Точка отрыва
Шрифт:
Мелодия, еще никем до этого не спетая, и никем не услышанная, проникала в сознание, как откровение мира. Красота и сила. И безмерное горе. Парень растерянно замер, забыв о вычислениях. Чистые обертоны голоса Арфы уже не вмещались в измерительную шкалу заданной программы.
В голове помутнело, а перед глазами пронеслась вспышка. За ней, помимо его воли, поплыли неясные образы. Тени, летающие в огне.
Взрыв, прокатившийся волной.
Крики безумия…
Молчание. Невыносимая тишина…
И удары неизвестного сердца.
Виктор
Крепкая встряска проводника вырвала из кошмара. Парень дернулся из крепких рук, и с силой помотал головой.
— Зацепило тебя малость. Не бойся, — сказал Иван Федорович.
— Что это было? — осипшим голосом спросил парень, с трудом выравнивая дыхание.
— Память. Она здесь повсюду разлита, хоть ложкой ешь.
По краю зрения промелькнул искрящийся свет.
— Ну, вот и Небесные явились, — довольным голосом сказал мужик. Песня Арфы, подхваченная множеством голосов, полетела во все стороны и вырвалась в небо единым созвучием.
Шварц засмеялся, словно с его плеч упала гора, кошмар видения растворился, и душа окунулась в счастье…
— Э-э-э, не улетай далеко. Так и чокнуться не долго, — затеребил его мужик. — Впечатлительный ты, — проворчал мужик и похлопал по плечу. — Глядь. Я так думаю, что ты ради этого сюда приехал.
Шварц посмотрел вверх и тихо присвистнул.
— Чтоб мне провалиться…
Из необъятной дали, с небес на землю полился дождь… Это было первое, что пришло в голову. Но чем ближе к земле падали капли, тем медленнее становился их полет, и на исходе падения, в протянутую ладонь парня упала мелкая искристая крупинка, почти невесомая. За первой упала вторая, третья…
Иван Федорович с любопытством покосился на ладонь парня и уныло скривил губы.
— Не дается тебе Манна.
Мелкие крупинки бесследно таяли на глазах. В ладони же мужика уже набралась приличная горка.
— Почему так? — Нахмурился Виктор.
Иван Федорович пожал плечами.
— Может, не заслужил. Может, что-то другое, — мужик быстро развернулся и, подкинув ладонь с Манной вверх, засвистел. Стайка мелких птах оказалась быстрее других. Суматошно замельтешила в воздухе, ловко подхватывая добычу. Арфа тоже подкинула свою долю собранных крупиц, и в воздухе поднялся переполох.
— Ни одну не потеряют. Нахлебники, — ласково проворчал мужик.
«Дождь» прекратился. Сияющие небеса затянулись пеленой облаков. Птицы разлетелись по воздуху и потянулись к лесу. Чудеса растворились.
Шварц с грустью огляделся. Далеко на горизонте медленно пробивались первые лучи солнца. Заметив планшетку, валявшуюся в траве, Виктор тихо чертыхнулся. Подхватил дорогую вещь, которую ему выдали в НИИ Акустических измерений, отправляя в командировку, и постучал пальцем по экрану.
Монитор исправно мигнул. Частоты показывали обычные значения. Шварц недоверчиво фыркнул. Пролистал назад набор графиков, просмотрел страницы. С минуту постоял, уставившись в одну точку, потом осторожно посмотрел на Арфу.
Иван Федорович с девчонкой сидели поодаль и глядели на горизонт, откуда начинался рассвет. Упаковав аппаратуру в рюкзак, парень подошел к ним.
— Посиди, — устало сказал мужик. Шварц присел рядом.
— Все закончилось? — спросил он.
— Для тебя да. Проводим до железки, и поедешь домой.
Парень помотал опущенной головой и вздохнул.
— Ты ждешь каких-то объяснений? Спрашивай. Что смогу объясню.
— Какие объяснения, — с горечью ответил парень. — Мне жизни не хватит, чтобы понять все, что здесь было. Но это ладно, как-нибудь переживу. Вопрос в том с чем мне возвращаться назад. С теми данными в планшетке меня за дурака примут. В лучшем случае. В худшем обвинят в фальсификате. Графики рассчитаны на частоты, характерные для измерений на земле. Есть допуск для околоземной орбиты… Но то, что там не лезет ни в какие ворота.
Мужик сдвинул фуражку на затылок и поглядел на парня.
— Не бойся, ты не дурак, и не фальсификатор. Ты просто наивный, как деревенская барышня. Тебе не приходило в голову, для чего тебя на самом деле отправили сюда? Что ты там сказал про свои данные?
— Ну-у-у… — Виктор растерянно замялся. — Измерители звука и графики рассчитаны на стандартные ситуации. Диапазон измерения земной.
— Земной, — повторил за ним Иван Федорович. — А также в графике, параллельно, заложена программа для вычислений параметров с орбиты. Верно?
Виктор кивнул.
— А что показали твои расчеты?
Шварц угрюмо ответил:
— Что-то нереальное.
— Во-о-о, — потянул мужик. — Я тебе и говорю, что ты наивный. Если твоя машина показывает что-то нереальное, значит, под это «что-то» тоже была заложенная программа… Правильно?
— Действительно, наивный, — немного помолчав, ответил Шварц. — Но кому это надо? Наш институт решает другие задачи.
— Ваш институт подчиняется руководству Выживших секторов. Соображаешь, кто вас кормит? И тему для разработок дают они. Не будете заниматься этим вопросом пойдете по миру.
— Какую тему? — придавленно спросил Виктор.
— Какую? Сложную. Невыполнимую: переход Эксперимента во вторую фазу рождение сверхчеловека, управляющего сверхэнергией. И переход в миры. Того, что не получилось в первый раз. Землю снесли, народы сгубили, но не успокоились, ироды. А ты лучше подумай о другом.
Парень вопросительно посмотрел на проводника. Арфа, наблюдающая горизонт, повернулась к отцу и в сомнении нахмурила лоб.
— Может, не надо?
— Хуже не будет. Пусть знает.