Тогайский дракон
Шрифт:
Это просто еще одна проблема, которой Эакиму Дуану не хотелось заниматься именно сейчас, когда он так жаждал мира и стабильности. Но, как и множество других проблем, игнорировать ее он не мог.
Так в напряженных раздумьях у него и созрело решение.
Едва только завидев магистра Маккеронта, Эаким Дуан и Мерван Ма поняли, что в Хонсе-Бире произошло что-то серьезное.
— Олин скончался? — спросил Чезру Дуан и тут же прикусил губу, досадуя на себя за несдержанность.
Это была
— Нет, Чезру, — ответил Маккеронт, и вид у него сделался смущенный, как и у Мервана Ма, устремившего на господина вопросительный взгляд. — У аббата Олина все по-прежнему… Коллегия аббатов избрала преемником отца-настоятеля Агронгерра Фио Бурэя из Санта-Мер-Абель.
— Аббат Олин мертв, — повторил Дуан; сейчас это прозвучало не как вопрос. — Его роль в церкви сведена к нулю, теперь перед ним одна дорога: в могилу.
Маккеронт тяжело задышал, хотя явно пытался сдержать себя.
Эаким Дуан круто обошелся с магистром, он понимал это. Пожалуй, границы переходить все же не следует.
— По крайней мере, аббат Олин наверняка так это воспринимает, — добавил он. — Иначе он не послал бы тебя сюда. — Магистр Маккеронт стоял, переминаясь с ноги на ногу. — Это поистине несчастье, ведь аббат Олин один из мудрейших людей вашей страны, один из мудрейших людей, которых я вообще когда-либо встречал. Это печальный день и для Олина, и для церкви Абеля, которая под его руководством обрела бы гораздо большее могущество. Не в наших силах изменить происшедшее, но мы должны продумать, как действовать дальше.
Это была некоторая уступка со стороны Чезру, ведь путь к верхушке церковной иерархии, прегражденный Олину, не был для него столь катастрофическим событием, как для Маккеронта.
— Новая королева Хонсе-Бира Джилсепони проголосовала против аббата Олина, Глас Бога, — объяснил Маккеронт, — Думаю, этот выпад со стороны короля Дануба может представить для тебя определенный интерес.
Эаким Дуан сел, сделав знак собеседнику последовать его примеру. И надолго задумался. Было ли это нечто большее, чем тот очевидный факт, что Дануб хотел бы свести к нулю влияние Бехрена в своем королевстве?
Пожалуй, это не так, решил в конце концов Чезру; Маккеронт просто чересчур драматизирует ситуацию.
— Я по-прежнему остаюсь другом аббата Олина, — сказал Эаким Дуан.
И принялся делиться с собеседником подробностями отношений с аббатом Олином. Даже признался, что однажды совершил путешествие в Энтел — инкогнито, разумеется, — чтобы отобедать с настоятелем Сент-Бондабриса.
Слушая Чезру, Маккеронт заметно успокоился; Мерван Ма, напротив, выглядел все более сбитым с толку.
Закончив, Эаким Дуан внезапно встал, причем чрезвычайно энергично, чего уже давно за ним не замечалось.
— Проводи нашего друга на пристань и посади на корабль.
Юноша ушам своим не поверил. Прекрасный, тонкой работы гобелен, о котором шла речь, изображал масштабное морское сражение, во время которого флот Хасинты преследовал корабли Хонсе-Бира, отступающие к Энтелу.
— Аббату Олину будет приятно получить его, — объяснил Дуан ошеломленному помощнику. — Мы с ним не раз обсуждали эту баталию во всех деталях. Он настаивал, что в ней победил Энтел, потопивший флот Хасинты. Ну, нам-то, конечно, известно, как в действительности обстояло дело. В этой битве бехренские корабли одержали выдающуюся победу над маломощным флотом Энтела, загнав его в собственную гавань и потопив большинство вымпелов. Однако потом нашим судам не повезло. Возвращаясь с победой, они попали в свирепый шторм, и множество из них затонули. — Чезру усмехнулся, — Это так нетрудно понять, у каждого своя истина!
Оставшись один, Эаким Дуан задумался, глядя на дверь. Какими, однако, странными, можно сказать судьбоносными, были эти несколько последних недель. Сначала глава ордена чежу-леев заявляет, что его воины должны отправиться в поход на Юг, чтобы наказать Джеста Ту, и сразу же после этого церковь Абеля вдребезги разбивает надежды аббата Олина. Все эти новости должны были бы встревожить Дуана, поскольку из-за них снова приходилось откладывать столь давно и страстно желаемое событие — Возрождение. Однако, как ни странно, последние события заставили старого Чезру почувствовать полноту жизни гораздо более явственно и рельефно, чем когда-либо за долгие предшествующие годы.
Ему опостылело вялое, с вечной оглядкой существование.
Вернулся Мерван Ма. Судя по выражению лица юноши, он был все еще ошеломлен реакцией Дуана на новости, сообщенные Маккеронтом, и решением господина подарить магистру столь ценимый им самим гобелен.
— Я должен был хоть как-то утешить аббата Олина, — объяснил Чезру. — Тебя удивляет, почему я проявляю о нем такую заботу? В конце концов, он ведь всего-навсего монах церкви Абеля, а тебя всегда волновали мои взаимоотношения с настоятелем Сент-Бондабриса.
— Глас Бога, я не вправе…
— Задавать мне вопросы? Нет конечно, и ты их не задаешь. Вслух, разумеется. Но в сердце своем, мой юный друг, ты частенько грешишь этим.
— Нет, Глас Бога!
Эаким Дуан успокаивающе поднял руки, давая понять помощнику, что в том нет ничего такого уж страшного.
— То, как абеликанская церковь обошлась с аббатом Олином, наверняка в очередной раз заставит его усомниться в вере, — заметил Чезру. — Его единоверцы то и дело сбиваются с пути. Кого это не разочарует? Наша щедрость по отношению к этому человеку имеет своей целью помочь ему сойти с пути еретических воззрений, провозглашаемых его церковью.