Точка отсчета
Шрифт:
Пригнувшись, Билли поднялся на ноги, на запястье по-прежнему болтались наручники. Сперва он обыщет этот вагон, а потом пойдет в другую сторону от этого приблудного члена S.T.A.R.S., там и посмотрит, что удастся найти. Нет смысла нарываться на драку, если ее можно избежать. Он просто...
Три выстрела, из вагона впереди него. Пауза. Еще три выстрела. Четыре... и тишина.
Видимо, не все вагоны были необитаемы. Узел в животе стал еще туже, но он не позволил этому остановить себя — подняв первый попавшийся на глаза портфель, Билли начал в нем
В первом вагоне поезда не было никаких признаков жизни — но что-то нехорошее здесь точно приключилось.
''Авария? Нет, вряд ли, нет повреждений остова... но столько крови!”
Ребекка закрыла дверь, оставляя позади звук нарастающего дождя, и стала рассматривать хаос вокруг себя. Вагон был красивым: весь отделан темным деревом, на полу лежали дорогие ковровые покрытия, светильники были сделаны в античном стиле, а стены — покрыты набивными обоями. Но теперь кругом валялись газеты, чемоданы, пальто, сумки — все открытое, разбросанное по полу; создавалось впечатление, что авария все же произошла, а капли крови, мазками стекающие по стенам вагона и сиденьям, лишь подтверждали эту версию.
Вот только где пассажиры?
Она шагнула внутрь вагона, водя дулом пистолета вверх и вниз по проходу. Внутри горело несколько тусклых ламп, освещавших вагон в достаточной степени, чтобы видеть происходящее, но тени оставались очень темными. Ничто не шевелилось. Спинка сиденья слева от нее была залита кровью. Она протянула руку и коснулась большого пятна, и тут же, передернувшись, вытерла пальцы о штаны. Пятно было мокрым.
''Фонари включены, кровь свежая. Что бы тут ни произошло, это было недавно”.
Может быть, лейтенант Билли? Его обвиняли в убийстве... Да нет, он бы смог сделать такое только если бы привел с собой целую банду, что вряд ли возможно; повреждения поезда были слишком обширными, слишком сильными, больше похожими на последствия стихийного бедствия, чем на захват заложников.
”Или на убийц из леса”.
Она кивнула в такт своим мыслям, глубоко вздохнув. Похоже, убийцы снова нанесли удар. Те тела, которые удалось относительно восстановить, были разорваны на части, а место преступления, вероятно, выглядело точно так же, как и этот забрызганный кровью вагон поезда. Ей нужно уходить отсюда, связаться по рации с капитаном, вызвать на подмогу остальной отряд. Она начала разворачиваться обратно к двери... и заколебалась.
”Я могла бы сначала проверить поезд”.
Глупости. Оставаться здесь одной глупо и опасно, что за сумасшествие? Никто не ждет от нее проверки места убийства в одиночку — если здесь вообще произошло убийство. Одно она могла сказать точно: здесь была стрельба или что-то еще, а затем поезд эвакуировали.
”Нет, это совсем глупо. Здесь бы повсюду сновала полиция, неотложки, вертолеты, журналисты. Что бы тут ни случилось, я первая, кто сюда добрался... и обеспечение сохранности места преступления является приоритетной задачей”.
Ребекка не могла удержаться, представляя себе, что скажут парни, когда увидят, как она справилась с этим самостоятельно. По крайней мере, перестанут звать ее ”малая”. Ну и статус новичка, пока что закрепленный за ней, останется позади гораздо быстрее. Она просто бегло осмотрит здесь все, без всяких глобальных проверок, и если ей хоть на минуту покажется, что ситуация опасна, тут же свяжется с отрядом.
Девушка ободряюще кивнула головой. Точно. С быстрым осмотром она справится без проблем. Глубокий вдох — и она двинулась к началу вагона, осторожно ступая по разбросанному багажу. Достигнув меж вагонной двери, Ребекка собралась с духом и быстро шагнула внутрь, рывком открывая вторую дверь, пока мужество не покинуло ее.
”О нет!”
В первом вагоне дела обстояли плохо, но в этом — еще хуже, потому что здесь были люди. Трое, четверо, пятеро... да, с того места, на котором остановилась Ребекка, она видела пятерых, и они, совершенно очевидно, были мертвы; лица изранены какими-то непонятными когтями, а одежда тонула в темных пятнах крови. Некоторые осели на сиденьях: со стороны это выглядело так, словно их жестоко убили прямо там, где они сидели. Запах смерти ощущался отчетливо, как запахи меди и экскрементов, как гниющий фрукт в жаркий день.
Дверь за ее спиной автоматически закрылась, и Бекка вздрогнула, чувствуя, как колотится сердце. Она смутно начала осознавать, что ей с этим не справиться, что надо вызывать подкрепление — а затем она услышала чей-то шепот и поняла, что уже не одна.
Ребекка направила дуло пистолета вперед на проход, не уверенная в том, откуда исходит шепот, сердце билось так часто, что грозило выпрыгнуть из груди.
– Назовитесь!
– голос ее прозвучал тверже и увереннее, чем она сама ожидала.
Шепот продолжился; удушливый и далекий, он звучал странно приглушенно в тишине безмолвного вагона, так, как мог бы звучать голос чокнутого убийцы, сидящего над трупом после убийства и шепчущего самому себе. Она уже собралась повторить приказ, когда увидела источник звука, на полу впереди посредине прохода. Им оказался маленький транзисторный радиоприемник, вероятно, настроенный на станцию утренних новостей. Ребекка подошла к нему, испытывая невероятный прилив облегчения; все-таки она была здесь одна.
Она остановилась перед радио, опустив свое полуавтоматическое оружие. Слева от нее, возле окна, застыло тело, она кинула на него единственный взгляд и больше старалась не смотреть; горло мужчины было располосовано, а глаза провалились внутрь головы. Серое лицо и лохмотья, оставшиеся от одежды, блестели от вязкой на вид жидкости, что делало его похожим на зомби из третьесортного фильма ужасов.
Она наклонилась и подняла радио, усмехнувшись своим недавним мыслям, хотя страх все еще сжимал сердце. Ее ”чокнутый убийца” оказался женщиной-диктором, ведущей новостной репортаж. Прием сигнала был плохим, крошечный динамик шипел при каждом произносимом предложении.