Тьма
Шрифт:
Томас взмахнул мечом. Интересное ощущение. Он посмотрел на Таниса, с любопытством следившего за его движением.
— Это называется меч. Но нужно заострить край, чтобы он мог рубить и резать.
Танис протянул руку за мечом.
— Покажи. Сейчас сделаю.
— Вот так, здесь, вдоль всего края.
— Сейчас, сейчас…
Танис завладел мечом и принялся формовать его голыми руками. Конечно, он по профессии рассказчик, а не ремесленник, но у него хватило умения, чтобы убедить дерево принять нужную форму.
— Вот так? — Танис снова предъявил ему меч.
Том принял оружие, осмотрел, потрогал кромку пальцами. Да, получилось лезвие. Поразительно! И это за считанные секунды. Интересно, что еще мог бы сделать Танис, если бы получил нужную информацию?
Том подумал, что следует обращаться с информацией более осторожно.
— Все равно без толку. — Он вернул меч Танису. — Не забудь, я был в черном лесу, видел их. Что такое один меч против миллиона шатаек… Пусть даже они и боятся цветного дерева.
— Согласен. Не пойдет так не пойдет. — Он швырнул деревянный меч в лес. Ударившись о ствол, боевой инструмент исчез в кустарнике. — Давай тогда потолкуем об истории.
— Не хочу я сейчас говорить об истории.
— Что, сны тебя совсем доконали? Понимаю. Надо потренироваться. Больше усердия, Томас Хантер! Ты неплохо усваиваешь материал. Я сразу приметил в тебе способности. Потренируешься — станешь мастером. Чему тебя научила Рашель? Ну-ка, покажи.
— Прямо здесь?
— А чем плохое место? Не на деревенской же площади.
Том огляделся. Небольшая полянка. Птички чирикают. Белый лев лениво наблюдает за ними издали.
— О'кей. — Два широких шага, и Том взлетел в воздух, извернулся, с кувырком приземлился на обе ноги, спиной к воображаемому противнику. Удивительно легко у него это получилось.
— Браво! Чудесно! Я это обраткой называю. Противнику твоей пятки ни в жизнь не заметить в кувырке. Любая черная мышь вырубится. Раздери-ка тунику по бедру, чтобы не стеснять движения.
Томас так и сделал. Кожаные штаны помехи не представляли, но туника, действительно, путалась в ногах и стягивала бедра.
— Так ее! Покажи еще.
Томас продемонстрировал еще пять приемов.
— А теперь врежь мне!
— Зачем это? С чего вдруг?
— Для тренировки, мой ученик, для тренировки. Представь себе, что ты черная шатайка. Ты, конечно, больше шатайки, поэтому предположим, что ты три шатайки, одна на другой. И вот ты налетаешь на меня, а я показываю тебе, как защищаться.
— Спарринг.
— Как?
— Там, в древней истории, это называли спаррингом.
— Спарринг? Неплохое словечко. Давай, стало быть, поспаррингуем немножко.
«Немножко» растянулось на несколько
Конечно, все проводимые в воздухе приемы казались здесь легче в исполнении из-за особой атмосферы, но Том подозревал, что дело также и в самом методе. Рукопашный бой зависит в большей степени от мозга, чем от мышц, а Танис прекрасно пользовался и тем и другим. Томас так и не смог провести ни одного удара, хотя с каждой попыткой продвигался все ближе к цели.
В процессе тренировки Том подивился своей выносливости. Он расценивал это как возвращение сил в процессе выздоровления после падения в черном лесу.
— Может, хватит? — взмолился он, наконец.
Танис поднял палец.
— Хватит — на сегодня. Ты очень способный ученик, радость учителя. А теперь, — он положил руку на плечо Тома и повернул его к лесу, — давай поговорим.
Снова об истории… Упорства Танису тоже не занимать. Можно даже сказать, упрямства.
— Какое оружие, по-твоему, лучше всего применить против шатаек?
— Танис, ты с ними когда-нибудь дрался? Или хотя бы наблюдал за ними из леса, с нашего берега?
— А как же! Конечно, наблюдал. Затаившись, следил за ними. Черные летучки с внушающими уважение когтями. Видел, что, навалившись кучей, они мгновенно снесут голову кому угодно. Не слепой.
— Почему не подошел поближе? Ведь ты же знаешь, что они не пересекут реку?
— Э, нет. В этом мудрости не вижу. Это такие хитрые твари, сам знаешь. Они выдумают какую-нибудь уловку, не успеешь оглянуться — и ты уже насосался их воды. Честно говоря, я удивляюсь, как тебе удалось от них вырваться.
— Но, Танис, если ты все это знаешь, почему же так рвешься в эту экспедицию? Я считаю твою затею самоубийственной.
— Ха! Я не для бесед к ним собираюсь. И почему самоубийство? Ты-то ведь выжил! Кроме того, ты знаешь много чего, что может изменить баланс силы. До твоего появления я всерьез не взвешивал идею похода, хотя сочинил на эту тему много историй. Томас, мы сможем уничтожить эту нечисть, уверяю тебя!
— Танис, это невозможно! Они бьют прямо в сердце, и мечи против них не помогут.
— Да знаю, знаю. Сам понимаю, поэтому и лезу в историю. Ведь было же когда-то оружие, способное в мгновение ока разнести весь черный лес.
Договорились до ядерной бомбы. Конечно, без нее в исторических хрониках не обошлось. Да и использовали ее не только на испытательных полигонах.
— Да, была такая атомная бомба. Знаешь, где и когда ее использовали в древние времена?
— Кое-что помню. Несколько раз, больше всего после Большого Обмана. Во времена последовавших бедствий. Так что, даже это оружие не смогло бы, по-твоему, победить шатаек?