Точка отрыва
Шрифт:
— Стиг, — он подергал пилота за плечо, помолчал и выпалил на выдохе: — Стиг, я в рейнджеры запишусь. Ты со мной?
Ирина Сверкунова
ПЕСНЯ БЛАЖЕННОЙ АРФЫ
Протяжный вой пронесся где-то рядом, отражаясь эхом среди гулкой пустоты. Мертвая зона испуганно закопошилась. Встревоженные ушаны разлепили крылья и со свистом взметнулись вверх.
— Чтоб вас… Отродье, — тихо выругался проводник и пригнулся ниже. — Не высовывайся, — бросил он Шварцу и растянулся на грязном полу, выглядывая из дыры в разбитой двери.
Коротко взвыла сигнальная сирена, и почти одновременно черное небо изрезалось лучами. Вслед за сиреной раздался ровный механический голос:
— Говорит станция «Вектор-Хризолит». В зоне наблюдения чисто. В случае прямого столкновения действует инструкция AN-3. В бункере Z вы найдете все необходимое. Сохраняйте спокойствие и следуйте к бункеру Z.
Проводник прищурился и внимательно пригляделся. В сотне метрах от него, на острие огромной кучи из разломанных плит и кирпича что-то зашевелилось. Плавный луч прожектора проплыл по наваленной насыпи и выхватил из темноты медленно поднимающуюся фигуру, колыхающуюся, словно студень.
— Разбудили… Твою жить, — сипло прошептал он в сторону.
— Где?
— А вон, глядь, чуть правее. Потерпи, щас фонарь посветит.
— Прожектор.
— Пф-ф-ф… Тоже мне, прожектор… Во-о-о, гляди.
Серая нежить в ярком свете прожектора выгнула спину и взмахнула ошметками рваных крыльев. Руки, покрытые узлами-наростами, медленно ощупали воздух. Белые глаза на бесформенном лице с тяжелой челюстью оглядели пустоту.
— Видал такого? То-то же… — с гордостью произнес мужик, точно похвастался собственной коровой. Его сосед, не веря глазам, потянулся вперед, сквозь дыру в заколоченной двери. Но крепкий хват руки рывком утянул его назад.
— Ты куда? — зашипел мужик и с силой надавил на его плечо. — Жить надоело?
Существо неуверенно поводило головой. Рваные крылья несколько раз встрепенулись и опять опустились грязными лохмотьями.
— Ш-ш-ш, не шевелись, — еле слышно прошептал мужик, и внутри полуразрушенной постройки воцарилась тишина. Нежить потопталась на месте, раздраженно ощерилась и еще раз прислушалась. Голод не давал покоя, требуя белка и насыщенных жиров, того, что так в избытке в человеческом мясе. Слабые крылья, после месячной спячки на дне разлома, вероятнее всего поднимут его в небо, но заберут последние силы. Поэтому надежда только на нюх.
Приплюснутый нос с широкими ноздрями беспрестанно втягивал воздух, как морская губка соленую воду, распознавая жизнь вокруг до молекул. Нежить вздохнула глубже и тяжело закрутила головой, ловя слабые, еле ощутимые струйки запаха спасительной еды, затаившейся где-то рядом. Кожу нежити пощипывало от витающего вокруг аромата человеческого белка.
— Приперло парня. Не отстанет, — опять зашептал мужик.
— Он знает, где мы? — Тревожно спросил его спутник.
Мужик неуверенно помолчал и через пару секунд ответил:
— Не думаю. Огородки у меня крепкие. Арфа проверяла… Опять не веришь? Зря ты так. На моих огородках три деревни держится. Эх ты, авторитет.
— Я не авторитет, а инженер-акустик.
— Вот я и говорю авторитет. Типичный.
Парень обреченно вздохнул.
— Если из сектора Выживших, значит авторитет?
Мужик не ответил и потянул носом. В воздухе запахло пережаренным мясом. Аромат проплыл мимо строения и густой волной поднялся до насыпи, расплываясь во все стороны и щели. Нежить тихо захрипела. Зарычала, негромко, будто собака на привязи, почуявшая опасность. Взметнула крыльями и с легкостью блохи прыгнула на несколько метров вверх.
— Ур-р-родина, — брезгливо поморщился мужик и покосился на Шварца, пялившегося на нежить. С открытым ртом и немым восторгом.
Застывшая в воздухе тварь фосфоресцирующе вспыхнула и выпустила в пространство облачко искр.
— Газы выпустила, — злорадно обрадовался мужик.
— Мать вашу… Ей что, пофиг на все законы? Ей все по барабану? — Хрипло прошептал парень. — Это же стоп-кадр из коллекции сюр… Бред мироздания!
Обезбашенной от голода нежити было начихать на земные законы притяжения. Без движения повиснув над насыпью, крылатая тварь с шумом вздохнула и завыла, вертя головой во все стороны.
— Где сенсёры? — тревожно нахмурился мужик.
— Сенсёры? — переспросил Шварц.
— Ну да. Вначале на станции газ пускают, чтобы разозлить ее и обнаружить месторасположение, потом она сама свои газы выпускает. Это у нее реакция, значит, на пищу. А после включают сенсёры.
— А-а-а, сенсоры…
Короткий и резкий вой сирены заставил вздрогнуть. Люди непроизвольно пригнули головы и пропустили шлейф от залпа сенсорной установки. Все, что через пару секунд успел увидеть Шварц, это раскромсанные клочья плоти, разлетевшиеся по воздуху неопрятным фейерверком.
— Вот и угомонилась, пташка-замарашка, — удовлетворенно пробормотал мужик и развернулся в другую сторону, глядя в глубину комнаты. — Арфа, просыпайся.
В темном углу зашебуршило, и кто-то сонно, сладко зевнул. Шварц тихонько засмеялся.
— Ну и человек. Тут такое, а ей хоть бы хны.
— Это тебе в новинку, а для нее привычно, — ответил мужик и еще раз негромко позвал:
— Арфа, вставай. Пора идти.
Фары прожектора напоследок дернулись в небо. Коротко взвизгнула сирена, и огромная изрытая территория погрузилась в темноту.
— Пирожки хотите? — раздалось у самого уха Шварца. В дверную дыру просунулась еще одна голова, вся в мелких золотистых кудряшках и с торчащим гребнем на макушке.
— Не до пирожков сейчас, — проворчал мужик. — Вещи собрала?
— Угу, — серые глаза внимательно оглядели территорию. — Па, я же просила разбудить.
— А чего ты тут не видела?
— Ну, ты и спать. Здесь все выло, как в аду, — удивился Шварц.
— Умаялась, — ответил за дочь мужик.
Через полчаса дорожка, огибающая горы ржавого металла, свернула в сторону и уперлась в ограждение из скрученной проволоки.