«Тобаго» меняет курс. Три дня в Криспорте. «24-25» не возвращается
Шрифт:
Эрберта догоняет профессор.
— Возьмите себя в руки, Эрберт! Ее могло спасти только чудо.
— Или витафан, — говорит Эрберт.
Невидящими глазами посмотрев на Мару, он направляется в свой кабинет.
— Имант! — Мара, сжимая в кулаке какой-то предмет, хочет пойти за Эрбертом.
— Оставьте его, — берет Мару за локоть профессор. Но Эрберт уже обернулся.
— Мара?! В такую погоду? Что-нибудь важное?
— Я насчет Будды, но теперь это уже не имеет значения… —
Ветер стих. Солнце отражается в канале, по воде плывут листья и обломанные ветки. На мостике стоит Мара. Сжатые в кулак пальцы распрямляются, виден предмет, который она все время прятала в руке. Это Отломанная головка. Мара хочет бросить ее в воду, но в последний момент передумывает.
— Вы нашли что-нибудь? — слышен голос Григаста.
— Нашла. — Мара разжимает пальцы и показывает майору головку. — Веру в человека.
— Это тоже шаг вперед. Вы заслужили поощрение. Что скажете насчет шоколадного пломбира с орехами?
В киоске, где торгуют мороженым, всего три столика. За одним — два школьника. Отодвинув пустые вазочки, они листают альбом с марками. Беседуя с Марой, Григаст время от времени с любопытством поглядывает на ребят.
— И все же я права, — говорит Мара.
— Скажите, Мара, вы очень любите Эрберта?
— Какое это имеет отношение к витафану?
— И потому очень верите ему, правда? Понимаете, когда-то недоверие было основным мерилом в отношении к людям. Но слепое недоверие так же плохо, как и слепая…
— Моя вера не слепая. Все надежды Иманта связаны с этим препаратом. Для чего человек станет сам себя обкрадывать? Для этого надо быть сумасшедшим.
— Допустим. Но тогда вы должны располагать иной версией.
— Конечно! — поставленное в упор требование не застало Мару врасплох. — Витафан украл Межулис. Окурок, найденный в такси…
— Что ж, будем пока считать, что головка не обнаружена, — уточняет Григаст. — Отчего вы не едите? Разве не вкусно?
— Мою версию подтверждает и то, что счетчик был переключен на «кассу». Так поступил бы только профессиональный таксист.
— Межулис?
— Да. На ворованном такси он далеко не уехал бы. Поэтому витафан увезли на нашей «Волге», которую никто не искал.
— А откуда ему было знать, что ваша машина стоит под брезентом?
— Он же сидел рядом со мной в кафе, когда я рассказывала…
— Иманту Эрберту?
Григаст неожиданно встает и подходит к мальчикам.
— Отдам за две авиа, — говорит старший.
— Покажи, — требует Григаст. Оробевший мальчуган подает ему
— Так и думал, с дефектом. А то я три авиапочты дал бы за нее.
Григаст идет к прилавку и заказывает:
— Еще две порции!
Вернувшись к столику, он дружески кладет руку Маре на локоть.
— Допустим, что «Волга» действительно была нужна, чтобы отвезти витафан подальше — куда, мы не знаем. А ваш Межулис выезжал из Риги?
Мара встает.
— Куда вы? — спрашивает Григаст.
— В таксопарк. Проверю….
— Опоздали. В первый день после кражи Межулис работал с двенадцати до двадцати одного тридцати. На следующий…
К столику подходит официантка и хочет поставить две вазочки с мороженым.
— В чем дело? — недоумевает Григаст, потом вспоминает: — Ах да, отнесите ребятам! — Он подмигивает Маре. — Может, и мы еще по одной?
— Спасибо. Теперь я понимаю… — шепчет Мара. — Может, мне все же лучше перейти в архив?
— Не ожидал от дочери комиссара!.. У вас в руках надежная нить — в краже замешан профессиональный таксист. В одном месте нить порвана. Но зачем же из-за этого вешать нос? Разматывайте дальше, терпеливо, вдумчиво, проверяя все версии. Я верю в вас, Мара!
— А это не слепая вера?
Григаст улыбается.
Мара идет по улице. Зажигаются первые неоновые надписи. Из открытых дверей радиомагазина слышен голос радиорепортера:
«Пожелаем же нашим ребятам и впредь таких блестящих успехов, как в Ужгороде!»
Перед витриной стоят несколько человек. Мара проходит мимо, но тут замечает на экране телевизора толпу встречающих около самолета и Ирену, на плечах которой чьи-то руки в перчатках. Мара останавливается, но на экране уже другие лица.
Она вбегает в магазин. В этот момент на нескольких разного размера экранах появляется эмблема телестудии.
Шофер такси стоит спиной к Маре и через забор смотрит на площадку для игр в детском саду. По площадке вприпрыжку бежит девочка. Она оборачивается, машет отцу рукой.
— В телестудию! Быстрее! — говорит Мара.
— Не могу, — показывая на табличку с надписью «В гараж», холодно отвечает Мурьян, но, узнав Мару, радостно распахивает дверцу: — Садитесь! Ведь это вы помогли определить дочку в детсад!
Из-за домов показывается мачта телевизионной антенны, увеличивается в размерах.
Мара в пустом зале телестудии просматривает кинорепортаж.
«Сотни любителей спорта пришли в аэропорт встречать нашу сборную команду, добившуюся блестящих успехов в Ужгороде», — рассказывает диктор.