Todo negro (сборник)
Шрифт:
Голос мистера Ли словно через толщу воды звучал. Линк похлопал меня по плечу.
— Сквер, уснул? Пора!
Коридор от раздевалки до выхода на поле был настолько знаком, что там я бы и правда с закрытыми глазами не заблудился. Железно помнил количество шагов от пластиковой двери до момента, когда под ногами оказывается трава. И смотрел под ноги, пока не увидел зелёное. Такое же, как наша форма.
Только тогда надел шлем и поднял голову — увидев стадион уже через решётку.
Успело стемнеть, в глаза ударил свет прожекторов. Какое-то время ничего другого я не видел, а потом появилось табло. Вслед за ним — трибуна, люди на которой казались склизкой биомассой из трэшового боди-хоррора. Вот широкие спины в зелёной форме, рефери, мистер Ли на бровке…
А вот и «Нечестивцы». Они мне сразу не понравились.
Лиц под шлемами толком не разглядишь, но ощущение — примерно как от тех странных негров в El Baron. И почему они в белой форме? А, точно: так положено для гостей по правилам школьного футбола. Но я всё равно ожидал чего-то зловещего, пыли в глаза, а подобного не было — это чуть сбило с толку.
Здоровые лбы, конечно, но мы тоже не заморыши. Я заставил себя не думать о тех роликах, где видел игру уровня хороших студентов. Ни к чему это, сейчас узнаю противника в деле. В контакт. Забавно: и на поле, и на скамейке среди «Нечестивцев» — ни одного негра. Сплошь белые, словно это хоккей, а не футбол.
Удар кикера — мяч взмыл в ночное небо. Погнали!
Началась игра, прямо скажем, дерьмово.
«Нечестивцы» сходу пронесли мяч через половину поля, и дальше им больше одной попытки на каждые десять ярдов не потребовалось. Раннинбек гостей рвал с места в карьер, как хорошая лошадь на ипподроме — наши защитники кое-как его останавливали, но уже за десятиярдовой отметкой. Потом показал себя квотербек из Аркхэма.
Это был очень худой парень, зато ростом — даже повыше Рики. Проворный как сволочь! При очередном розыгрыше наши прорвались к нему: это называется «блиц». Сбить с ног квотербека, когда он только-только получил мяч — отличный способ защиты, ведь так можно отодвинуть линию розыгрыша подальше от своей зачётки.
Только хрен собьёшь этого парня: он легко ускользнул от «Лепреконов» и забросил мяч своему ресиверу. Принимающего сразу накрыли, но это никак не помогло. На следующей попытке долговязый запустил мяч сильнее, чем ядро из пушки вылетает — точно в руки «Нечестивцу», забежавшему в нашу конечную зону.
Тачдаун, шесть очков. «Шесть-ноль» тут же превратились в «семь-ноль»: кикеры редко мажут при реализации дополнительного очка. Особенно в школе, где дистанция меньше, чем у профи. Почти в упор к воротам.
Что до нашей атаки — тоже такое себе…
Как и следовало ожидать, первый розыгрыш на «вынос» достался Адамсу. Хоть это и против командного духа, но я немного позлорадствовал, когда Адамса жёстко приложили уже через пару ярдов.
Зря злорадствовал. Пока эталонный южанин приходил в себя после удара, бежать предстояло уже мне. Я разогнался, получил мяч из рук Рики, быстро оценил ситуацию: есть свободный коридор в защите «Нечестивцев».
Вы видели, наверное, как футболисты встают друг напротив друга в шеренги — это делают самые здоровые парни в командах. Называются «линейными». Линейные защиты должны не пустить никого вглубь своей территории — или атаковать квотербека, если играют «блиц». Линейные атаки, в свою очередь — защищают квотербека и пытаются создать бреши в защите. Не просто так толкаются, знаете ли.
Это ж не шахматы, это футбол. Тут думать надо.
Брешь-то парни открыли, но едва я прорвался, как встретился с лайнбекером — защитником, играющим позади линии. Эта сволочь как будто мои мысли прочитала: попытка финта провалилась, я врезался прямо в грудь здоровенного «Нечестивца». Удар был такой, что чуть не вырвало. Впрочем, лучше блевануть прямо на поле, чем выронить мяч и отдать его оппоненту.
Мяч я в руках кое-как удержал. Линк помог подняться.
— Живой?
— Не уверен.
Мистер Ли предсказуемо сменил тактику — велел разыграть под длинную передачу на Флэтчера. Однако у «Нечестивцев» не только линейные и парни прямо позади них оказались в порядке: в глубине поля защита тоже работала отлично. Пас не удался.
В итоге мы потеряли мяч и очень быстро получили ещё один тачдаун. С ещё одним, понятное дело, точным ударом кикера — «четырнадцать-ноль».
Но взволновал меня к тому моменту не счёт. И даже не мысль о том, что не очень-то я продам себя мистеру Говарду, если так пойдёт и дальше. Как бы это объяснить…
Раннинбек ведь почему не просто «раннин», то есть «бегущий», но и «бек»? Потому что стартует он из глубины атакующего порядка. Нужна какая-никакая дистанция, чтобы набрать скорость к моменту встречи с защитниками, а то не прорвёшься. Поэтому у меня было не очень много времени, чтобы хорошенько рассмотреть «Нечестивцев».
И всё равно я замечал всё больше странного.
Сначала было совсем мимолётно. Я в очередной раз пытался прорубиться через «Нечестивцев» и столкнулся с защитником прямо маска в маску. Его глаза, как у тех аркхэмских девчонок, были не человеческими.
Но и не красивыми змеиными. Какие-то… рыбьи? Может быть. Я укрепился в этой мысли уже на следующем розыгрыше, когда вынужден был отвлекать внимание защиты от Адамса. Наши линейные завалили защитника «Нечестивцев»: у того изо рта выпала капа, и я заметил ряды очень маленьких, но острых треугольных зубов.
Брр. Хоть и не впервые столкнувшись с подобным, очень хотелось списать всё на какие-то глюки, на нервы, на что угодно ещё. Но с каждой попыткой, с каждым десятком ярдов в любую сторону ситуация становилась хуже. Не только в плане наших шансов на победу.
На меня будто постепенно снисходило озарение. Я начинал видеть то, чего определённо не замечали люди на трибунах, рефери, мистер Ли и, наверное, остальные «Лепреконы» тоже. Как тогда, в El Baron.
В голове снова заиграла «Каста»: мол, меняются лица на морды и рыла, руки — на лапы с когтями, копыта и крылья… происходило именно так.
Сначала защитники «Нечестивцев». Больше никаких мимолётных видений: пропорции их могучих фигур стали однозначно нечеловеческими. Плечи расширились, спины изогнулись огромными горбами, шеи исчезли. Сквозь решётки шлемов линейных на меня смотрели выпученные неживые глаза с огромными зрачками, мутные и бесцветные. Накачанные руки покрывала блестящая чешуя.