Разделаемся с этим — отосплюсь!
— Может, и не отоспишься.
— Ты о чем?
— Все о тех же снах. Они — реальность. И ты не отдыхаешь, потому что, когда спишь здесь…