Точка
Шрифт:
Искин подумал, что производители мини и бикини будут проталкивать свою продукцию даже во время апокалипсиса.
Хотя вот он, апокалипсис.
Девчонка лежала на Балевой кровати. Локти. Колени. Прозрачные трусики. Небольшая грудь.
Искин подсел к изголовью, сбросив подушку и простыню.
Девчонка едва дышала. Он оттянул ей веко, изучая голубоватый глазной белок, тронул жилку на шее. Мимоходом подумал: красивая. Нос, губы.
— Воды.
— Чего? — очнулся застывший
— Вода у тебя есть? Хотя бы минеральная?
— Сейчас.
Баль рванул в угол к компактному холодильнику. Мало у кого в номере был холодильник.
Искин взял девчонку за руку. Рука была согнута под углом и напряжена. Под кожей на предплечье и у бицепса проглядывали нехорошие, темные бугорки. Искин легко провел по одному пальцем — ребристо.
Если не третья стадия, то очень близко к третьей.
— Вот, — Баль сунул Искину маленькую бутылку «аквановы». — Как она?
— Не знаю. По внешним признакам — плохо.
— Лем…
— Я сделаю все, что смогу, — сказал Искин, перебивая и сердясь. — Мне нужно больше света, есть что-то еще?
— Фонарь, — сказал Баль.
— Тащи.
Баль поволок стул к антресолям над входной дверью.
— Встанешь напротив, — сказал Искин, дергая магнитные присоски из биопака, — и светишь сверху, не сбоку, а сверху.
— Я понял.
Какая-то железка грянула на пол из-под Балевой руки.
Искин вздохнул и больше не отвлекался. Биопак выдавил на экран зеленые строчки меню. Сканирование. Анализ. Терапия.
Искин прилепил девчонке присоски под левую грудь, над пупком и справа на ребра. Последнюю, на длинном шнуре — под коленную чашечку.
— Баль!
— Все, я готов, готов!
Баль косматой тенью проскользнул мимо, обежал кровать. Помедлив, у антресолей грохнулся стул. Искин поморщился.
— Свет-то дашь?
— Уже! — Баль выставил руки, направляя пластиковый конус фонаря отражателем вниз.
Щелк.
Живот девчонки растаял в белом световом круге.
— Держи так, — сказал Искин.
На самом деле, необходимости в фонаре не было никакой. Но пусть Баль держит — по крайней мере, не мешает и не может разглядеть, что делает сам Искин.
Такие вот секреты.
Биопак был старый, фирмы «Моллер», с модифицированной и битой прошивкой. Рухлядь. Ни частоту не держал, ни длительность магнитонного облучения. Говорить о захвате юнитов и вовсе не приходилось. Максимум, что он мог, это идентифицировать степень юнит-заражения. Впрочем, Искин на глаз оценивал быстрее.
Хо-хо. С паршивого биопака — сканирования клок.
— Повыше, — сказал Искин Балю.
— Тяжело, — пожаловался Баль, перехватывая фонарь.
Световой круг сместился девчонке на лицо,
— Баль, я работаю. Свет верни.
Фонарь качнулся, и слепящее пятно прыгнуло обратно на худой живот.
— Глаза режет.
— Режет — не смотри.
— А как держать?
— Молча.
«Моллер» пискнул, объявляя о готовности. Искин плеснул девчонке воды на живот, на грудь, на лицо, мокрой рукой подлез к спине, огладил и запустил сканирование. Ребристые бугорки с первым же микроимпульсом нырнули под кожу, ушли, как рыбы на глубину.
Значит, все же не третья, вторая.
Несколько секунд были заполнены посапыванием Баля и щелчками процентного расчета. Искин глотнул воды и сам, наблюдая, как вибрируют смоченные участки.
— Она говорила тебе, откуда она? — спросил он приятеля.
— Фольдланд.
— Мы все тут из Фольдланда, — язвительно сказал Искин. — Фьер из Фольдланда, Мелон из Фольдланда, я, извини, тоже из Фольдланда. В последнее время, видишь ли, из Фольдланда бегут.
— Она больше ничего…
— Но зовут-то хоть как?
— Это… Она сказала, что ее зовут Стеф.
— Стефания, наверное.
Искин протянул руку и убрал прядку волос, сползшую на лицо девчонки со лба. Легкое дыхание мазнуло по пальцам. Вряд ли есть даже восемнадцать.
— Баль, тебе стоит оторвать член, — сказал Искин.
— Лем, мы по обоюдному согласию, — произнес Баль. — На Роварри и Бушелен девчонки и помоложе стоят. Пять марок. Три марки. Кто-то согласится и за одну.
— Я не читаю тебе мораль, я просто высказал мысль вслух.
— А-а…
— Свет держи.
Биопак завершил сканирование и вывел на экран схему.
Искин сразу заметил две колонии — одну у сердца, другую — у правого плечевого сустава. Колонии были небольшие — до тысячи юнитов. Не маскировались. Едва видимые цепочки отходили от них к легким и предплечьям. Нервные узлы не были пока перехвачены целиком, но тонкая кривая игла пунктиром скользила от ключицы к шейным позвонкам.
Впрочем, он думал, что будет хуже.
— Колонии не развитые, — сказал Искин Балю, — так что шансы есть.
— Лем… — произнес Баль.
— Что?
— Я сказал девчонке, что смогу ее вылечить.
Искин, щурясь, поднял голову.
— Повтори.
— Она бы не пошла со мной, если б я не сказал ей, что у меня есть приятель-медик…
— То есть, ты решил попользовать и ее, и меня?
Баль замотал головой, и фонарь запрыгал в его руках.
— Лем, я, честно, хотел, как лучше. Я думал, и ее спасу, и ты… ну, перестанешь казнить себя. С работой всякие вредные мысли уходят. Ну, когда занят…