Точка преломления
Шрифт:
Рот Кары округлился от удивления.
— Где ты это нашла?
Я пожала плечами; Кара проследила взглядом за движением моей руки.
— Риггинс думал, что это ты, — странным голосом произнесла она. — Он сказал мне в гараже в Ноксвилле. После того как ты пропала во время задания.
Я сморщилась.
— Да, я знаю.
Он умер, так и считая, что это я.
— Он говорит, ты часто пропадала.
Я проигнорировала это заявление. Вот она точно часто пропадала. Нас с Чейзом разделили на Площади во время нападения, но она также не все время была с
Она забрала у меня патрон и стала рассматривать его, поднеся поближе к глазам. Я снова задумалась над тем, насколько моя находка была больше стандартных патронов, которыми пользовались солдаты и сопротивление.
— Почему ты не в убежище? — спросила я. Что-то подсказало мне, что говорить следует с осмотрительностью. — Кажется, ты упоминала, что на дорожных постах Сестер пропускают.
Все еще завороженная металлическим цилиндром, она пошевелила губами. Ее синяя шерстяная юбка колыхалась.
— Похоже, я ошиблась.
— Я серьезно, — сказала я. — Саре и той семье с ребенком нужен доктор. Их поймали?
Она провела языком по краю зубов.
— По-твоему я что, дезертировала?
Моя кровь вскипела.
— Нельзя сказать, что ты была рядом, когда мотель сгорал дотла.
Она засмеялась, но ее веселье было деланным.
— Самосохранение. Не все из нас хотят стать мучениками.
— Если дело в самосохранении, то зачем ты разговаривала с тем солдатом? — Я вспомнила, как она стояла недалеко от пламени, а мужчина в форме приказывал ей отойти.
На мгновение она, казалось, почувствовала смущение, но затем дернула плечом.
— Может, он хотел пригласить меня на свидание.
— Почему ты не можешь просто ответить на вопрос?
Она холодно улыбнулась, ее голубые глаза сверкали, подобно кристаллам.
— Слушай, солдат возле мотеля принял меня за Сестру и попросил помочь расчистить территорию. Что же касается Табмена, то нам встретилось дорожное заграждение со знаком, сообщающим, что пропускаются только сотрудники ФБР. Пока меня не увидели, я свалила. Но раз ты так волнуешься за свою драгоценную маленькую танцовщицу, расслабься. Я спряталась на обочине и видела, как Табмен спокойно проехал мимо того поста.
Я почувствовала облегчение, но раздражение не спало.
— Почему ты к ней так относишься?
Она начала раздеваться, и ее лицо приняло озлобленное выражение.
— О ради бога. Ты вообще ее видела? Она сама напросилась. Нельзя красиво завернуть подарок и ожидать, что никто не сорвет обертку.
— Ты винишь ее?
— Да, если она одевала то платье на сборище.
Сборище. Так же говорила Сара в палаточном городке. Вечеринка для одиноких солдат, которые посвятили себя делу.
Я прижимала руки к бокам, чтобы не броситься на нее. Винить Сару за то, что с ней сделали другие, было сродни заявлению, что моя мама заслужила смерть тем, что нарушила Статут. Что мама Билли была права, когда продавала сына.
Кара сняла форменную блузку, и, когда она натягивала на себя линялую черную толстовку, я заметила под ее ключицей три параллельных шрама, которые немногим отличались от тех, что я поставила Такеру. Кара быстро их прикрыла, и внезапно, непонятно почему, я почувствовала к ней жалость. Видно, и она не была стальной. Кто-то когда-то сумел причинить ей боль.
— Эй, — позвала она, когда я положила руку на дверь, готовясь выйти. — Спасибо. За то, что ты сделала.
Я обернулась, удивленная, насколько слабо прозвучал ее голос. Долгая секунда потребовалась мне, чтобы понять, о чем она говорит, а затем я почти застонала.
— Кара, Риггинс ошибался. Я не та, за кого он меня принял. Я ни в кого не стреляла.
— Я знаю, — сказала она, но не думаю, что она мне поверила.
У меня были более веские причины обороняться. Собрав свою одежду, я вернулась в типографские помещения, к Такеру Моррису.
* * *
Когда я появилась, Чейз стоял скрестив руки, прислонившись к стене у двери. Он хмуро смотрел в строну грузовика Horizons. Я пригладила свою толстовку и четыре раза завернула края штанин, пока они наконец не стали достаточной длины, чтобы я на них не наступала. Я забыла, что мои ладони все еще были вымазаны высохшей кровью и сажей, и, пока я рассматривала их, Чейз нежно провел рукой по моим волосам. Повинуясь инстинкту, я подалась навстречу его прикосновению, но нахмурилась, когда он показал мне пригоршню пепла. Я бы отдала свой обед за возможность помыться.
— Билли проверяет в системе, не было ли новых задержаний, — сказал он и снова скрестил руки на груди, когда из-за кузова грузовика показалась тень Такера.
— Он уже что-нибудь нашел? — Это казалось бездушным, но, если Уоллис все же не сумел выбраться из Ноксвилла, я надеялась, что он погиб вместе с "Веландом". Я знала, что ждало его в изоляторе в случае ареста.
— Ничего нового. — Чейз замешкался. — Линкольна звали Энтони Салливан. Я и не знал.
В комнате стало тихо. Шон, стоявший вместе с Марко и Поло возле небольшой кладовой напротив грузовика, поднял взгляд. Судя по выражению его лица, он тоже был удивлен. Некоторые люди назывались псевдонимами, чтобы особенно ни с кем не сближаться, но Чейз только что сорвал с нашего бывшего соратника эту маску. Из-за этого Линкольн стал более похожим на человека, а его смерть — более опустошительной.
Атмосфера, которая уже была напряженной, быстро стала мрачной.
Такер выпрыгнул из кузова грузовика и поднял две бутылки виски.
— Ну что, раз уж мы все равно здесь застряли.
Никто не возражал.
Кара, которая вышла из уборной следом за мной, спросила:
— Ребята, есть посуда?
Марко исчез в кладовой и вернулся с башенкой из бумажных стаканчиков. Такер откупорил одну из бутылок виски и налил каждому приличную порцию. Пока мы собирались в кружок за грузовиком, я вспоминала, что пила только один раз: когда в девятом классе мы с Бет умыкнули из маминого контрабандного запаса немного вина. Я не знала, что со мной сделают полстакана виски на почти пустой желудок.